– Почему только во вторник отдадут тело? – спросила Екатерина.
– Понимаю, что хочется разделаться со всем этим поскорее, но такая процедура. Работает полиция. Подозревают, что его в подвал скинули.
Стас вздрогнул и не выдержал:
– Да и никому он не был нужен! По пьянке сам туда упал!
– Стас! Спокойно! – рявкнула Марина. – Ты единственный мужик в семье. На тебе и будем держаться! Ты – опора для матери и сестры! Что орёшь? Делал – не делал, но упал в гараже! Пусть вскроют и докажут, что свалился сам. Не надо их учить работать.
Слова Марины отрезвили парня.
– Мы сейчас должны держаться. Неприятно, мерзко, но отправим его в последний путь, и будем жить спокойно. В гараже у вас работает полиция. Вас, думаю, опросят тоже. Ничего, двадцать минут и они уйдут. Мы должны понимать, полиция делает свою работу. Не будем им мешать – тело отдадут быстрее, и кошмар завершится!
– Спасибо, Марина, спасибо, – вяло произнесла Катя.
– Что вы как кормильца семьи потеряли! – снова рявкнула Марина. – Понимаю, что смерть. Понимаю, что муж. Но вспомните последние годы! Не надо делать страдальческие лица! Много горя он вам принёс, теперь заплатил ценой жизни. По справедливости.
– Ты права. Просто неожиданно. Дай час-два, и я приду в норму.
– Уже лучше! – одобрительно хмыкнула Марина.
– Говоришь прямо и в лоб, – слабо улыбнулась Екатерина.
– Какая есть! Надо будет и на могиле этого подонка спляшу!
– Как поминки? – внезапно опомнился Стас. – Ещё и стол накрывать?
– Начинаем думать, – локтём под бок задела его женщина. – Никак. По-свойски сядем, два салата, картошка, колбаска, бутылка водки. Выпьем, помянем, забудем. Всё! Или хотите всех алкашей в округе собрать? Думаю, месяц потом не выгоните их из дома.
– Нет, конечно. О чём ты, – передёрнулась Катя. Оптимизм подруги в такой ситуации бодрил и придавал сил.
– Если не соберётесь с мыслями, вечером схожу в магазин за продуктами, – вызвалась Марина.
– Продуктов для такого меню я способен приобрести, – подключился Стас.
– Говорю, мужик! Радуйся, мать!
– Радуюсь, – улыбнулась Катя. – На это денег хватит. Что с похоронами? В финансовом плане, – она посмотрела на подругу.
– Заказывать панихиду столетия, думаю, средств ни у кого нет. Поэтому без изысков, с самыми простыми причиндалами получилась нормальная сумма. В пятнадцать без поминок уложимся. Немного ребятам могильщикам. Где надо – деньги отдала.
– Спасибо. Как похороны закончатся, я верну. Накопила втайне от него. Эти деньги в банке он не видел. Немного, но сейчас любая сумма – спасение.
– Вот и молодец. Можешь не спешить, пока подожду.
– Нет. Отдам, и с чистого листа, что называется.
– Одобряю подход, – кивнула Марина. – Я откланяюсь пока. На телефоне. Вечером забегу.
– Спасибо, – в один голос произнесли мать и сын.
Марина только махнула рукой.
Екатерина занялась обедом. Стас отправился за Лёлькой.
Общение отвлекло его от своих мыслей. Позволило выдохнуть, придало уверенности. Главное сейчас, не оставаться наедине с собой. Он выберется, никто не догадается о том, что произошло в гараже. Узнать об этом невозможно. Только бы себя не выдать и не сломаться. Осталось мало времени, думал Стас, до момента, когда в двери постучится полиция.
Лёльке Катерина решила рассказать о смерти отца. Скрывать смысла не было.
На удивление ребёнок не испугался. Лёлька не начала биться в истерике, только по щеке побежала слеза, когда она осознала, что папа больше не придёт домой. Катерина думала, будет хуже.
– Папу нельзя было вылечить, – рассудительно согласилась младшая дочь. – Он больше не придёт?
– Нет, милая. Не придёт.
Лёлька ничего не ответила, и Катя не поняла реакцию ребёнка, расстроена она или чувствует облегчение. Главное, что пока перенесла известие спокойно. Там посмотрим…
***
Наступил вечер.
Решено было, что завтра Стас сходит за продуктами.
Семья сидела в тишине, слушая её биение. Лёлька занималась куклами. Екатерина и Стас сидели в большой комнате, не включая телевизор, не зажигая всех лампочек в светильнике.
– Заносить не будем, – нарушила тишину мать. – Лёльке ни к чему. И я не хочу его видеть.
– Хорошо, – согласился Стас. Что он мог ещё сказать?
– Из морга и отвезём. Плевать на чужое мнение.
– Да, – кивнул Стас.
Комната снова погрузилась в тишину. Нарушил её звонок в дверь.
От неожиданности Катя вскрикнула. На секунду ей показалось, что пришёл Игорь. Но она быстро поняла, что муж уже никогда не переступит порог дома.
Стас также показал реакцию на трель – побелел. Но открывать пошёл.
На пороге мялся Боря.
– Привет, Стас, – крякнул он. – Соболезную. Прими…
– Спасибо, – оборвал его Стас. – Что вы хотели?
Держись, парень, держись. Да, Боря раздражает и бесит, но зачем себя выдавать? Не показывай отношение к нему. Он может что-нибудь заподозрить.
– Понимаю ситуацию…
– Ближе к делу, – процедил парень.
В соседе он видел главную угрозу и источник несчастий. Если бы не хряк, Игорёк пролежал бы в подвале вечность. Дрель Боря потерял. Не мог раньше забрать? Главное, сразу полицию вызвал. Урод!
Стас мысленно ударил соседа кулаком между глаз. Потом ещё и ещё. Он бы показал свинтусу, что не стоит ходить по гаражам в отсутствии хозяев! Парень сжал кулак. Ярость и агрессия поднимались и грозились перелиться через чашу кипения. Получай…
Положение спасла Катя, высунувшаяся в коридор.
– Да, Борис. Что такое?
– Катерина, сочувствую.
– Спасибо, – кивнула женщина. – Проходи. Ты чего человека не упускаешь, Стас. Извини сына, мы не в себе.
– Что ты! Я понимаю, – он переступил порог.
Чтобы не видеть отёкшего лица, Стас удалился в комнату.
Да уж, первая попытка продержаться на людях не увенчалась успехом. На ментов тоже кинешься? Где выдержка? Где благоразумие? Выстоять всего несколько дней. Дело, если и заведут, то однозначно закроют. Придут к выводу, что произошла ссора между собутыльниками. Один убил второго, скинул в подвал. Потерпи!
Рукавом футболки Стас вытер выступивший на лбу пот.
– Я только сказать, – рассусоливал Боря, – ключи я отдал полиции. Они у вас были?
– Нет ещё.
Какого хрена ты интересуешься, были менты или нет, в комнате кричал про себя Стас.
– Думаю, сегодня заедут уже. Ты прости. Я испугался, сразу им позвонил.
Кретин!
– Боря, успокойся. Куда еще ты должен был звонить.
– Просто… Я… Я растерялся, когда заглянул в подвал…
Еще и по подвалам чужим заглядываешь, свинья!
– Я принимаю твои соболезнования, – кивнула Катерина, – но мы готовимся к похоронам. Дата неизвестна пока, сам понимаешь. Я тебе сообщу. Заглянешь по-соседски, помянешь. Много лет жили рядом…
Нечего ему у нас делать! Свиноматка!
– Да, конечно. Ну, я это… пойду… Извини.
– Ты нас извини.
– Эх, – вздохнул Боря и закрыл за собой дверь. – Несчастье-то какое…
Услышав, как закрылся замок, Стас вздохнул с облегчением. Несчастье! Смотря с какой стороны посмотреть. Не тебя он одаривал тумаками, матом, присутствием. Жалко стало алкаша! Чувственный какой! Посмотрел бы я, как ты пел бы на нашем месте. Будут теперь приходить оплакивать алкоголика, под ногами мешаться! Пожрать бы на халяву!
Стас удивлялся собственным мыслям и жестокости, просыпающейся в нём. Он не хотел никого видеть и слышать. Тему, связанную с отцом, он предпочитал закрыть как можно скорее. Парень понимал, что нужно выждать, потерпеть, но нервы сдавали.
Ещё он боялся. Страшно боялся тюрьмы, наказания, обвинений. Боялся осуждения матери, сестры. Поймут ли они его? Ведь он не хотел убивать отца. Произошедшее – несчастный случай.
Не успела захлопнуться дверь за Борей, на пороге показалась Марина.
– Так, спокойствие! – выдохнула она. – На повороте к дому заметила полицейских. Думаю, к нам. Не дёргаться и не сходить с ума! Простая формальность.
Легко сказать, Мариночка, вздохнул Стас. Не выдать бы себя. Сейчас-то будут больше с матерью общаться, потом… Что может быть потом, парень не хотел думать.
Через несколько минут в дверь позвонили, Екатерина указала двум полицейским на кресла в большой комнате.