Кабаков заказал еще пива и попросил сдачу. Пока он ждал, он внимательно разглядывал отражение пришедшего в зеркальной панели автомата с сигаретами. Человек был среднего роста, с густым загаром; тенниска туго обтягивала мускулистый торс. Бармен поставил перед ним стакан с выпивкой и положил рядом со стаканом записку.
Коренастый осушил стакан несколькими большими глотками и пошел к телефонной будке в углу бара. Кабаков чертил узоры на бумажной салфетке. Ему было видно, как шевелятся губы человека в телефонной будке.
Телефон в баре зазвонил. Бармен поднял трубку после второго звонка. Закрыв микрофон трубки ладонью, он громко спросил:
— Есть здесь Шерли Татум? Нет? — Он оглядел помещение. — Извините, ее здесь нет, — ответил он в микрофон и повесил трубку.
Это звонил Мошевский из таксофона рядом с баром, чтобы передать сигнал от Берни Байнера из Асбери-Парка. Человек в телефонной будке, за которым сейчас наблюдал Кабаков, разговаривал с баром «У Суини», и Берни его разговор прослушивал. Человек этот был Джерри Сэпп.
В будке таксофона у дороги за полчаса до наступления темноты Кабаков рассортировал полученные в баре монеты и набрал номер телефона Рэчел.
— Алло?
— Рэчел, не жди меня к обеду. Я во Флориде.
— Ты нашел катер?
— Да. Я сначала нашел Сэппа, а потом следил за ним до самого катера. Но я катер еще не осматривал. И с Сэппом еще не говорил. Послушай, я хочу, чтобы завтра ты позвонила Корли. Скажи ему — Сэпп и катер находятся у пристани для яхт, рядом с Уэст-Палм-Бич. Она называется «Чистые ручьи». Катер теперь стал зеленым. Номер FL 4040 AL. Позвони ему около десяти утра. Не раньше.
— Значит, ты собираешься сегодня ночью попасть на катер, а утром, если еще будешь жив, позвонишь мне и скажешь, что передумал и Корли ничего сообщать не надо, так?
— Так.
Молчание затянулось, и нарушить его пришлось Кабакову.
— Это частная марина. Очень закрытая — только для избранных. Здесь когда-то держал свой катер Счастливчик Лючиано. И другие воротилы преступного мира. Это мне рассказал продавец в магазине, где наживкой торгуют. Пришлось купить целое ведро креветок, чтобы это узнать.
— Почему бы тебе не явиться туда с Корли и ордером на обыск?
— А туда евреев не пускают.
— Ты ведь возьмешь с собой Мошевского, да?
— А как же! Он будет рядом.
— Давид?
— Да?
— Я люблю тебя… Совсем чуть-чуть.
— Спасибо, Рэчел.
Он повесил трубку.
Он не сказал ей, что пристань расположена на отшибе, что по берегу она огорожена прочной четырехметровой стеной, которая освещается прожекторами. Не сказал и о том, что два здоровенных парня с короткоствольными дробовиками охраняют ворота и патрулируют причалы.
Кабаков проехал полмили по извилистой дороге, идущей сквозь заросли кустарника. За машиной на прицепе тряслась взятая напрокат небольшая лодка с подвесным мотором. Он завел машину в густые заросли и взобрался на небольшой холмик, где с двумя полевыми биноклями расположился Мошевский.
— Он все еще на борту, — сказал Мошевский. — Этот чертов песок полон блох.
Кабаков взял бинокль и принялся осматривать три длинных пирса, вдававшихся в озеро Уорт. Охранник находился на самом дальнем. Он неторопливо прохаживался по пирсу, сдвинув шляпу на самый затылок. У этой пристани был какой-то зловещий вид, от нее будто несло грязными деньгами. Кабаков мог представить себе, что тут было бы, если бы стражам у ворот предъявили ордер на обыск. Тотчас был бы дан сигнал тревоги, и любой незаконный груз с любого из этих судов был бы немедленно выброшен за борт. А у Сэппа на катере должен быть какой-то ключ к тайне.