– Командир, это еще не все, вот список всех вражеских диверсантов, которые в данное время обучаются или обучались в школе Линке. Влад положил на стол несколько листов с фамилиями. Шульга принялся их читать, потом отложив их в сторону, взглянул на Влада.
– Когда Раечка получила эту шифрограмму? Ты это читал? Почему все фамилии курсантов записаны в алфавитном порядке!
– Десять минут назад до сильного грозового ливня, а насчет алфавитного порядка, так немцы, командир – орднунг у них в крови! Порядок превыше всего!
– Нет, что-то здесь не так, в таком порядке мы не сможем определить, кто и в какой группе был инструктором. Выпиши пофамильно каждую группу и имя инструктора кто её обучал. Потом мы сверим со списком задержанных диверсантов. Так мы узнаем, из какой группы готовили действительно отъявленных предателей, а какой было больше лояльных и сознательных, которые по недоразумению попали в плен к немцам. Вот с этим инструктором и надо будет встретиться и поговорить. Ты выписывай курсантов, а я займусь инструкторами. Работа закипела, каждый занялся своим делом. Когда все было готово, они сверили списки. Что-то Шульге не нравилось, а вот что, он не мог понять и тут его вдруг осенило.
– Стоп! Что-нибудь необычное есть в этих списках, как формировались группы? Влад еще раз впился взглядом в бумаги, губы его шевелились и радостно вскочил.
– Да есть, командир! Шесть фамилий умудрились пройти обучение у троих инструкторов, причем все заканчивали обучение у инструктора Громова. Учитывая фанатичное следование порядку, немцы на это редко соглашаются, видно здесь есть какая-то очень весомая причина. Но, на все сто я утверждать не могу, нужны еще подтверждения из других источников.
– Влад, что за ерунда? Почему сообщение не полное?
– Помехи командир! Снаружи форменное светопреставление. Дождь, как из ведра. Раечка уже замучилась принимать обрывки сообщений. Влад ушел, а Шульга задумался, как попали эти списки к Деду? Кто их передал? Перебежчик? А если это дезинформация? Хотя слишком мудреной получается доставка этой информации к нам. Слишком много смертей и нечеловеческих усилий. Сейчас не 1941 год и Абвер не будет, как раньше оправлять на заклание и на убой своих проверенных диверсантов. С этим у них сейчас проблемы. В начале войны, когда немцы перли напролом, сметая все на своем пути, в плен попадали десятки тысяч наших солдат. Только в июле – августе 1941-го года в плен к фашистам попало более 1,5 миллиона солдат и офицеров Красной Армии. Другое дело, все ли сознательно или струсив, шли покорно в плен в услужение врагу, или, они любыми путями стремились сохранить себе жизнь, чтобы потом достойно её продать? Стоило только таким перейти линию фронта, как они группами сдавались нашим войскам, но были и идейные враги, которые затаившись, ждали своего часа.
– Лейтенант, радируй Деду, пусть пришлет повторно имя агента, который ликвидировал своих подельников и перешел на нашу сторону два дня назад! Также нужно имя его инструктора по школе. Снаружи несколько распогодилось. Весенние ливни редко бывают продолжительными. Раечка махнула рукой Морозову, и они бесшумно растворились в лесу. Передача должна происходить всегда без присутствия любопытных глаз, а Морозов с снайперкой винтовкой всегда её страхует и помогает быстро сложить рацию после сеанса. Через пятнадцать минут они вернулись, Раечка протянула полную шифрограмму.
– Так посмотрим, Шульга мельком взглянул и утвердительно потер руки, – Есть каналья, есть! Друзья, сдается мне, что виновник всех этих пертурбаций в школе один и тот же человек по фамилии Громов. Из всех диверсантов, которых он готовил, семь человек перешли на нашу сторону, два человека погибли при переходе, а два диверсанта попросту, без нанесения нам какого-либо вреда, банально дезертировали и где они, пока наши не знают, но найдут обязательно.
– Командир, – шепотом произнесла Раечка, – Можно вас на минутку? Шульга с удивлением взглянул на девушку, в группе не принято было скрывать, что-либо друг от друга, но, увидев её загадочное лицо, проследовал за Раечкой.
– Товарищ капитан, Дед настоятельно рекомендовал мне вручить эту шифрограмму лично и без свидетелей, – она протянула ему сложенный лист бумаги. Шульга впился в текст, предположение его подтвердилось и с улыбкой на лице он похвалил неизвестного ему человека, – Ну Громов, ну молодчага!
В донесении говорилось, что старший группы, диверсантов инструктор Громов Павел Иванович, перешел на нашу сторону, прошел инструктаж и через два дня направлен обратно за линию фронта в школу Линке. Теперь отпадала надобность в штудировании списка всех диверсантов школы, выискивать тех, кто прошел обучение у Громова и настроен не работать на немцев, а помогать нам. Шульга теперь наверняка знал, кто замутил эту многоходовку с переходом курсантов из группы в группу. Громов, попросту готовил костяк единомышленников, которые все еще не забыли, что они русские люди.
– Спасибо Раечка, он схватил девушку в объятия и закружил в избытке чувств. Раечка сначала не сопротивлялась, но потом возмутилась, – Командир, поставьте меня на место, притом она старалась оттолкнуть капитана от своей груди, к которой так неосторожно прижался Шульга. Грудь, под гимнастеркой мгновенно затвердела, а сердечко волнующе застучало. Ей было приятно, но в данном случае надо сохранять приличествующие рамки дозволенного – люди вокруг!
– Извините, Раечка, очень приятная весть, – он в смущении, еще держал её какое-то время в своих объятиях, а потом бережно опустил девушку на землю.
– Я знаю, но это не дает вам право обнимать так крепко незнакомых девушек!
– Ну, какая ты незнакомая, ты наша и наша навсегда. Раечка зарделась и быстро, отвернувшись, пошла к группе. Вот она – русская краса, вот это девушка, это далеко не Глория! Женщин подобных Глории пользуют за милую душу во все отверстия, но женятся на таких, как Раечка. Парадокс жизни, с одними спят, а на других женятся!
– Раечка, когда у нас следующий сеанс? – В 24.00! – ответила Раечка на ходу.
– Запроси приметы этого Громова Павла Ивановича, чтобы знать наверняка, с кем встречаться. Шульга встал, надо ставить в охранение Гиви и отправлять всех спать, завтра ответственный день. Проинструктировав Гиви, чтобы он разбудил Раечку в 23.45 к началу сеанса, сам отправился спать. Ночью Раечка разбудила Шульгу, вновь, сунула лист бумаги и удалилась в свою землянку. Шульга укрылся плащ-палаткой и включил фонарик. Григорьев запрещал встречу с Громовым, но настоятельно рекомендовал встретиться с Испанцем. Он разбудил Влада, они переоделись в гражданскую одежду и не взирая на глубокую ночь отправились в город. Рано утром они подошли к дому Испанца, оглядевшись, постучали в окно. Влад, как всегда, сходу по лестнице влетел на чердак и там затих. В окне показался заспанный Испанец, увидев Шульгу, покрутил пальцем у виска. Шульга вошел в дом и молча, бросил на стол донесение о Громове, – Читай, коллега! Что за тайны мадридского двора? Твоя работа? Испанец, как только прочитал имя и фамилию Громова, дальше читать не стал, засмеялся и отложил шифровку, потом достал спички и немедленно сжег её в русской печке.
– Почему моя? Громов, достаточно взрослый мужчина и вправе выбирать, что ему делать. Да, я встречал этого Громова, инструктора школы Линке и однажды даже чуть не убил, когда трое мерзавцев решили поглумиться над немецким офицером. Двоих инструкторов я сразу отправил на встречу с Богом и хотел приняться за третьего, но он меня узнал.
– Как узнал? Вы знакомы? Он же военнопленный, перешедший в услужение к врагу! А если это была провокация Линке? Испанец я тебя не понимаю, от тебя такого я не ожидал! Ты раскрылся? Рассказал кто ты?