Одним словом, ледокол уже расколол лед, срастание отдельных глыб было уже невозможно.
На следующий день, однако, поступило официальное сообщение, что меня пригласили в гости. Сёмочкин готовит званый ужин, с деликатесами, дома у брата. Ведь он у него живет, гостит. А мы с Вовой целый день на работе, на заводе. А потом поедем ужинать.
Наступил вечер, и я с Вовой на его машине поехала в гости. Вова очень хороший человек и отказать ему я не могла. Конечно, выяснилось, что жена Вовы уехала в город к родителям, с дочкой. Неудобно, я считаю, без присутствия хозяйки в дом являться. Но с Вовой у нас были настолько доверительные и дружеские отношения, что я поехала. Покушать я люблю.
Готовил Сёмочкин, конечно, исключительно. Накрыл стол в гостиной. Столько вкусностей, красиво оформлено все. Еды полно. А у Вовы была мягкая мебель, великолепная, качественная. У меня в избе ничего такого не было. Стол был длинный, журнальный, вдоль дивана. Я села на мягчайший диван, а мужчины сели по бокам стола в кресла. Отведали мы все блюда. Пили пиво. А еще у Вовы был огромный телевизор и видео, ужин сопровождали приятные клипы.
…………..
Когда я проснулась, было уже темно. И очень тихо. Я была в гостиной одна. Передо мной был накрытый стол. Мерцал экран телевизора.
Оказывается, я поела, выпила пиво, откинулась – диван был утопляюще мягкий и удобный. И заснула. Сидя.
Я плохо спала по ночам, рано вставала, весь день на работе ни минутки не было тишины и спокойствия. Я просто устала. Ну и конечно, я чувствовала себя в безопасности. Была в доме у хорошего друга.
Когда я поняла, что после ужина я тут же заснула, мне стало не по себе. Очень стыдно. Вышла я из комнаты – мужики тихонько сидели в кухне, и смотрели маленький кухонный телевизор. Тихо-тихо. Чтобы меня не разбудить.
Как же мне было стыдно! Бедный мужик весь день готовил, ждал. А я пришла, налопалась, и заснула. Они увидели, что я заснула, убрали звук телевизора и на цыпочках вышли в кухню. Там и сидели часа два.
Сёмочкин пошел меня провожать, однако молчал. Ясно, что обиделся.
Утром на работе я рассказала своим заводским подругам, как было дело. Повинилась, что переживаю, обидела человека. Неожиданно, мои подружки, ситуацию перевернули и насмеялись вдоволь. Они сказали, что это не мне должно быть стыдно, а им, мужикам. Какие это мужики, значит, нудные, скучные, неинтересные. Где такое видано? Чтобы в обществе мужиков – двух мужиков – одна женщина ЗАСНУЛА. Ну и смеху было….
И вообще, местные деревенские женщины, мои подружки, меркантильно практичные, хозяйственные сказали: «Гони его в шею. Не пара он тебе». Но я решила, что ничего не буду ему говорить, пусть сам догадается. Видно же было, что неглупый он.
Прошло некоторое время. Оказывается, «жених» уезжал.
А когда я о нем даже забыла, «жених» мой вдруг приехал. Был веселый и довольный. По всему было видно, что он принял по мне положительное решение. Привез мне подарок. Это была швейная машинка его прабабушки, «Зингер»,1903 года выпуска. Старинная вещь, антиквариат. Правда, она не работала. Но я считаю, что нужно относиться к подаркам точно в соответствии с народной мудростью: «Дареному коню в зубы не смотрят». Конечно, мои подруги на заводе посмеялись над таким подарком, когда я впоследствии им о нем поведала: «Ну и мужик… Страшный, как черт, в 40 лет в примаки собрался, да еще и к свадьбе рухлядь приволок». Но я на подарок не обиделась, не выбросила его, и много лет спустя нашла-таки мастера по ремонту старинных машинок. Теперь я на этой машинке подшиваю джинсы.
Так вот, «жених», в приподнятом настроении, как-то по-хозяйски, стал прогуливаться во дворе у моего дома, осматривать свои будущие, как ему, видимо, уже думалось, владения. Конечно, дом имел много «погрешностей», он их заметил, и сказал: «Да, дом плоховат, но ничего, все можно отремонтировать, ведь главное, что дом – свой». Вот тут-то я догадалась, что мужик не знает, что дом – не мой, он заводской. О чем я и поспешила ему сообщить.
Новость, что дом не мой, очень-очень огорчила мужчину. Однако, будучи неглупым, он быстро спрятал глубокое разочарование под нейтральную маску. Но я успела заметить. Бедный, подумала я, опростоволосился: «Время потратил, стол накрывал, правда, в доме и за счет брата, подарок привез, а у нее дом не свой».
Я знаю, что на Руси должно за невестой иметься приданому. Чем достойнее приданое, тем достойнее жених. Так было и так будет. А судьба бесприданниц всесторонне описана классиками русской литературы. Но в данном эпизоде моей жизни, отсутствие у меня приданого нисколько меня не огорчило. Наоборот.
А гость, все же, несмотря на свое разочарование, зашел в дом попить чаю, и дал мне возможность вежливо его выставить навсегда. Во время чаепития, чтобы нарушить молчание, он зачем-то спросил, посмотрев на фотографию моей дочери: «Скажи, а у тебя в молодости тоже были такие хорошие волосы, как у нее?». Я мгновенно сообразила, что это – шанс, сделала перевод фразы на женский язык, и ответила: «Нет, милый, я всегда была старая, страшная и лысая. Так что тебе самое время поискать другую жену. Краше. А заодно и богаче. У тебя для этого есть все данные».
Об отсутствии у меня приданого я вспомнила еще раз, через несколько лет после эпизода в поселке. И тоже с улыбкой. Дело было в городе Владимире, в 2001 году.
Город Владимир – очень уютный город. Он и не большой, но и не маленький. А если представить, что смотришь на него с высоты, особенно на центральную часть, то можно сравнить его с белой скатертью, на которой рассыпаны золотые бусы. Город так и остался в моей памяти – белое с золотым. Белые – стены старинных храмов. И золотые луковки куполов. А в часы, когда в храмах начинались службы, по всему городу разливался звон колоколов. Этот звон-перезвон был слышен везде, всем, повсюду и отовсюду. Как же радостно было его слышать!
Особый православный дух Владимира сподвиг меня внимательно приглядеться к православию. Ведь появилась возможность не просто учебник почитать на эту тему, как когда-то в университете, а увидеть все воочию – посетить древние храмы, посмотреть, как идут службы, осуществляются таинства. В храмах Владимира можно было посмотреть на старинные иконы, которым по тысяче лет, и на фрески Андрея Рублева. А еще при храмах были книжные лавки. В них – огромное количество книг по истории, философии, культуре, религиоведению. И дешевле, чем в обычных книжных магазинах.
Я уже сказала, что город хоть и немаленький, но и не очень большой. Конечно, людей везде не так уж и много, можно и примелькаться. И вот, в одном наиболее посещаемом мною храме, на меня обратили внимание священники. Так появилась у меня возможность пообщаться с очень образованными, интересными людьми – на разные темы, о жизни, о религии. Я запомнила всех священников по именам, а они запомнили меня.
Как-то я пришла вечером после работы в храм, и ко мне подошел отец Вячеслав. Он был старше остальных, и я давно заметила, что он имеет невысокий чин и заведует хозяйственной частью. Вячеслав с доброй хитринкой в глазах завел со мной разговор. Сказал он следующее: «К нам переведен на служение новый батюшка, отец Игорь. Он холост. Ему жениться надо. А ты, видно, хорошая, добрая, красивая женщина, и тебе было бы неплохо тоже заиметь крепкую семью. Приходи завтра к вечерней службе, он будет служить, посмотришь на него».
Я дома улыбалась весь вечер. Вздыхала с грустью. Наверное, это было бы здорово – стать попадьей. Это совершенно другая жизнь. Со своими трудностями, конечно, но какая-то одухотворенная, наполненная особым смыслом. И опять же, заиметь мужа – это не то, что одной на семи ветрах по свету скитаться, как я. К тому же он – священник. Точно не будет пить, гулять, драться.