Не лучший способ отблагодарить Бенни за ее доброту. Ничего удивительного, что она всегда врет. Тяжело ей… — Ночь я провела у Мэта. Я была бы дома через час, но…
— Ты сказала — у Мэта? У Мэта Букера?! С какой стати? Вы вели мирные переговоры?
— Не совсем.
Энн вспыхнула, хотя, возможно, это все жара. Или влажность.
— Только одну ночь. Мы с ним подружились, Бенни. Я так думаю.
— С Мэтом Букером? Ты встречаешься с Мэтом Букером? Что я слышу! Сколько времени это продолжается?
— Одну ночь. Слушай, я понимаю, ты в ужасе, и все же это личное и к делу не имеет никакого отношения.
Тут она вспомнила о нанесенных Мэту увечьях и поняла, что не знает, говорить ли об этом Бенни. Предаст она Мэта, если расскажет? Предаст Бенни, если нет? А Гил? Мысль: существует немало разумных оснований для того, чтобы не спать с юристом противоположной стороны.
— У вас с Мэтом Букером личные отношения? Ты рехнулась?
— Не стоило так поступать, я понимаю…
— Он — юрист истца!
— Сплоховала…
— Господи, я все время забываю, сколько тебе лет! — закричала Бенни, но потом взяла себя в руки. — Обсудим при встрече. Есть, впрочем, и другие новости. Я сейчас смотрю из окна своей спальни. Напротив моего дома разместилась пресса в ожидании моего выхода.
— Ночью их там не было.
— Ночью они спали! В отличие от тебя. Итак: о твоем возвращении сюда нельзя и думать. Тебя или машину они узнают обязательно.
«О машине можно не беспокоиться».
— Отправляйся в офис, — жестко сказала Бенни. — Входи через черный ход. Нам нужно подготовиться к гражданской панихиде. Она сегодня в полдень. Если зайдешь — будет очень мило. Ты ведь у нас почетный гость!
— Я понимаю. Извини.
— Хорошо, увидимся в офисе. И будь благоразумной.
— Не волнуйся.
Бенни закашлялась и повесила трубку.
Энн сунула телефон в сумочку и поспешила на угол, в надежде поймать такси. Такового не обнаружилось. Она пошла дальше. Отсюда до офиса меньше часа ходьбы. Вытащив из ящика бесплатную газету, Энн принялась за работу. Это оказалась знакомая ей «Сити бит». Газета была местной. «СБЕЖАЛ ЗАКЛЮЧЕННЫЙ» гласил заголовок на первой странице, под которым напечатали увеличенную фотокарточку Кевина. Энн аж задрожала. Теперь все будут его высматривать, в том числе и простые горожане.
Она прочитала статью на ходу. Там рассказывалось о них с Кевином, а соседний столбец был посвящен миссис Браун. Энн взглянула на имя автора. Ангус Конолли. Борзописец в австралийской шляпе заполучил-таки свой материал. Она пожелала ему удачи и сунула газету в ближайшую урну.
Постепенно Энн добралась до северной части города. Она прокралась мимо орды репортеров с телекамерами и фотоаппаратами, столпившейся у офиса на Локаст-стрит. Пот лился с нее градом. Энн пулей пролетела по переулку за зданием офиса. Стараясь скрыть грудь, прошла мимо Знойного и Большого, а затем наконец взбежала наверх. Миновала пустынный холл перед лифтом и зашла в офис Бенни, который находился в глубине здания.
Дверь была открыта. Офис загромождали книги по юриспруденции, награды, темно-красные толстые папки, а сами юристы вокруг чего-то сгрудились. Вокруг чего — Энн не разглядела. Она окликнула их, и в приветствии послышалась вина. В ее сторону одновременно повернулись три головы. Мэри и Джуди тут же улыбнулись, а Бенни бросила на нее испепеляющий взгляд, означавший «ну-ты-попала», «ты-по-уши-в-дерьме» и тому подобное.
— Мне очень жаль, что я причинила тебе столько беспокойства, Бенни, — торопливо сказала Энн. Она не кривила душой.