А теперь я хочу доказать вам, что она не могла переселиться и в Гарлем. За этой дверью на стене два крючка. На один из них мисс Спайдер вешала свою шляпку, на другой — шаль. Заметьте, что низ висящей шали постепенно образовал на оштукатуренной стене грязную полосу. Полоса эта ровная: это доказывает, что на шали нет бахромы, Ну, могло ли бы когда-нибудь случиться, чтобы женщина средних лет, носящая шаль, влезала в Гарлемский поезд без того, чтобы на шали была бахрома, которая зацепляется в двери и задерживает пассажиров, идущих за ней?
Итак, мы исключаем Гарлем. Поэтому я вывожу, что мисс Спайдер уехала недалеко.
На этой карточке вы видите слово «левая», букву «С» и «№ 12». Я случайно знаю, что в № 12 на авеню С находится первоклассный пансион, в значительной степени превышающий средства вашей сестры, — так мы предполагаем. Но вот я нахожу кусок театральной афиши, странным образом скомканной. На какую мысль это наводит вас, м-р Микс? Вероятно, ни на какую. Но это красноречиво для человека, который в силу привычки и упражнений обращает внимание на малейшие подробности.
— Вы говорили мне, что ваша сестра — уборщица. Она мыла полы в конторах и общественных зданиях. Предположим, что она получила такую работу в театре. Где чаще всего теряют драгоценные вещи, м-р Микс? Разумеется, в театре. Посмотрите на этот кусок афиши. Обратите внимание на круглое, вдавленное место. Он был обернут вокруг кольца, может — быть, очень дорогого кольца.
Мисс Спайдер нашла это кольцо, когда работала в театре. Она торопливо оторвала кусок афиши, тщательно завернула кольцо и спрятала его на груди. На следующий день она продала его и, когда увеличились ее средства, она стала искать себе более комфортабельное помещение. Когда я дохожу до этого места, то не вижу ничего невозможного в цепи событий в № 12 авеню С. Там мы и найдем вашу сестру, м-р Микс. Мистер Джольнс закончил свою убедительную речь улыбкой пользующегося успехом артиста.
Восхищение Микса было выше всяких слов. Они вместе отправились на авеню С, № 12. Это был старинный дом из бурого камня, в богатом и респектабельном квартале. Они позвонили. На запрос им ответили, что никакой мисс Спайдер здес не знают, и что за последние шесть месяцев ни один новый жилец не поселился в доме. Когда они снова очутились на тротуаре, Микс стал рассматривать вещественные доказательства, которые он забрал с собой из прежней комнаты сестры.
— Я не сыщик, — заметил он Джольнсу, подымая кусок афиши к самому носу, — но мне кажется, что в ней было завернуто не кольцо, а круглая мятная лепешка. А этот обрывок с адресом очень похож на купон от билета на место № 12, ряд С, левая сторона.
Глаза Шенрока Джольнса смотрели куда-то вдаль.
— Мне кажется, что нам следовало бы посоветоваться с Джеггинсом, сказал он.
— Кто это Джеггинс? — спросил Микс.
— Он — глава новой школы детективов, — ответил Джольнс. — Их методы отличаются от наших, но говорят, что Джеггинс разрешил несколько чрезвычайно сложных проблем. Я отведу вас к нему.
Они застали, «величайшего» Джеггинса в его конторе. Это был маленький человек со светлыми волосами, погруженный в чтение одного из буржуазных творений Натэниэля Хосурна. Оба великие сыщика разных школ церемонно пожали друг другу руки. Затем был представлен Микс.
— Изложите факты, — сказал Джеггинс, продолжая читать. Когда Микс окончил, величайший закрыл книгу и сказал:
— Верно я понял, что вашей сестре пятьдесят два года? что у нее большое родимое пятно около носа? что она — бедная вдова, едва перебивающаяся уборкой, и что у нее самые обыкновенные лицо и фигура?
— Это очень точно описано, — согласился Микс.