Они же говорили:
– Убегал председатель, только пятки сверкали, как и у прочих его собратьев по заболеванию азартом поиска кладов.
В это точно поверили.
Потому что каждому хотелось бы в такой ситуации:
– Чтобы не достал его, ненароком, хлёсткий бич объездчика местного леспромхоза Андрея Лушникова.
Строгого и неподкупного служителя закона об охране природы, который и день, и ночь неутомимо гонялся на служебной лошади со своим ременным оружием за теми:
– Кто подрывал корни деревьев!
И тем самым несказанно вредил народному достоянию.
6
Не всё золото – что блестит!
Среди тех активистов гонки за серебром, кто прятался от бича лесного объездчика, оказались и наши знакомые – однокашники Фома Оглоблин с Ерёмой Горобцом.
Они тоже не остались за бортом повсеместного помешательства, связанного с жаждой внезапного обогащения.
Но если Фоме было мало велосипеда, подаренного ему дедом после очередной драгоценной находки.
И он очень хотел:
– Приделать к «железному коню» моторчик!
То его приятель ходил вместе с ним на раскопки как просто «за компанию», так и с дальней подспудной мыслью:
– Своего велосипеда не было и приходилось просить друга прокатиться на его педальном двухколёсном транспортном средстве.
А тот ничего без собственной выгоды никому ничего не давал и никогда ни для кого не делал.
Потому всегда имел под рукой:
– Столь верного помощника и оруженосца, как сосед по парте и домовладению на одной улице.
Когда настала пора юношеской влюблённости, то и за косички безбоязненно дёргал дочку директора школы Галочку разве что один лишь внук авторитетного школьного буфетчика.
7
Оковы лишь тогда имеют смысл, если от них невозможно избавиться.
…Довольно долго продолжалось «велосипедное» рабство Ерёмы Горобца на младшего из Оглоблиных, пока и для него не наступил сладкий час освобождения:
– От этой не слишком радостной зависимости.
С первой же стипендии, полученной на курсах механизаторского всеобуча, Ерёма Горобец осуществил свою мечту:
– Обзавёлся собственным велосипедом.
Так что однажды, на предложение соседа:
– Бери лопату, пойдём в лес «за серебром»!
Он ответил не прежним послушанием, а скорее совершенно противоположным поступком.
Сплюнул прямо под ноги сверстнику с соседнего двора и послал его так далеко:
– Где никакой лесной объездчик не отыщет.
Потерю такого «бойца» невозможно было не только не заметить, но и заменить.
Самому же Фоме было жаль:
– Мозолить свои собственные холёные ладони грубым черенком штыковой лопаты.
Потому он решил закрыть вопрос с поджидавшим где-то его ценным кладом раз и навсегда:
– Взять совет дедушки.
Тем более, что от него, после предыдущих громких финансовых подвигов, все родные продолжали с надеждой ожидать:
– Новых и не меньших поступлений в семейный бюджет!
Но пенсионер, оторвавшись от ремонта малолитражки, на вопрос внука по поводу места:
– Где нужно рыть землю за полтинниками?
Ответил, несмотря на свою репутацию заслуженного ветерана многих ведомств, в том числе и народного образования – достаточно антипедагогично, чтобы любой обиделся.
Ведь заявил представителю молодого поколения вполне однозначно, пусть, совсем даже не так интеллигентно:
– Как бы мог, с достигнутой высоты своего вполне почтенного ветеранского возраста.
А именно, срифмовал дедушка адрес «Где?»:
– С грубым и совершенно нецензурным выражением.
Правда, с довольным выражением морщинистого лица и совершенно необидно для молодого собеседника. Асё же, ремонт личного автомобиля тогда у владельца, первых в деревне городского типа, «Жигулей» продвигался достаточно хорошо.
К тому же, по льготе, полагающейся исключительно таким, как он – фронтовикам, незадолго до описываемого события, получил Гордей Гордеевич на межрайонной сбытовой базе замечательный сюрприз от государства.
К тому же успел с лихвой распорядиться им, когда, получив открытку с персональным вызовом, не только съездил в районный центр за товаром, но и только что поставил:
– Новую резину на колёса своей «Копейки».
Работа почти подходила к своему завершению, когда появился внук и пристал с крайне бестолковыми расспросами по поводу поиска очередного клада серебра:
– Потому и не сдержался!
Но вот можно и отдохнуть!
Завернув последнюю гайку, удерживающую диск колеса на его ступице, старик, довольный сложившимся положением вещей, в этот момент позволил себе по-родственному расчувствоваться.
По той же причине:
– Не пожелал слишком обижать любимого наследника.
Даже пригласил его рядом с собой:
– Посидеть на завалинке у семейного частного гаража.
И уже там, когда уселись они рядышком, как две курицы на одном шестке, старый кладоискатель откровенно преподал молодому претенденту на его лавры:
– Деловой и очень ценный урок на будущее!
Когда Фома развесил уши в надежде постичь главную тайну, всё ещё скрываемую, дедушкой, тот рассудительно произнёс:
– Чтобы наверняка найти клад, нужно, внучок, его сначала хорошенько спрятать!
Потом рассказал немного из своего опыта школьного буфетчика, о том славном времени:
– Когда сами обстоятельства всё решали за него.
Кое-что Фома и сам не забыл из своего школьного прошлого, но о многом мог только догадываться.
И вот теперь для него наступил «Час истины»!
– Все ребятишки рассчитывались на перемене за чай с коржиком или булочкой одной валютой – полтинником, – услышал внук от Гордея Гордеевича. – Возить такую выручку, что ни день доходившую до пуда, в районный центр мне было тяжело и накладно, проще оказалось вносить вместо неё свою собственную заработную плату.
Старик вздохнул.
Но, вовсе не оттого, что вёл себя тогда не так, как полагалось, а скорее, наоборот:
– Ещё раньше нужно было начать такую процедуру заменой драгоценного металла мятыми бумажками.
Хотя и то, что в итоге у него получилось, оказалось лучшим коммерческим результатом за всю долгую карьеру финансового работника Гордея Оглоблина:
– Потому серебро и скопилось у меня в буфете к тому моменту, когда ясно стало про неминуемо грядущую денежную реформу.
А далее уже собственная мысль заставила пенсию и зарплату в купюрах специально вносить за те серебряные монеты, которые ещё числились выручкой за чай и коржики.
– Всё же в тайне была подготовке к денежной реформе только от ротозеев, – открыл ветеран глаза юному собеседнику на их недавнее героическое прошлое. – А предприимчивый народ уже обеспокоился итогами будущего государственного мероприятия.
Одни скупали медные копейки, «двушки» и трёхкопеечные монеты, которые должны были подорожать ровно в сто раз. Другие, вот как Гордей Гордеевич, не забывали заменять деревянными бумажными рублями и железными гривенниками настоящих носителей драгоценного металла с изображением социалистической кузницы.
Вот и в своём школьном буфете, когда приехали ревизоры и специально уполномоченные лица оформлять выручку с учётом реформы, принимавший их Оглоблин без особого сожаления заменил своими бумажными деньгами те кругляши, от которых в будущем можно было ждать компенсации за нынешние потери.
– И когда полтинники с кузнецом окончательно обесценились, я их просто спрятал в нескольких местах, – завершил свою исповедь ветеран школьного общественного питания. – Чтобы потом вернуть себя с лихвой прежние затраты.
– Так скажи, где ещё закопаны остальные монеты? – так и вырвалось у нетерпеливого наследника. – Пора им тоже дать дорогу!
Старик даже прослезился от того, какой верной дорогой идёт по его стопам молодое поколение, но порадовать Фому ничем не мог.