- Ага. А где же это самое, виски?
- Сейчас, - сказала Эдна. - Вы только вздохните. Один раз.
- Ага, я уже вздохнул. Может, вон там оно? - Он отступил в темноту, где
стоял столик.Эдна повернулась и смотрела, каконберетисноваставит
бутылки. Ей был виден только его силуэт.
- Ничего не осталось! - Крикнул ей Джеймсон.
- Тс-с-с! Тише! Подите сюда на минутку.
Он возвратился к ней.
- Ну, чего? - спросил он.
- Поглядите на небо, - сказала Эдна.
- Ага. Там в углу вроде кто-то разговаривает, вам не слышно?
- Прекрасно слышно, ребенок вы эдакий.
- Как это - ребенок?
- Иногда,- сказала Эдна, -людям нужно, чтобыих предоставили самим
себе.
- А-а. Ну да. Я понял.
- Да тише! Если бы это вам помешали, приятно бы вам было?
- А-а, ну да.
- Я бы, мне кажется, убила бы того человека. А вы?
- Д-да, это самое, н-не знаю. Наверно.
- А вы чем обычно занимаетесь, когда приезжаете по субботам домой?
- Я-то? Н-не знаю...
- Наверное, предаетесь излишествам юности?
- Чего? - спросил Джеймсон.
- Ну, носитесь, резвитесь - студенческая жизнь.
- Не-а. Ну, то есть, это самое, я не знаю. Не особенно.
- Между прочим, интересно, - сказала Эдна вдруг. - Вы очень напоминаете
мне одного человека, с которым я была близка прошлым летом. То есть, с виду,
конечно. И сложением Барри был почти совершенно как вы. Жилистый такой.
- Да-а?
- Умгу. Он был художник. О господи!
- Вы чего?
- Ничего. Простоя никогда не забуду, каконтогда непременнохотел
написатьмойпортрет.Онвсегдаговорилмне-и совершенно серьезно,
заметьте:"Эдди,ты некрасива, если судить по обычным меркам,нов твоем
лице есть что-то,что мне хочетсяуловить".И онговорилэто совершенно
серьезно, уверяю вас. Увы. Я позировала ему только однажды.
-А-а,- сказал Джеймсон.- Знаете что? Я могу сходить принести пару
стаканов из комнат.
- Нет, - сказала Эдна. - Давайте просто выкурим посигарете. Здесь так
великолепно. Влюбленный шепот и все такое. Верно ведь?
- У меня вроде нет при себе сигарет. Они там в комнатах остались.
- Не беспокойтесь, - сказала Эдна. - У меня есть с собой сигареты.
Онащелкнулазамкомсвоейнаряднойсумочки,вынулаоттуда черный
изукрашенныйблестками портсигар, открылаипредложила Джеймсонуодну из
трех оставшихся там сигарет. Сигарету Джеймсон взял и снова заметил, сто ему
вообще-то уже пора, ведь он уже говорил ей об этом сочинении к понедельнику.
Наконец он нашарил коробок и чиркнул спичкой.
- О, - произнесла Эдна, раскуривая сигарету. - Тут уже скоро все начнут
расходиться.