– Не называй меня так! – возмутилась я.
– Ходящая пепельница, – сказал Джек.
– А сам-то до не давнего времени был похуже меня в сто раз!
– Вот я и плачу за это своим здоровьем, – ответил он.
Дядя вновь начал кашлять. Меня пугал этот кашель. Он прикрыл рот рукой и ушёл в ванну. До меня доносился приступ кашля. Мне стала жалко Джека. Вдруг я почувствовала сильный запах горелого. Я подбежала к сковороде, но было уже поздно. Яичница превратилась в уголь. Я печально вздохнула. Джек вошёл на кухню и посмотрел на наш ужин. Мы долго рассматривали чёрное произведение, а потом выбросили его в мусорное ведро.
– Я приготовлю яичницу заново, – сказала я. – Надеюсь, у меня получится лучше.
Я вбила четыре яйца в сковороду, добавила сосисок, посолила и поперчила. Я не отходила от плиты, нервно наблюдая за яичницей. Наконец всё было готово. Я раскидала ужин по тарелкам и отправилась в зал. Мы включили телевизор и уселись на диван. Я попробовала яичницу.
– Кошмар! Она солёная, – сказала я. – И перца много, – я расстроилась.
– Щедрая душа, – улыбнулся Джек. – Ничего нормально, – сказал он и продолжил есть приготовленную мною еду.
Делать было нечего. В холодильнике было пусто. Да и готовить больше не хотелось. Я налила себе стакан воды и вновь приступила к еде.
– Мне раньше постоянно говорили, что я на тебя похожа, – сказала я. – Теперь я в этом не сомневаюсь.
– Но готовишь, ты всё же хуже, – улыбнулся он и отпил из моего стакана.
– Говорят, что мужчины готовят лучше женщин, – ответила я.
Реклама закончилась, и по телевизору показали наследника короля и его дом. Показывали его шикарные апартаменты. Золотой телевизор, ванна, столовые приборы, украшения, золотой туалет и туалетная бумага из бархата. Я смотрела на это с выпученными глазами. Показали коллекцию принца – самые дорогие сигары, некоторые даже единственные во всем мире.
– Денег хоть в задницу суй, – криво усмехнулся Джек. – Олень.
– Он, наверное, скоро себе золотые трусы сошьёт, а может уже сшил, – смеялась я. – Скоро деньгами задницу подтирать будет. Лучше народу пару купюр дай на пропитанье, а то катается как сыр в масле и золотые туалеты с ванными делает. Свои экскременты в золоте купает.
Я переключила канал. Джек сделал для меня чай со вкусом лимона, а себе заварил какие-то успокаивающие травы. Он испытывал сильный стресс после отказа от курения и всеми силами пытался бороться с желанием покурить.
– Я не хочу мучиться как ты, – сказала я. – Это ужасно. Лучше не курить.
– Правильный выбор, Мэй, – улыбнулся Джек. – Ты куришь всего лишь год, так что бросай пока не поздно. Табачная зависимость не принесет тебе ничего хорошего, – сказал он.
С экрана телевизора рассказывали про Ирий. Говорили всё как обычно, Ирий – это необразованная, прогнившая страна, без современных технологий так нужным людям. С их слов эта страна наш враг номер один. Послушав телевизор, складывалось впечатление, что все наши беды из-за Ирия. Лицо Джека исказило недовольство и злость. Он стал щёлкать каналы и в итоге остановился на музыкальном.
– Пудрят людям мозги, – проворчал Джек.
Я смотрела на его длинный шрам и рубцы на лысой голове. Он казался ужасающим, будто убийца из фильмов ужасов. С экрана пела молодая певица. Её песнь была про хорошую жизнь, вечеринки и про всё остальное в этом духе. Клип закончился. Запел разукрашенный певец про любовь к стерве.
– Джек может, расскажешь, откуда у тебя этот шрам и рубцы на голове? – спросила я.
– От банды пьяных отморозков, – сухо сказал Джек. – Ещё в юности.
Я продолжала смотреть на Джека с интересом, ожидая продолжения.
– Когда твой отец был ещё подростком, то был похож на ботана, – ответил Джек. – Группа отморозков решили поиздеваться над ним. Обычное пьяное быдло. В тот момент я оказался рядом. Джон вырубился с одного удара. Эти козлы оставили мне эти шрамы, – рассказывал дядя с не охотой. – Во время драки я убил одного ударом в висок. Узнал я об этом только в больнице. Был долгий судебный процесс. Наняли дорого адвоката. Он смог доказать, что я действовал с целью самозащиты. Меня оправдали.
– Отец ничего об этом мне не рассказывал, – сказала я.
– Он не любил об этом вспоминать, – ответил Джек. – Этот олень во всём винил себя, – он усмехнулся. – Помню, его фразу: если бы я не был тряпкой… – Джек вновь усмехнулся. – Я спать.
– Спокойной ночи, – ответила я, провожая его грустным взглядом. – Я возьму твой компьютер?
– Спокойной, – сказал Джек, улыбнувшись. – Бери, только не угробь его.
Дверка в комнату дяди захлопнулась. Я задумалась о рассказанном. Взяв компьютер, я ушла в свою комнату. Я открыла ящик, разгребла всё своё барахло, вытащила пачку сигарет и открыла окно. Мне нравилось смотреть вниз с пятого этажа. Моему взгляду открывались три общаги для студентов и учащихся, и ещё два общежития для сотрудников. Здания общежитий были длинными и напоминали большой забор с дырками. Я была неслыханна рада, что живу вместе с дядей. Мне бы не хотелось жить в общаге, где в одной комнате по пять коек, а ещё общий душ. Я улыбнулась, радуясь своей удаче.
Территория специального отряда была действительно огромна. Где-то далеко виднелись гаражи и тренировочные поля. Смотря на всё это, я знала, что когда я окончу эту школу, поступлю в академию, что виднеется за общежитиями, а потом буду работать в конторе. Это скучно. Всю свою жизнь торчать здесь и видеть один и тот же пейзаж. Я вздохнула, вновь взглянула на пачку сигарет и выкинула её в окно. Мне они были больше не нужны. Сигареты ни чем мне не помогают, а лишь прибавляют проблем. Я заметила бомжа. Он оглянулся и стал шарить в мусорном баке. Заметив выброшенную мною пачку, он мигом схватил её и исчез в кустах.
– И как он сюда пробрался? Может охрана напилась и спит? – размышляла я, смотря на выглядевшую из кустов заросшую голову бомжа. – Он из-за мусора готов глотку перегрызть, а пачка сигарет для него наверно великая ценность, – сказала я. – Хотя не только бомжи из-за мусора дерутся.
Пискнул компьютер. Это отвлекло меня от моих скучных размышлений. Я легла на кровать и посмотрела на экран. Мне отправил заявку в друзья какой-то Фил Гайский. Я прочла сообщение от него: «Привет, Мэй. Узнала?» Я посмотрела на фото парня со светлыми волосами, овальным лицом и орлиным горбатым носом.
– Гай? – удивилась я.
Я ответила ему. У нас завязалась переписка. Мы не видели ещё с младших классов. Я обрадовалась, что могу поговорить с кем-то знакомым. Оказывается, он давно искал меня в социальных сетях. С друзьями из поселка Лесного у него натянутые отношения. Он, так же как и я учиться в специальной школе, только медицинской специализации. Следующим летом он заканчивает обучение и автоматом поступает в институт. Мы созвонились, Гай настроил камеру и улыбнулся мне.
– Так тебе уже шестнадцать? – удивилась я. – Я и забыла что ты меня старше на два года.
Он кивнул. Его комната была плохо освещена. Где-то рядом с ним кто-то громко храпел.
– У тебя, что сосед храпит?
– Не один. Их пятеро, и все храпят, – смеялся он.
– Да ладно? Не сладко тебе, – улыбнулась я. – Как учеба? Ты хоть за голову взялся?
– Да, теперь послушный ученик, – усмехнулся он. – Четвёрки и пятёрки.
– Правда? В тихом омуте черте водятся! – воскликнула я. – Тоже мне прилежный!
Мы засмеялись. Гай спрашивал про дядю. Он никогда не верил в то, что говорили про моих родителей. Мне было приятно слышать эти слова. Он рассказывал, что результаты теста на профессиональную пригодность разочаровали его. Они были не такими, как он ожидал. О работе врачом Гай как-то не особо мечтал. Поступив в медицинскую школу, он взялся за ум. Ему понравилось обучаться в ней. Живет в общаге со студентами и на храп многочисленных соседей уже не обращает никакого внимания. Они весёлые ребята, любят поразвлечься и выпить по рюмочке, другой. Мы разговаривали до глубокой ночи и, в конце концов, я радостная легка спать.