.. Юстиция у нас еще не сбавила тут в
глушисвоейтаксы:говорят,чтоменее двух тысяч целковых этот советник
губернского правления Тарханларов за такое дело не возьмет...
Рубашкин вскочил. - Как! Две тысячи?
-Авы, ребенок, полагали менее? - спросил Саддукеев, не отрываясь от
лампыустола,закоторымонсжадностьюперебирал газеты только что
привезенной почты.
-Дветысячи! - восклицал Рубашкин. - Да-с, да! Вот именно почему я и
хочу,желаювсеми средствами прожить сто лет; и проживу, ей-богу, проживу!
Вон,вон,точно: комиссии, комиссии... А, батюшки!.. Шагает! Уж не сбавить
личего,однако,состалет? Вон, о редакционных крестьянских комиссиях
нашиофициалы торжественно выражаются; скоро окончательно пробьется что-то!
Ну, а ваш визит к Тарханларову чем кончился?
- Отказал наотрез!
- Отказал? Быть не может!
Саддукеевбросилгазетыи,ладоньюбережно придерживая их, обратил
тусклые, усталые глаза на генерала.
-Отказал...Женаегобеременна;не могу, говорит, как бы чего без
меня тут не случилось с женою! Это не отец Смарагд.
- А про могущий быть ордер губернатора говорили?
-Говорил."Непоеду,-сказалон, - хоть бы сам сенат нарядил, -
извините; а про дело ваше слышал: точно скверное дело!"
СаддукеевиРубашкинотправилисьнадачныйбалгубернатора,в
загородныйсадармянина-откупщикаХалыбова.Множествоэкипажей стояло у
решеткисада.Ворота и дорожки были освещены фонариками. Гремела музыка. У
крыльцанаособойэстрадешли танцы. Долго шатались без смысла новые два
приятелявтолпе.Губернаторзаметилопятьзвезду на груди Рубашкина и
кивнулему,подзываяегоксебе.Рубашкинподошелкнему."Вывези,
Антошка!"-мысленноприэтомподумалучитель,вспоминая сенаторского
лакея,укоторогодлягенерала была абонирована за полтинник с приличным
залогомзвезда.Толпараздвинулась,губернаторпрошел в боковую аллею с
Рубашкиным.
Они шли и болтали о том о сем.
-Выздешнийпомещик?-спросилгубернатор,ужеедвапомнивший
вчерашний визит к нему Рубашкина.
-Да-с!Имелбыособоеудовольствиевасугостить у себя таким же
балом, да со мною длится маленькое комическое дело...
-Какое?-спросилюный степной сатрап, лорнируя в потемках боковой
дорожкикаких-тополногрудыхкрасавиц.Сатрапомиханом любил сам себя
зватьэтотгубернаторс той поры, как по первом приезде из Петербурга ему
удалосьздесьпринять с восточными утонченностями какое-то важное, ехавшее
на север посольство.
Рубашкин,намереннохихикаяисприличнымюмором, рассказал ему о
своемделе,каконполучилнаследство, как введен был во владение и как
однабеспардонная барыня-хуторянка, торгующая скотом, мешает ему поселиться
у себя и взяться за хозяйство.