К ним подошёл молодой человек, один из сотрудников, и тоже пожал Тимофею руку:
– Доброе утро. Идёмте.
Тот на всё вокруг смотрел широко распахнутыми от восторга глазами и чувствовал себя героем захватывающего фантастического фильма или книги.
Отчвасти так оно и было, ведь Тимофей являлся отныне тем, о ком станут слагать легенды как о человеке, впервые высадившемся на поверхности Марса.
– Меня зовут Анатолий Вишняков, – представился молодой человек.
– Тимофей, – улыбнулся член экспедиции. – Можно просто Тим и на «ты».
Анатолий кивнул:
– Если появятся какие-нибудь вопросы, обращайся.
Тимофея поразил Центр.
Стены украшали портреты знаменитых астронавтов, фотоснимки из космоса Земли, Луны, планет Солнечной системы, запусков спутников.
У одной большой и невероятно красочной, казавшейся такой реальной глянцевой фотографии в деревянной рамке Тимофей остановился.
– Марс… – прошептал он. – Там мне скоро жить. И не верится…
– Боишься? – спросил Анатолий. Недавний студент отрицательно покачал головой. – А как же твои родители?
– Смирились, – пожал плечами Тимофей. – Хотя поначалу были против. Зато младший брат в восторге. Ещё бы! Ведь комната будет вся в полном его распоряжении. Тем более я не навсегда улечу. Год быстро пролетит.
Вскоре Анатолий привёл его в мужскую раздевалку в одном из цилиндрических зданий на территории Центра.
– Вот твой шкафчик, – сказал он. – В нём специальная форма. Переодевайся. За той дверью тренажёрный зал с ЦФ-18. Есть также ЦФ-9. Так мы зовём центрифуги.
– Спасибо, – с улыбкой поблагодарил Тимофей. – Но скажи. Почему нас в первый же день отправляют на тренировку?
Анатолий усмехнулся:
– Седлецкий решил проверить, на что вы вообще годитесь.
Когда он попрощался и удалился, Тимофей переоделся в облегающий эластичный чёрный костюм с нашивкой на груди в виде алого сокола – символа египетского бога Хора.
Чуть ниже было вышито имя Тимофея.
Москвич оглядел себя в зеркало на внутренней стороне дверцы шкафчика и глубоко вздохнул.
– Ну… с Богом… – прошептал он и вошёл в тренажёрный зал.
Там в одинаковых, как и у него, костюмах стояли невысокая миловидная японка с волосами до плеч, мускулистый негр лет около двадцати пяти родом из Парижа и средних лет тренер и переговаривались между собой по-русски, ведь этот язык стал основным для миссии, потому членам экспедиции и большинству иностранных учёных, принимающих участие в программе «Хор Джесер – 1», пришлось его учить, несмотря на то, что международным наречием год назад стал китайский.
– Здравствуйте, – Тимофей приблизился.
– Здравствуйте, – с акцентом откликнулась японка. – Я Сора Мори.
– Люк Жонсьер, – очень хорошо говоривший по-русски француз протянул москвичу руку.
– Тим, – молодой человек пожал ему и тренеру руки. – Тимофей Степанов.
– Ну, а я в свою очередь Лев Иванович Лаптев, – представился тренер. – Ближайшие полгода я буду делать из вас настоящих космонавтов.
Он оказался очень позитивным, заражающим энергией мужчиной тридцати шести лет.
В голубых глазах плясали озорные искорки.
– Нас же вроде четверо должно быть, – сказал Люк.
– Я тут! – дверь распахнулась, и в зал вбежала Рэйчел.
У американки была чуть необычная, какая-то кошачья внешность: большие глаза, красивое треугольное лицо, слегка пухлые губы.
Длинные светлые волосы были собраны в хвост прямо на затылке.
Члены экипажа и Лаптев обернулись.
У Тимофея перехватило дыхание – облегающий костюм подчёркивал стройное, почти худое тело девушки и визуально делал её ноги ещё длиннее.
«Кажется, я видел её вчера в конференц-зале», – мелькнула мысль в голове.
Рэйчел с первого взгляда понравилась Тимофею.
Люк заметил это и добродушно усмехнулся.
– Простите, что опоздала, – извинилась Рэйчел. – Мы попали в пробку.
– В Москве такое случается даже рано утром, – улыбнулся Лев Иванович. – Так что ничего удивительного.
– Я, кстати, Тимофей, – подскочил к американке Степанов.
– Тимотей? – не поняла Рэйчел.
Молодой человек так и прыснул от смеха:
– Ага. Шампунь.
– Что? – ещё сильнее запуталась Рэйчел.
– Зови меня Тим, – улыбнулся член экспедиции.
Когда Рэйчел познакомилась со всеми, началась тренировка.
Первым в центрифугу вошёл Тимофей, решивший показать симпатичной блондинке, какой он смелый и сильный.
– Я поставлю тебе таймер на пять минут, – сказал ему Лев Иванович.
– Можете и на десять, – самоуверенно откликнулся Тимофей.
Люк засмеялся.
– Ты для начала хоть пару минут продержись, не то что десять, – хмыкнул Лев Иванович.
Тимофей сел в центрифугу, пристегнулся ремнями безопасности и перекрестился.
– Не поминайте лихом, если что, – не то в шутку, не то всерьёз сказал он.
Сначала центрифуга двигалась достаточно медленно, и Тимофей даже успел подумать, что ничего страшного и трудного нет.
Затем скорость начала быстро увеличиваться.
Лица и стены слились в расплывчатое пятно.
К горлу подступала тошнота, голова сильно кружилась.
Мысленно Тимофей молился прекратить это безумие.
Казалось, прошла вечность, прежде чем центрифуга остановилась.
К ней подбежали взволнованные девушки и Люк.
– Ну, как ты? – спросил последний.
Лев Иванович отстегнул ремни, и Тимофей едва не вывалился из центрифуги.
Держать равновесие было очень сложно.
Зал по-прежнему плясал бешеный хоровод.
– Где… туалет?.. – сдавленно спросил москвич.
– Рядом с раздевалкой, – ответил тренер.
– Спасибо… – пробормотал Тимофей, зажал рот ладонью и по мере возможности поспешил в указанном направлении.
Лев Иванович повернулся к остальным:
– Кто следующий?
Люк и девушки переглянулись.
*Гхем – dhghem- gemo. Русское «земля» (по Этимологическим словарям Покорного, Старостина, Коблера и Уоткинса).
**Люди – от слова leudh (расти, подниматься). Русское «люди», этрусское lautun «народ» (по Этимологическим словарям Покорного, Старостина, Коблера и Уоткинса).
***Кидония – регион в северном полушарии Марса, где были обнаружены пирамиды и «лицо». Назван в честь древнегреческого полиса Кидония, располагавшегося на северо-западном побережье Крита.
****Сепет – название административной единицы в Древнем Египте.
Глава II. Тренировки
Следующим вечером Тимофей не спеша прогуливался по одной из тропинок городка. Теперь он жил в общежитии вместе с сотрудниками и другими членами экспедиции, действительно ничем не отличающимся от какой-нибудь фешенебельной квартиры, где было абсолютно всё, начиная от утюга и кончая спутниковым телевидением и плазмами в каждой комнате – Правительство не жалело денег на развитие космических исследований и программ.
Погода стояла тёплая.
Ветерок шелестел листьями и аккуратно подстриженной на газонах травой.
Закат был в самом разгаре.
Сквозь пушистые облака пробивались золотистые лучи.
– Красиво, не правда ли? – раздался голос позади.
Тимофей обернулся и увидел Рэйчел:
– Очень.
Они вместе направились дальше.
– Откуда ты? – поинтересовался Тимофей.
Сегодня четверым участникам «Хор Джесера» некогда было толком пообщаться.
– Из Вашингтона, – ответила девушка.
– Ого! – присвистнул Тимофей. – Ты, наверное, и Трампа видела?
Рэйчел засмеялась:
– Не раз. Он часто появляется на публике.
«Кто бы сомневался… – подумал симпатичный москвич. – Он, наверное, десяток постов в день публикует в своём Твиттере».
Ему никогда особо не нравился Президент Штатов, из-за которого, как он считал, в Сирии было много проблем.
Однако вслух он произнёс совсем иное:
– Не будем о политике и наших правителях. Расскажи лучше о себе.
Из живого весёлого общения с Рэйчел Тимофей узнал, что она родом из солнечной Флориды, в возрасте семи лет переехала с родителями и двумя старшими сёстрами в Вашингтон, где отцу юристу предложили хорошую работу, и она большая любительница всевозможных пирожных.