Швейцарская Ривьера (участок Женевского озера, включающий в себя Лозанну, Веве, Монтрё и Морж) в середине ХХ века стала местом, куда за спокойной жизнью ехали звезды: Чарли Чаплин, Габриэль Шанель, Одри Хепберн. Владимир Набоков на Женевском озере тоже чувствовал себя как дома.
Решающим моментом для его переезда в Швейцарию стала обретенная финансовая свобода: благодаря гонорару за «Лолиту» и киносценарий в начале 1960-х писатель смог оставить преподавание в Америке и вернуться в Старый Свет. В 1961 году он с женой Верой путешествовал по Европе, заодно присматривая новое пристанище. Швейцарский кантон Во мог подойти. В Женеве жила сестра Набокова Елена, в Италии работал оперным певцом его сын Дмитрий.
Новый знакомый Набоковых, режиссер Питер Устинов, предложил остановиться на первое время в отеле Montreux Palace. Этот самый шикарный отель курортного Монтрё выстроили на берегу Женевского озера в 1906 году, объединив новое здание с соседним Hotel du Cygne 1837 года. Интерьеры в стиле Belle Йpoque (Бель Эпок), потрясающий вид на озеро и Альпы – чем не удачный вариант для талантливых скитальцев? На первую пору Набоковы арендовали несколько комнат, а спустя год переехали в многокомнатный люкс с балконом, выходящим на Женевское озеро.
Временное жилье обратилось в постоянное: в отеле Набоковы оставались до смерти писателя в 1977 году. Жили они очень уединенно, лишь изредка принимая гостей и журналистов. Жена Вера – партнер по шахматам, секретарь, машинистка и почти единственный собеседник. Набоков с самого утра подолгу работал в номере или на террасе. Когда нужно было развеяться, выбирался в город на обед и пройтись по набережной. Супруги похоронены на кладбище в местечке Кларанс рядом с Монтрё.
Прочли в рекламной брошюре отеля любопытные высказывания Набокова о самом себе: «Я американский писатель, рожденный в России, получивший образование в Англии, где я изучал французскую литературу перед тем, как на пятнадцать лет переселиться в Германию». «Моя голова разговаривает по-английски, мое сердце – по-русски, мое ухо – по-французски».
Отель произвел на нас с Натулей очень глубокое впечатление – и своей роскошью, и присутствием в нем духа великого писателя. А окружение отеля! Берег райского озера! Мы спустились на лифте отеля на набережную. Она была в этот январский день безлюдна. Прошлись по набережной в тихую, ясную и почти теплую погоду: +8 °C! Можно ходить просто в свитере или легкой куртке, что, собственно, местная публика и делает. Любовались водной гладью, снежными вершинами по ту сторону озера и склонами гор, усыпанными отелями и особняками с нашей стороны. Представили себе, как здесь красиво летом, когда все в цветах и яркой зелени. Хотя зелени хватает и сейчас. Поднялись в гору над вокзалом. Захотелось заглянуть в Старый Город, но не хватило времени.
Отправились на простеньком поезде опять в горы, Грюйер. Сначала по той же дороге, по которой накануне ехали в Интерлакен и дальше. Снова поезд змеей взбирался на кручи, откуда Монтрё смотрелся еще более привлекательно. По сторонам вершины гор в снегу, внизу озеро, похожее масштабами на море, и симпатичные здания в Монтрё.
Спустя минут сорок в Монтбовоне пересадка на стоящий рядом короткий антикварный составчик с надписью крупными буквами «Грюйер». Пассажиров немного: молодые американцы, китайцы и мы.
Кстати, китайцев встречали в эти дни в Швейцарии в огромном количестве. Повсюду китайская речь. Группы, одиночки, все хорошо одеты, раскованны. Судя по языку, не все с Севера, возможно, это и тайваньцы, и сингапурцы, и проч. Русских встретили впервые за время пребывания в Швейцарии в Грюйере (3–4 молодых человека), а затем группу (человек 5–6) в Монтрё, на вокзале.
А вообще, с туристами неоднозначная ситуация. Порой кажется, что их в Швейцарии почти нет. Пустые вагоны поездов, безлюдно в достопримечательных местах, в отелях, на набережных, в точках общепита. Но потом вдруг переполненные вагоны, очереди в рестораны, на такси и т. п. Видимо, зимой магнит для туристов – лыжные курорты и определенные, наиболее популярные места (от музеев до ресторанов). Потоки зависят еще и от дня недели. Вчера, в воскресенье, к вечеру поезда были весьма загруженными, но тоже неравномерно.
До Грюйера добрались от Монтбовона минут за двадцать по узкоколейке на дребезжащем и тарахтящем поезде. Впервые к нам в поезде не подошли контролеры. Как сказала Наташенька, кто добрался до этого поезда, безбилетником быть не может. Иначе говоря, «чужие здесь не ходят». Интересно и то, что в общественном транспорте в городах мы ни разу не видели контролеров. И водители этих функций не выполняют (в отличие, скажем, от Англии или США).
Высадили нас на крошечной станции. Кто-то из пассажиров понесся на автобус, чтобы ехать в город, а мы сразу направились в соседнее здание, в сыроварню «Грюйер». Все очень красиво, уютно, аккуратно. Мы начали осмотр сыроварни с обеда в ресторане, специализирующемся на фондю. Делают его с помощью сочетания двух сыров: Грюйер и, кажется, Vacherin (из Фрибурга). Поели с удовольствием (кипящий сыр, вкусный хлеб, мелкая картошечка в мундире). Запили чудесным местным белым вином, ледяным. Благо, здесь в высоких горах во время наших экскурсий было нехолодно, ярко светило солнце.
Заплатили 60 франков (около 43 $), здесь примерно везде так выходит. Но надо оставлять чаевые, 10 %. Официанты просто настаивают на этом (хотя и молча). В каком-то из заведений официантка кошелек свой открыла в ожидании чаевых. Стоит и ждет. В целом еда в Швейцарии, конечно, дорогая. Но качество еды и обслуживание везде выше всяких похвал – это наше с Наташей общее мнение.
Во время обеда в Грюйере долго и интересно беседовали с мэтром и официанткой, очень приветливыми и хорошо владеющими английским языком. Они объяснили, что сыр Грюйер является одним из самых популярных сыров для изготовления фондю. Далее мэтр сообщил, что он принадлежит к числу немецкоговорящих швейцарцев, но никаких симпатий и особых чувств к германскому государству, тем более к его политическим традициям, не испытывает. Германия рядом, но он бывал там реже, чем в других соседних странах.
Швейцария держит армию в основном на случай войны с Германией. Бисмарк и прочие великодержавники из Германии, не говоря уже о Гитлере, вызывают самые отрицательные эмоции. Если сын или дочь вступают в брак с немцем, реакция будет не очень положительной. Германия во всех отношениях менее привлекательна для немецкоязычных швейцарцев, чем США, Англия, Франция, Италия. Вместе с тем немецкоязычная культура (Гёте и т. д.), конечно, близка и любима. И опять же, разговорный немецкий в Швейцарии так отличается от всех диалектов в Германии, что понимать друг друга «стороны» не в состоянии.
В самой Швейцарии тоже любопытнейшая ситуация. Немцы не понимают франкофонов и наоборот. Бывает, человек возглавляет правительство и не понимает министров. Общего языка нет, лишь в последнее время им становится английский. Граждане одной страны общаются на нем. Вражды между общинами, однако, нет. Все швейцарцы горды политическими и прочими традициями своей страны.
Уровень жизни стал высоким лишь в ХХ веке. На питание уходит 8 % доходов, но вот по владению домами процент населения ниже, чем даже в бывшей ГДР. Дорогая земля, дома тоже. Швейцарцы перфекционисты, и у них в доме должны быть погреб, атомное убежище (второе – по закону). Народ работящий. Бедность страны (отсутствие природных богатств) заставила быть таковыми. Взяточничество есть лишь в высоких сферах. Мэтр за всю жизнь ни разу никому не дал взятку! За рулем ездит без прав, если нарушает скорость, то никто не останавливает, просто по почте присылают штраф.