— Я знаю такие случаи.
— У тебя этого все равно не может быть. Тебе с лошадьми не везет.
Билла перекорежило. Все это серьезно напоминало казнь на медленном огне.
— Да, — проговорил он. — Теперь я в этом убедился.
Взгляд Джил сделался еще прямее и проницательнее.
— Признайся честно, Билл, ты поставил на лошадь в Дубках и проиграл?
Это было прямо противоположно тому, что произошло в действительности, так что он даже слегка взбодрился.
— Ничего похожего.
— Побожись.
— Сейчас, кажется, начну божиться и чертыхаться.
— Ты ни на кого не ставил в Дубках?
— Разумеется, нет.
— Тогда что с тобой?
— Я же сказал. Голова болит.
— Бедняжка. Дать тебе что-нибудь?
— Нет, спасибо. Дживс пошел за виски с содой.
— А поцелуй не поможет, пока суд да дело?
— Поцелуй возвратит жизнь умирающему.
Джил поцеловала его, но немного рассеянно. Вид у нее был задумчивый.
— Дживс ведь сегодня ездил с тобой, правда?
— Да, я брал его.
— Ты всегда берешь его в эти поездки.
— Да.
— И куда же вы ездите?
— Объезжаем разные точки.
— И что делаете?
— Да так, то да се.
— Понятно. Как голова?
— Спасибо. Чуть получше.
— Это хорошо.
Они немного помолчали.
— У меня раньше тоже бывали головные боли, — сказала Джил.
— Сильные?
— Очень. Мучительные.
— Да, штука неприятная.
— Крайне. Однако, — продолжала Джил уже громче и с некоторым металлом в голосе, — я при головной боли, даже самой жестокой, никогда не выглядела как беглый каторжник, который прячется за кустом и прислушивается к лаю собак, ожидая, что с минуты на минуту нога Рока даст ему под зад коленкой. А у тебя сейчас вид именно такой. Исключительно виноватый. Если бы ты сейчас признался, что совершил убийство и вдруг спохватился, что, кажется, ненадежно спрятал труп, я бы сказала: «Так я и думала». Билл, в последний раз: что случилось?
— Ничего не случилось.
— Не лги.
— Сколько раз тебе говорить?
— И тебя ничего не мучает?
— Ничего.
— Ты весел и беззаботен, как жаворонок в небе?
— Может быть, даже веселее, чем жаворонок.
Снова оба примолкли. Джил кусала губы, а Биллу это действовало на нервы. Конечно, нет ничего плохого и предосудительного в том, что девушка кусает губы, но жениху в трудную минуту наблюдать такое зрелище не слишком приятно.
— Билл, скажи мне, как ты относишься к браку? — спросила Джил.
Билл посветлел лицом. Вот это другой разговор!
— Я считаю, что брак — штука замечательная. Конечно, при том условии, что мужская сторона заполучит кого-нибудь вроде тебя.
— А если без комплиментов? Сказать тебе, как я к нему отношусь?
— Давай.
— По-моему, без полного доверия между женихом и невестой даже думать о браке — безумие, потому что если они будут что-то друг от друга скрывать и не посвящать один другого в свои неприятности, то от их брака рано или поздно останутся рожки да ножки. Муж и жена должны все друг другу рассказывать. Мне бы и в голову никогда не пришло что-то от тебя скрыть, и, если тебе интересно, могу сказать, что мне ужасно противно видеть, как ты какие-то свои неприятности, в чем бы они ни заключались, стараешься от меня утаить.
— У меня нет никаких неприятностей.