Савок. Ну что, тебе в рожу дать?
Инна. Не надо так шутить, Юра… плоско. И нечего смотреть в чужие окна… Виктор у нас первый раз в общежитии?
Йорик. Первый!
Инна. Подумает ещё, что мы тут… совсем…
Йорик. Маэстро, а действительно, что это вы заглянули к нам?
Могильщик. Набрёл… случайно.
Инна. Верится с трудом.
Йорик. У нас в Нахичевани свирепствует обычай: гость может выбрать себе любую из общественного сераля. Вы на кого-то положили глаз? Ну, хотя бы веко?
Могильщик. Да… в общем веко легло…
Йорик. Кто она? Нет, я не верю! Легло?
Могильщик. Положил…
Йорик. Не томите! Девушки находятся в содрогании, кого из них коснутся ваши холодные руки?
Инна. Предлагаю ледям и джентльменам прогуляться. Кто против, может остаться. Как ты, Лялька?
Ляля. Да, ты права…
Йорик. Смотрите, просто пунцовая стала… бутон…
Могильщик. Я тоже останусь.
Йорик. Они останутся вдвоём?
Инна. Ну ладно тебе, помолчи.
Йорик. Ты, кажется, огорчена, Инезилья?
Инна. Ты дурак, да?
Йорик. Вы останетесь вдвоём с Лялей? Я задуваю свечку. Задуть?
Могильщик. Мне бы этого хотелось.
Йорик (погасил свечу). Из холодных философских глубин стал появляться колос. Последний курс – год свадеб. Мы ещё будем брать деньги в кассе взаимопомощи, покупать тюльпаны! Пойдёмте.
Света. Никуда я не пойду!
Инна. Ну ладно, Светка, хватит тебе!
Савок. Пойдём прогуляемся, подышим… Всё равно ночь сидеть.
Света. Где мои туфли? Тут стояли туфли? Включите вы свет!
Савок. Вот он… вот туфель.
Света. Второй где?
Инна. Кто это? Чья это рука?
Йорик. Это моя. Ты не поняла?
Инна. Теперь поняла. Убери, я и так вся в синяках.
Йорик. О-о! Майн гот!
Света. Кто это лежит?
Савок. Где?
Света. О, господи! Я думала, это человек!
Савок. Подожди, а кто это?
Света. Это чемодан. Девочки, надо на место прятать вещи!
Йорик. Света, такой женщиной, как вы, можно обогревать помещения. Надо будет коменданта попросить перевести вас на зиму в нашу комнату.
Савок. Кончай, я сказал!
Йорик. Светлана, не ищи туфель. Мы все по очереди будем носить тебя на руках. Ты в каком весе выступаешь?
Савок. Ну всё! Я предупреждал!
Йорик успел, смеясь, вырваться из комнаты первым. За ним исчезают и остальные. Остаются Могильщик и Ляля.
Ляля. Я включу свет?
Могильщик. Боишься темноты?
Ляля. Знаешь, мне тогда тоже показалось, что пришёл этот…
Могильщик. Кто?
Ляля. С пустой бутылкой. Зачем такое рассказывать на ночь?
Молчание.
Вообще как-то всё странно получилось. Они ушли специально… Неприятно как-то…
Могильщик. Знаешь, я ведь к тебе пришёл.
Ляля. А почему ко мне? Тоже непонятно. Странно: ни с того ни с сего…
Могильщик. К тебе.
Ляля. Спасибо. Честно говоря, не ожидала такой чести. Надо было предупредить.
Могильщик. Предупредить?
Ляля. Не в этом смысле. В смысле того, что с первого курса много времени было у вас на раздумья… Можно было ещё на первом, от силы на втором прийти. Покурим?
Могильщик. Не курю.
Ляля. И не пьёшь. Цены тебе у нас на деревне не было бы. Что ты так смотришь?
Могильщик. Хочу тебя рассмотреть.
Ляля. Может, свет включить, а то плохо видно?
Молчание.
Не пойму я, честно говоря, что это ты вдруг пришёл ко мне?
Могильщик. Не к кому больше.
Ляля. Да? Очень мило!
Пауза.
У тебя, кроме мамы, не было никого?
Молчание.
Понятно. Извини, пожалуйста. Надо было раньше к ребятам заходить. Мы думали, ты с родственниками живёшь. Маме много лет было?
Могильщик. Я зашёл так, без всякого… Могу и уйти.
Ляля. Куда? Я хотела… хочу сказать… ты странный человек.
Могильщик. Человек, Лена…
Ляля. Я вообще-то Алёна, Ляля – тоже можно.
Могильщик. Человек – неудачный эскиз какого-то другого существа.
Ляля. Правда? Ты так шутишь? Надо смеяться?
Могильщик. Значит, ты веришь в Бога? А епископа завтра будешь убеждать, что Бога нет.
Ляля. Какого епископа? Господи, какой ты странный всё-таки!
Могильщик. Преподавателя по атеизму.
Ляля. Ты его епископом назвал?
Могильщик. Бога нет.
Ляля. Подожди, я дверь закрою. (Закрыла дверь, вернулась.) Ну? Что ты хотел мне сказать? Почему нет? Ты правда ничего не пьёшь?
Могильщик. Ничего.
Ляля. А ты знал, что я к тебе испытываю? Я видела… Честно говоря, я и надежду потеряла.
Могильщик. Я больше не могу так жить. Надо что-то предпринять. День за днём, и всё одно и то же. Я не могу больше. Здесь мне всё давно понятно. Может, там что-то есть… Моё рождение не зависело от меня. Я в нём не виноват.
Ляля. Конечно, понимаю. Закрой окно лучше, уже холодно.
Могильщик (про себя). Холод истины… Почему холод? У Пильняка мумия начинает разлагаться. Нет! Шоу прав: он мешочник.
Ляля. Не надо больше о мумиях, ладно?
Могильщик. Мумия, я думаю, наивная материализация идеи бессмертия. Скульптура тоже мумия… в основе… мумия…
Ляля. Ты совсем одурел там на своём кладбище! Во-первых, тебе надо пойти вымыться в бане как следует! Вы там что, руками копаете? Посмотри, у тебя под ногтями земля. Хочешь, поедем на каникулы к деду в деревню? Будем жить у него на хуторе. Я тебя отмою в нашей бане. Ты уже на скелета похож! Ты ешь хоть что-нибудь? Надо молочка парного попить. Дед в деревне живёт. Отец его хочет забрать к нам в город, он – нет. Один живёт с коровой… Верка корова…
Могильщик. «Пейте молоко парное, у коровы паранойя…» Спасибо, Андрюша.
Ляля. Какой Андрюша? Тебя свезут в сумасшедший дом! Ты слышишь, как заговариваешься? Зачем ты работаешь на кладбище? Уходи оттуда! Хочешь, я буду тебя кормить? Мне отец много присылает. Давай я буду приходить, готовить? Ты ведь один сейчас живёшь? Весь в дырах… Хочешь, я тебе всё перестираю? Хочешь?..
Могильщик. Кант называл сумасшествие творчеством. Не так уж плохо быть сумасшедшим… Неизвестно, кого надо жалеть, Лена…
Ляля. Да? Ляля…
Могильщик. На кладбищах на плитах иногда высекают эпитафии. Есть целые поэмы. В основном о вечности…
Ляля. Не надо, Витя, тебе тяжело.
Могильщик. Ты вот читаешь этот учебник: Будда, Христос… Они хотели освободить других. «Враги твои – домашние твои»…
Ляля. Может, ты и мне дашь слово сказать?
Могильщик. Скажи.
Молчание.
Ляля. Не знаю. Ты всё испортил.
Могильщик. Что?
Ляля. Ладно, ничего. Это я так.
Могильщик. Я надоел тебе.
Ляля. Нет… нет. Просто я не знаю, как надо с тобой говорить.
Могильщик. Не корми женщину мудростью… Извини.
Ляля. Ты ничего не ел. Поставить чаю? Кофе вот есть. Сделать? (Пауза.) Витя, что ты молчишь?
Могильщик. Ну, пока. (Подходит к двери.) Открой!..
Ляля. Пожалуйста! Ключ в двери. Господи, ну и кретин!
Могильщик. Ты тут предлагала помощь. Вот ключи… Возьми. Это мамина связка.
Ляля. О чём это ты?
Могильщик. Ты хотела постирать?
Молчание.
Ляля. Раз обещала… ладно… постираю.
Могильщик. Разберёшься… там найдёшь, где что…
Ляля. Может, ты мне покажешь всё-таки?
Могильщик. Поехали.
Ляля. Подожди здесь. Встретимся в сквере, напротив, на другой стороне. Через полчаса – пятнадцать минут. Не надо, чтобы нас видели. Хорошо? Не пойму – ты хочешь, чтобы я к тебе приехала сегодня?
Могильщик. Ну, конечно.
Ляля. Тогда до встречи. (Вышла.)
Могильщик остался один. Подошёл к окну. Потянулся, выглянул. Вошла Инна.
Инна. А куда это Лялька пошла? Витя, ты слышишь? Куда это она? Мы окликнули – девушка даже не обернулась.
Могильщик (у окна). Инна, подойди! Быстрее…
Инна (подошла). Что?
Могильщик. Просто… постой.
Инна (тихо). Что тут было? Куда это она?
Могильщик. Поехала стирать…Странно, вдруг ей стирать захотелось…
Инна. С тобой можно серьёзно говорить?
Молчание.
Ты что, Витя? Тебе плохо?
Могильщик (вдруг отошёл). Плохо.
Инна. Что? Сердце? Иди лучше к окну.
Могильщик. Закрой его!
Инна. Пусть лучше воздух… Витя, правда, что с тобой?
Могильщик. Меня кто-то зовёт… снизу…
Инна (выглянула.) Кто? Там никого… Кто зовёт?
Могильщик. Я не могу один дома. Кто-то шепчет снизу. Меня всё время кто-то ищет! Там точно никого нет?
Инна. Люди какие-то ходят… Давай я ребят… Подожди, я ребят позову. (Открывает дверь, некоторое время смотрит в глубь коридора. Поглядывая на Могильщика, зовёт.) Ваня! Пойди сюда.
Входит Чмутин.
Чмутин. Ну, что?
Инна (выходя). Витя, я быстро, я сейчас!
Инна оставляет дверь открытой. Чмутин некоторое время неподвижен.