– Но ведь с помощью средств массовой информации можно охватить гораздо больше людей…
– Ты меня не слушаешь. Через бумагу можно передать только слова, но не силу, а слово без силы всего лишь поток воздуха.
Иван понял, и они продолжили путь.
Николай Александрович сегодня опять был не в настроении. Дела на работе совсем не ладились.
Он открыл дверь и, разувшись, прошёл в зал, где Татьяна и Юрий смотрели телевизор.
Николай Александрович устало завалился в кресло.
– Ну как прошёл день?
– Как обычно, хуже некуда.
– Опять с фирмой проблемы?
– Хана моей фирме.
– Ну, зачем ты так? Всё наладится, – обнадёжила его Татьяна.
– Да ни черта не наладится, задавят меня.
– Не накаркай.
Николай Александрович вздохнул.
– Будем с вами жить на помойке и питаться хлебом с водой.
– Упаси Господи!
– Бог здесь не помощник, – вставил Юрий.
– Бог, Бог, вот так ты и помрёшь с ним с голодухи.
– Главное, что с ним.
– Ты ещё в монахи постригись, – начал злиться Николай Александрович. Последнее время он заводился с одного слова.
– Коля, не надо, – покачала головой Татьяна.
– А что такого?
– Ничего.
– Духом единым сыт не будешь, а вкусно поесть и вкусно пожить любят все.
– Куда катится мир? – пожал плечами Юрий.
– Что естественно, то не безобразно и выбей, наконец, эту дурь из головы, – вспылил Николай Александрович
– Это не дурь.
– Самая настоящая сектантская дурь.
– Я ещё раз повторяю, это не секта, – процедил сквозь зубы Юрий. Очень уж ему не нравилось, когда его братьев и сестёр называли сектантами.
– А что же это ещё может быть? Обычная секта.
– Ничего ты не понимаешь.
– Зато ты стал очень уж понятливым, да? – не на шутку разозлился Николай Александрович.
– Да, вот я многое понял! – тоже начинал злиться Юрий.
– Дурак ты и ни хрена ещё не понимаешь.
– По себе людей не судят.
– Чего?..
– Коля, ну хватит тебе, – попыталась успокоить его Татьяна.
– Долбанные сектанты, ты смотри, как мозги умеют прочищать.
– Это не секта!
– Ну что вы, в самом-то деле, – всё пыталась разнять их Татьяна.
– Он ещё учить меня будет!
– Буду, и тебе ещё учиться и учиться.
– Чему, этому? – усмехнулся Николай Александрович.
– Папа, жить надо так, чтобы процветала прежде всего душа, пусть даже в ущерб телу.
Николай Александрович развёл руками.
– Ну что за бред? Какая ещё такая душа?
– Самая обычная.
– Нет никакой души.
– Есть.
– Душа – сказка для дебилов и самых маленьких, а тело – вот оно, – он хлопнул себя по ноге. – И если ты загнёшься с голодухи, душе от этого лучше не станет.
– Ну, почему же не станет? Тело умрёт, а душа станет свободной, она наконец-то освободится от этой чёртовой мясной тюрьмы.
– Господи, да что ты такое говоришь?– испугалась Татьяна.
– Для души надо жить, для души, а не для мяса!
– Это ты своим братьям и сёстрам можешь рассказать, мне ты мозги не запудришь
– Было б что пудрить.
– Сынок, он прав.
– Прав?
– У тебя стали появляться какие-то нехорошие мысли…
– С вами других не получается.
– Жить надо, а не в душу играться.
Юрий покачал головой.
– Как хоть так вы живёте?
– Мы живём, как все нормальные люди, это ты…
– Господи, я живу среди червей, которые копошатся в своём навозе, и при этом думают, что это лучший из миров.
– Ты выбирай выражения! Мы всё-таки твои родители, а не дядька с тёткой.
– Мне стыдно за таких родителей!
Юрий посмотрел им в глаза и, резко встав с дивана, направился к двери.
– Юра, ты куда? – забеспокоилась Татьяна.
– Туда, где меня понимают.
– Опять к этим?
– Мне противно здесь сидеть, – прокричал Юрий с порога и хлопнул дверью.
Некоторое время стояла напряжённая тишина.
– Ну вот, Коля, молодец. Зачем ты так?
– Молчала бы ты.
– Зачем ты срываешь зло на Юре?
– Я ничего не срываю, я говорю правду.
– Ну-ну.
Николай Александрович простонал.
– Как же вы меня все замучили.
– Мог бы и пообходительнее, а то вот, ушёл.
– Не первый раз. Завтра вернётся, как миленький, куда он денется?
– Тебе надо перед ним извиниться, он всё-таки наш единственный сын.
Николай Александрович вздохнул и потёр уставшие глаза.
– Ладно, завтра извинюсь. Пошли ужинать.
Павел и Пётр вошли в кабинет Босса и, сделав чисто символический поклон, сели за стол, за которым уже сидел этот вечно ухмыляющийся тип.
– Ну, рассказывайте, как начало? – пробасил Босс.
– Всё идёт так, как и должно идти. Василий в полной мере осознал свой дар и начал правильно им распоряжаться.
– Я думаю, начало неплохое, – добавил Пётр.
– Хм, а вот он придерживается другого мнения.
– Да, другого, – он, как обычно усмехнулся – Известно ли вам, что все люди, коих Василий «наставил» на путь истины, максимум через неделю возвращались к прежней жизни?
– Нет, это неправда, – возмутился Павел.
– Правда, правда, – он хихикнул. – Эти людишки конечно ещё помнят его слова, испытывают благодарность за исцеление… Но они так и не поняли, что значит накормить сердце, что значит изменить душу.
– Почему же не помнят? Они…
– Они помнят, что надо, говорят, что надо, но это только слова и бесплодные мысли, перемен даже не намечается. А «вера без дел мертва», так ведь?
Босс кивнул.
– Он предложил закрыть проект, и не тратить попусту наши силы.
– Но нельзя же судить обо всём всего лишь через два месяца.
– И я думаю, он прав, – согласился Босс.
– О том, удачный ли получился эксперимент или нет, можно будет судить только после смерти мессии.
– Да уже всё и так ясно…
– Кстати, – вспомнил Босс. – Вы нашли человека, который должен будет его убить?
– Ищем.
– Ищите, потому что вы и сами знаете, если он умрёт не насильственной смертью, то дальше всеобщего восхищения дело не пойдёт.
– Мы это понимаем.
– Как там у тебя?
– «Где завещание, там необходимо, чтобы последовала смерть завещателя»
– Да, вот именно. Люди могут понять только мысли покойников, ибо они проще, потому что их некому исправить.
– У нас уже есть несколько человек на примете.
– Вот и замечательно.
– У нас всё под контролем.
– Хорошо бы.
– Мы можем идти?
– Да, все свободны.
Разговор получился недлинным, но ёмким. Все встали и разошлись по своим кабинетам.
Разозлившись на всех в этом проклятом мире, Юрий пошёл туда, где ему верили, и где он мог верить. Подойдя к дому, а вернее к храму, Юрий заметил, что на верхнем этаже горит свет. Брат Виктор и брат Сергей, видимо, ещё не спали, несмотря на поздний час. В самом доме никого уже не было, и Юрий решил заглянуть на полчасика к духовным лидерам, дабы излить им душу и спросить совета.
По религиозным причинам дверь храма никогда не была закрытой, поэтому Юрий тихо вошёл и не спеша поднялся на второй этаж.
Дверь в комнату была приоткрыта, и из комнаты слышался оживлённый разговор.
– Тихо! По-моему кто-то поднялся, сходи посмотри.
– Седой, ты либо ошалел? Какой дурак может припереться в первом часу ночи?
– А хрен его знает, может какой придурок из наших решил нам спокойной ночи пожелать?
– Не до такой же степени они идиоты.
– Это ещё кто их знает.
– Да даже наш любимый Юра до такого не додумался бы.
Юрий поднялся и уже собрался постучаться, но, услышав своё имя, взял грех на душу и решил немного послушать, что о нём думают.
– Юра до чего угодно может додуматься. Он фанатичен до крайности.
– Это точно.
– Видел, какую хрень сегодня написал?
Юрию было плохо слышно, и он начал внимательно прислушиваться. Интересно же знать, что о тебе думают высшие инстанции.
– Да, баран он, конечно, редкостный, наивный, как ребёнок. Это надо же, променять квартиру на непонятно что!
Юрий так понял, что он что-то не так расслышал.
– Здесь конечно тебя надо похвалить, уж что-что, а убеждать ты умеешь.
– Это точно. Дар у меня, что ли, такой? Наверное, смогу и Бога убедить, что я ангел.
Юрий услышал, что они заговорили о Боге.
– Ну ладно, Серж, давай думать, что дальше делать будем? На этом деле мы уже бабок достаточно нагрели, наши преданные братья у маменек с папеньками, наверное, уже все финансы потырили, так что ловить нам в принципе тут больше нечего. Да и мент сегодня какой-то приходил, не понравились мы ему чем-то, видите ли.
Юрий что-то перестал понимать, при чём здесь «достаточно нагрели» и мент. В результате он списал это на то, что плохо расслышал фразу целиком. И всё равно было интересно.