Станционный Смотритель, вставая, смотрит на Жену Бригадира с недоумением, – но видимо он не привык видеть её в таком состоянии, и, значит, дело серьёзное, – тут же берёт бумажку, поднимает трубку, крутит ручку, пока ждёт соединения, спрашивает:
Станционный Смотритель:
Что с ним?
Жена показывает, как муж лежит на кровати с раскрытыми глазами:
Жена Бригадира:
Бужу его – а он ни жив, ни мёртв! Не шевелится. Но дышит.
Станционный Смотритель:
(в трубку) Барышня, госпиталь Святого Георгия!
Дух Бригадира:
Да что вы, черти!
Подходит к столу, с яростью стукает кулаком по высокой кособокой стопке бумаг – те падают, рассыпаясь, – как раз на звуке мимо проходящего состава. Жена Бригадира кидается собирать. Станционный Смотритель её окорачивает, кивая за окно:
Станционный Смотритель:
Оставь! Как раз собирался разобрать, на честном слове держались… Состав идёт. Вибрация.
Дух Бригадира:
Я – не вибрация!
Звук состава громче, стук колёс, рельсы-шпалы…
Станционный Смотритель:
Не надо видеть поезд, чтобы ощущать его присутствие… (уже соединили, в трубку) Госпиталь Святого Георгия?
10-5. Нат. Клиника/У парадного входа. День.
(Вера, Хохлов, Белозерский, Белозерский-Старший, Концевич, Кравченко, Нилов, Порудоминский, Матрёна Ивановна, Ася, Госпитальный Извозчик, Георгий, Бельцева, персонал, публика.)
Все собрались у парадного входа в клинику – он обновлён, свежевыкрашен. В меру и в соответствии со статусом и должностями – нарядные, парадные и даже Госпитальный Извозчик тщательно причёсан и в новом кафтане. День открытия клиники после реконструкции. Вера завершает речь.
Вера:
… Всё это стало возможным благодаря помощи Николая Александровича Белозерского. Прекрасного человека и великолепного гражданина, (чуть шутливо) хотя и богатого.
Смех в толпе.
Вера:
Именно ему предоставляется честь открыть сегодня нашу клинику. Ибо без таких людей невозможно обновление.
Вера – отходит чуть назад, на передний план выходит Ася, подаёт на подносе хирургические ножницы Белозерскому-Старшему. Он берёт, но перерезать не спешит. Обращается к собравшимся, прежде поклонившись Вере.
Белозерский-Старший:
Благодарю вас, Вера Игнатьевна… Княгиня Данзайр употребила слово: «обновление». Очень хорошее слово. Но обновление зиждется на созидании. Потому высокая честь перерезать ленточку на обновлённой упаковке по праву принадлежит создателю содержимого. Человеку, без чьего доброго ума, щедрого сердца и талантливых рук не было бы творения, в чьём пестовании нам выпала честь участвовать. Профессор Хохлов, прошу вас!
Хохолов утирает выступившие слёзы. Его ласково подталкивают вперёд ученики. Белозерский-Старший с поклоном передаёт ему ножницы.
Белозерский-Старший:
Алексей Фёдорович, по праву родителя… (чуть тише, с полным уважением к профессору, с лёгкой самоиронией) Да и хирургическими ножницами вы владеете куда лучше меня.
Хохлов с ножницами в руках поворачивается к толпе.
Хохлов:
Я надеюсь… Я уверен… Нам с супругой не выпало радости иметь детей. Но у меня есть племянница (отвешивает низкий поклон Вере), у меня есть все вы… (Оглядывает собравшихся, на глазах слёзы) У нас – есть наша клиника. Мы семья, общность, община!.. Община Святого Георгия – наш дом. И я… Я – счастлив!
…Больше ничего не может сказать. Поворачивается к ленточке, пытаясь скрыть слёзы, перерезает её на хирургический манер (одна бранша поверх другой, как перерезают завязанные узлы шовного материала, чтобы не срезать узел). Публика аплодирует. Одобрительные возгласы. Матрёна и Госпитальный Извозчик утирают слёзы, не скрываясь. К Вере тихо подходит Бельцева – в форме сестры милосердия, склоняется к уху, взволнованно шепчет.
10-6. Инт. Домик Бригадира/Спальня. День.
(Бригадир, Дух Бригадира.)
На кровати лежит – так же, как ранее утром, – Бригадир Матвей Громов. Взгляд остановился, пустой, смотрит перед собой без единого выражения. «Другой» Бригадир Громов, Дух Бригадира, стоит у окна. Взял с подоконника рентгеновский снимок черепа, рассматривает внимательно, силясь увидеть что-то значимое. Его отношение к снимку изменилось – это теперь не просто сувенир, теперь он не столько ироничен, сколько заинтересован, и любопытство его – любопытство испуганного, скрывающего свой страх.
Дух Бригадира:
Что такое!.. Может оно и есть? – «душу вынуть»! Электричество, катоды-диоды. Не надо в устройство молний лезть – не будешь из себя выпрыгивать!
Хмурит брови, ставит снимок на подоконник. Подходит к себе, лежащему на кровати, садится на край. Вздыхает. Трогает своё тело, аккуратно, без страха, с удивлением. Разводит руками.
Дух Бригадира:
И как теперь обратно?! Как в себя зайти?!
Слышит стук копыт, встаёт, идёт к окну. Подъехала новая госпитальная карета.
10-7. Нат. У домика Бригадира. День.
(Госпитальный Извозчик, Георгий, Белозерский, Жена Бригадира.)
Белозерский спрыгивает из салона. Госпитальный Извозчик сошёл с козел, спускается Георгий (за истекший период отношения между ними явно не наладились, холод и отстранённость). Жена Бригадира (в беспокойстве бродившая, выглядывая карету) уже кинулась к ним, сразу к Белозерскому (костюм, саквояж, – сразу понятно, кто врач).
Жена Бригадира:
Доктор! Лежит, в потолок смотрит! И как будто…
Замолкает, не в силах сформулировать ощущения. Очевидно: она обожает мужа, переживает, но ей – страшно; отчего – она не может понять, и, значит, высказать.
Белозерский:
Здравствуйте, пройдёмте!
Он собран, деловит, и успокаивающе действует на Жену Бригадира. Направляется к дверям, она за ним, говоря на выдохе:
Жена Бригадира:
Будто он есть, и… будто – нет его. Верчусь по комнате, чтоб его схватить… Будто вот он, рядом стоит, будто обнял… (разводит руками в недоумении) Так вот же он, на кровати.
Белозерский на секунду оглядывается, смотрит на неё – удивительные эмоции для простой бабы. Она кривит лицо к более нормальной реакции: слёзы. Белозерский тут же отворачивается – это уже неинтересно. Заходят в дом.
10-8. Инт. Домик Бригадира/спальня. День.
(Бригадир, Дух Бригадира, Белозерский, Жена Бригадира.)
Заходят Жена Бригадира с Белозерским. Она уже плачет, не в голос, тихо – но реакция её понятна, приехал врач, в её понимании – сильный и надёжный человек, – психику расслабило. Белозерский с деловым видом идёт к кровати. Дух Бригадира от окна к нему навстречу, прихватив рентген-снимок черепа.
Дух Бригадира:
Здравствуйте, Александр Николаевич! Объясните мне…
Белозерский поднимает голову. С подоконника падает рентген-снимок. Никого, разумеется, он не видит. Жена Бригадира ахает, крестится.
Жена Бригадира:
Нечисть в спальню поставил! Жутко как! Просила его – так нет! «Это, – говорит, – вещь существующая, доказанная, не то, что твои сказки и суеверия».
Белозерский садится на край кровати. Проверяет у Бригадира реакцию зрачков на свет. Это он делает, скорее, для проформы. Ему надо сообщить Жене Бригадира малоприятные новости.
Белозерский:
Понимаете ли, в чём дело. У вашего мужа… У Матвея Макаровича… У него в голове опухоль.
Жена Бригадира:
Это как?!
Белозерский, глянув на осколки снимка на полу… Понимает, что ничего не объяснит, ссылаясь на науку. В замешательстве.
Жена Бригадира:
Он скоро поднимется? У него артель. У нас дети, внуки уже… Всё на нём держатся.
Белозерский встаёт.
Белозерский:
Я сейчас ничего не могу сказать. Мы его госпитализируем, заберём в больницу. И… Скоро будет ясно. Наверное.
Выдаёт чуть надрыва:
Жена Бригадира:
Вы же доктор!
Белозерский:
Я… Я доктор. Но природа… Природа подобного состояния, обусловлена тем, что выросло у него в голове. А природа головного мозга ещё не совсем ясна…
Пятится к выходу из спальни. За спинкой кровати стоит Дух Бригадира, скептически комментирует Белозерского: