Роуэн знал, что не может больше оставаться здесь. Даже если за Тигром не было хвоста, сообщество жнецов выследит жилище Роуэна по следам его приятеля. Насколько Роуэн понимал, за ним охотится целая группа агентов.
Они с Тигром попрощались, и Роуэн как можно поспешнее проводил старого друга до дверей. И уже через минуту сам вышел из дома, прихватив лишь рюкзак, набитый оружием, да черную мантию Жнеца Люцифера.
Важно понимать, что мое пристальное внимание к делам человеческим не является слежкой. Слежка предполагает наличие мотива, подозрения и, в конечном итоге, суждения. Ни один из этих компонентов не включен в используемый мной алгоритм. Я наблюдаю за людьми с одной только целью: быть полезным всем и каждому из них. С другой стороны, я не вправе проникать туда, где люди сами определили для меня границы своей личной жизни, и я пытаюсь понять, где последние находятся.
Я не могу не учитывать то, что люди не всегда желают ощущать мое присутствие в их жизни. По этой причине были отключены мои камеры в зоне действия Хартии в Техасе. Как и все, что я делаю в Зоне Хартии, это – эксперимент. Я хочу проверить, повлияет ли отсутствие возможности наблюдать за тамошней жизнью на эффективность моего правления. Если не повлияет, то я не вижу причины, по которой мне нельзя было бы отключить камеры в значительной части частных домов и квартир по всему миру.
Тем не менее, если от того, что я не вижу чего-то, возникнут проблемы, это докажет необходимость уничтожить все «слепые» пятна на Земле, куда не падает взор моих камер.
Я надеюсь на первое, хотя подозреваю, что случится второе.
«Гипероблако»Глава 7
Худощавый, но с хорошим потенциалом
ТИГР САЛАЗАР ЖИЛ насыщенной жизнью.
До этого он просто тратил время впустую, теперь же ему за это платили как профессионалу. Лучшей жизни для себя он не мог и представить. Поскольку он постоянно терся среди жнецов, то кто-то из них просто обязан был обратить на него внимание. Может быть, он даже протянул бы ему руку с кольцом, чтобы наделить годичным иммунитетом. Но чтобы тот нанял Тигра на постоянную работу – этого он даже предположить не мог! Тем более жнец из другой области.
– Ты доставил нам большое удовольствие своим присутствием на вечеринке в прошлом году, – сказала ему женщина по телефону. – Нам понравился твой стиль.
И она предложила ему зарплату вдвое большую, чем он получал, продиктовала адрес и указала время, когда ему надлежало явиться.
Выйдя из поезда, Тигр сразу понял, что он уже не в Мидмерике. В Техасе официальным языком был английский язык эпохи смертных, на котором говорили с неким музыкальным акцентом. Он был достаточно похож на стандартный английский, который Тигр понимал, но, чтобы говорить на нем, нужно было так напрягаться, что у Тигра едва не лопалась голова. Это было все равно что слушать Шекспира.
Люди здесь одевались немного не так, как в Мидмерике, и вышагивали с особой вызывающей развязностью, имитировать которую Тигр быстро научился. Ему стало интересно, насколько он сюда приехал. Наверное, на достаточно долгий срок, чтобы накопить денег и купить себе машину, которую родители ему вряд ли когда-нибудь купят. Не вечно же ему разъезжать повсюду в авто-такси!
Встреча состоялась в городе Сан-Антонио, а записка с адресом привела Тигра в апартаменты, располагавшиеся в пентхаусе высотки, стоящей над небольшой речкой. Тигр решил, что сразу попадет на вечеринку, причем – ни на минуту не прекращающуюся. Реальность оказалась полной противоположностью тому, что он предполагал.
У входа его встретил не слуга, а жнец. Женщина с темными волосами и слегка паназиатской внешностью, показавшейся Тигру знакомой.
– Тигр Салазар, я полагаю, – произнесла женщина.
– Совершенно верно, – отозвался Тигр. Он вошел. Апартаменты, как он и ожидал, были просто шикарными. То, чего он никак не ожидал, было полное отсутствие других гостей. Но, как он как-то говорил Роуэну, он всегда был готов приспособиться к новым обстоятельствам. Куда ветер дунет, туда он и полетит.
Тигр полагал, что женщина предложит ему поесть или выпить – дорога была неблизкой, – но ничего этого она не предложила. Вместо этого она осмотрела его – так, как осматривают скот на аукционе.
– Мне нравится ваша мантия, – проговорил он, решив, что лесть никому еще не вредила.
– Спасибо! – отозвалась жнец.
А потом неожиданно попросила:
– Сними рубашку, пожалуйста!
Тигр вздохнул. Так вот какого сорта эта новая работа!
И вновь оказался далек от истины.
Как только рубашка была снята, женщина принялась изучать его тело. Заставила напрячь бицепсы, проверила, насколько они тверды.
– Худощавый, но с хорошим потенциалом, – наконец сказала она.
– Что вы имеете в виду? – не выдержал Тигр. – Что значит «худощавый»? Я из спортзала не вылезаю.
– Значит, недостаточно, – усмехнулась женщина. – Но это легко исправить.
Потом она сделала шаг назад, еще раз окинула Тигра оценивающим взором и произнесла:
– Физически не лучший вариант, но при сложившихся обстоятельствах ты – совершенство.
Тигр ждал, что она продолжит, но жнец молчала.
– Совершенство в каком смысле? – спросил он.
– Время придет – узнаешь.
И вдруг его пробило, и от волнения он едва не затрясся.
– Вы хотите, чтобы я стал вашим учеником?
Женщина усмехнулась:
– Ну что ж, можно сказать и так.
– О, так это лучшая из новостей! Вы не будете разочарованы! Я быстро учусь, и я очень прилежный! Не в смысле зубрила, но сообразительный. И мозгов до черта!
Жнец подошла ближе и улыбнулась. Изумруд на ее ярко-зеленой мантии поймал свет и засверкал.
– Поверь мне, – сказала Жнец Рэнд. – Для этого твоего ученичества мозги совсем не нужны.
Часть 2
Угроза жизни
До того как мне были переданы обязанности по управлению миром, Земля была способна поддерживать существование не более десяти миллиардов человек. Если бы планета перешла эту красную черту, наступило бы перенаселение со всеми его последствиями: голодом, страданиями, а также тотальным крахом общественных устоев.
Мне удалось предотвратить эти жуткие вещи.
Просто удивительно, какое количество людей может поддерживать хорошо управляемая экосистема! Под словами «хорошо управляемая» я имею в виду «хорошо управляемая мной». Само по себе человечество просто неспособно оценивать варианты своего существования, но под моим управлением, несмотря на то что население выросло многократно, мир кажется гораздо менее плотно населенным. А благодаря развитию под моим руководством новых способов проживания, включая комфортабельные подземные дома, свободных от присутствия человека территорий на Земле стало гораздо больше, чем в эпоху смертных.
Без моего деликатного вмешательства баланс между количеством населения и объемом ресурсов неизбежно был бы нарушен. Я содрогаюсь при одной мысли о подобной перспективе. Слава богу, я здесь, и мне даны силы, чтобы предотвратить такое развитие событий.
«Гипероблако»Глава 8
Ни при каких обстоятельствах
ГРЕЙСОН ТОЛЛИВЕР ЛЮБИЛ «Гипероблако». Да и как его можно не любить, как это делает большинство людей? В нем нет ни злобы, ни вероломства, ни коварства, и оно всегда знает, что нужно сказать. «Гипероблако» одновременно существовало во всех компьютерах, что только есть в мире, жило в доме каждого человека – заботливая невидимая рука на его (или ее) плече. И хотя «Гипероблако» могло одновременно, без малейших усилий, говорить с миллиардом и более людей, оно умело создать ощущение, что каждому из них оно отдает свое время и внимание индивидуально.
«Гипероблако» было ближайшим другом Грейсона. Главным образом потому, что вырастило его. Его родители были так называемыми серийными родителями. Они любили заводить семью, но не желали воспитывать детей. Грейсон с сестрой были пятой семьей своего отца и третьей семьей своей матери. Родители быстро устали от своих новых отпрысков и, когда они дистанцировались от родительских обязанностей, за дело взялось «Гипероблако». Оно помогало Грейсону с домашними заданиями, объясняло, как себя вести в школе и что надеть на первое свидание. И, хотя «Гипероблако» не могло в каком-либо подобающем физическом облике явиться на его школьный выпуск, оно сфотографировало Грейсона во всех мыслимых и немыслимых ракурсах, а потом на славу угостило отличным обедом, который ему прислали на дом. Ничего даже близко подобного для него не сделали его биологические родители, как раз отправившиеся в гастрономический тур по Паназии. Не приехали и сестры Грейсона. Они учились в разных университетах, там как раз шла зачетная неделя, и сестры дали Грейсону понять, что требовать их присутствия на церемонии выпуска – это с его стороны жуткий эгоизм.