Они, как рыбы, немы сами,
И звуковой их аппарат
В движение приводит ветер,
Что рыбьи губы – кислород.
И пузырьками на поверхность
Восходит сурдоперевод
Доисторических наречий,
Понятный каждому в бреду.
Деревья расправляют плечи,
Ветвями жизнь твою прядут.
Ты к ним пришёл? Ты в древнем храме
Свершаешь трепетный обряд,
В такт ветру шевели руками –
Они с тобой заговорят.
* * *
Не заставишь себя любить,
Не прикажешь другой душе –
Для кого ты ковыль и сныть,
Серый фон и чужой сюжет.
Для кого ты не наступил,
Не случился в календаре,
Затерялся среди светил,
Указуя на Назарет
Тем, кто в Шамбалу держит путь.
Или может наоборот.
Не заставишь себя распнуть
Не признавший тебя народ.
Не заставишь и пожалеть,
И волнительно сострадать
Тех, кому ты в потоках лет
Лишь позёр, соглядатай, тать…
В чьих-то судьбах ты промелькнул,
Их гармонией поражён.
А своя, что упрямый мул,
Вечно просится на рожон.
Вечно мало себе себя,
Вечно хочется тех, кто не…
Те, кто рядом, опять сидят
Недолюбленно в стороне.
Головокружение
Вчера, сегодня, завтра, век вперед,
И век назад
Всё тот же день, всё тот же небосвод
Щемит глаза.
Всё те же три девицы под окном
Мечты прядут.
Но серым беспробудно серым сном
Их тих приют.
Всё та же неокрепшая весна
Шумит в апрель.
И жизни воспаленная десна
Ещё острей
Томит. Томит. Не высказав себя.
Себя не дав.
Немое солнце медленно сияет
В проводах.
Родина
Родину не утратишь,
Родину не пропьёшь –
Каиновым проклятьем
Век на себе несёшь.
Чипом подкожным вжита
Тяга на миражи,
В разуме беззащитно
Бегают мысли-вши.
Сравнивают, лукавят,
Смотрят на всё и всех.
Злой беззаветный Каин
Думает, есть успех
Там, за кордоном, где-то
Тайны его дела.
Родина по сусекам
Весь его люд скребла –
В войнах объединяла,
Выдав по леденцу –
Пой для неё хоралы,
Смело иди к концу!
Эй, не скулите, братцы,
Рай нам не выбирать –
С Родиной не расстаться,
Не отпускает мать.
Выпотрошив из веры
Очередной концепт,
Серые пионеры
Серый дают концерт.
Серые депутаты
Чтут по листочку спич,
Каиновы щенята
Ищут пути опричь.
Пробуют заграницы,
Учат чужой язык,
Но не дано забыться –
Давит подкожный чип.
Давит сильней и слаще
Древняя сила Ма,
Кто не сыграет в ящик,
Тихо сойдёт с ума…
…здесь ли не быть свободным,
Битым от бытия,
Родина – мастер спорта
В развоплощеньи «Я».
Там ли, скрипя акцентом,
Вжиться в иной режим –
Родина – это вектор
Всей беспризорной жи…
Сонет
Вся жизнь, как возвращение домой.
Куда б не занесло меня в азарте
Перемещенья по цветистой карте –
Я всё равно терзаюсь тишиной.
Бреду по незнакомой мостовой
Пришельцем, заключенном в вечном
марте,
Как много лет назад, я всё на старте,
Всё так же рядом двухэтажный мой
Далекий дом. Спокойны фонари.
И тополя во мне приметят друга.
В наушниках играет та же фуга,
Написанная, верно, века три
Назад. Весна над осенью парит –
Прогресса нет. Всё движется по кругу.
* * *
Я не верю мандаринам,
Этим маленьким чертятам,
Их оранжевым ухмылкам
На подносе на большом.
Мытым, глянцевым, блестящим,
Цитрусам-фотомоделям,
Остро-сладким, новогодним,
Изжигающим нутро.
Всё, чего не по карману
Скромным сплетникам бюджета –
Горы, Гоа, гонг, Гавайи –
Всё вмещает мандарин.
И смеётся. И глумится.
На столе корпоративном.
И начальник твой печальник
Очищает наглый фрукт.
Корки падают на скатерть,
Как чулки от проститутки,
А в тебе царит отрыжка –
Мандаринный передоз.
Мандарины – лишь изнанка
Всех дешевых удовольствий,
Обаянье лёгкой жизни
В постосоветском не кино.
Павловск
Пробежало сто лет воспаленного странного
сна,
Дремлет парк и дворец и в цвету, и снегу, и
пожаре,
И стоит тишина, и крадется в лесу тишина
Одинокой вдовой не почившего здесь
государя.
Можно выбрать войну, революции
пламенный флаг
И сражаться за равенство прочих не равных
на свете,
И создать новый мир, новый миф на былых
кандалах,
Только здесь перемен ни одна из теней не
заметит.
Только здесь красота бесконечно и грустно
права,
Так что пошло её расщеплять на мильон
фотографий –
Суетливый турист аппарата превысивший
трафик
Виновато застыл у чугунного строго льва.
Герой
Тысяча и одной суетой захлебнувшись,
сдаётся герой.
Суета – не плацдарм для величья.
Щебетание птичье
С утра милой женщины самой одной
О делах, о погоде, покупках, о планах на
лето…
Он не губка,
Чтоб впитывать бред,
Он хотел бы вернуть Домострой,
Он бы пулей прорвался сквозь рой
Глупых тел у метро.
Но уже разрядилось нутро,
И гнездо для зарядки не то,
И не тот рок-н-ролл и портвейн,
И не те сигареты.
Он как будто бы царских кровей,
И «как все» не горазд – хоть убей! –
Вновь один на один с пустотой,
Чертыхаясь, плетётся в своё буржуазное
гетто.
Развоплощение
Книги бросаются с полок –
В знаниях нет спасенья.
Холодно, холодно, холодно
Сумрачным днём осенним.
Бьются об пол страницы,
Буквенный сор стрясая,
Птицами, птицами, птицами
Духи познанья в стае
В лес улетят, в деревья,
В миф надземного круга…
Ветренно, ветренно, ветренно
Развоплотятся в звуки.
Развоплотятся в сказы,
В иконопись на скалах –
Разума, горького разума
Будто и не бывало.
Северо-запад
Здесь бы душу спасать на ветрах,
А не строить карьеру.
И течению бурному в такт
На байдарках по шхерам…
Здесь бы духом мужать, каменеть,
Становиться гранитом.
И на скальных породах сильней
Почерков неолита
Отпечатать судьбу свою
Смелою, чистою песней.
Здесь бы каждому бою
Становиться всё звонче, небесней…
Здесь бы вспомнить про честь,
про огонь –
Ничего не бояться!..
Но ты выберешь сон, смутный сон
Из чужих декораций.
Серый город, тоску, декаданс
И заботы цугцванги,
Чтоб ни душу спасти на ветрах –
Чтобы табель о рангах…
ДМИТРИЙ МИТРОФАНОВ
Образование высшее, инженер-энергетик.
Военный Инженерно-Технический Университет, г.
Санкт-Петербург.
Участвую в формальных и неформальных чтениях
Кострома, Ярославль, Иваново, Санкт-Петербург.
Публиковался в сборнике стихотворений
«Моторы» (к 125-летию Владимира Маяковского)
(2018 г.)
Поэзия – моё отношение к реальности.
Ссылки на Творчество в сети Интернет:
https://poembook.ru/nevidim
ПРОИЗВЕДЕНИЯ
Человек, который смеётся
Или мир мой, внутренний, слишком
зыбкий,
или меня – от уха до уха,
при рождении раскроили улыбкой,
то ли геном, то ли – шизанутая повитуха.
Иду по улице – «человек прикройте лицо».
Оборачиваются, оборачиваются – морды
жуткие.
Точно помню, врач сказал: «Это ему ещё
повезло».
Эх, если бы у меня тогда были зубки,
я бы показал доброму доктору, кто есть
зло.
О-ё-ёй, масочка-масочка, а под тканью
гримаса деформируется, и вены –
лопаются.
Хотите, открою вам ещё одну тайну?
Карлсона… я сожрал,
и в зубах моих торчат его лопасти.
Хорошее настроение
Город щерится улиц каньонами;
гордится стрижками парков.
Город кажется непривычно влюблённым
и неприлично жарким.
Небо августа кистью окрашено
в сочное солнечное утро.
Настроения моего оранжевого
масса нетто сравнялась с брутто.
Я вышагиваю. Асфальт – плавится.
Лазурь волнами плещет.
Даже пиво интенсивнее пенится в пятницу.
И кружка кажется легче!
Не выходи из комнаты
Не выходи из комнаты,
не совершай ошибку.
(с) И. Бродский
Не выходи из комнаты ни в пятницу, ни в
субботу,
даже до туалета, тем более – на работу.
Отключи телефоны, баррикадируй двери,
закрой ладонями уши, если слышишь – не
верь им.
Не выходи из образа – счастье не
провоцируй.
Счастье всегда заразно. Чаще коли
вакцину:
сотню страниц на завтрак, двести – после
обеда,
на ужин – сколько осилишь, триста –
считай победа.
Не выходи из кокона, бумажного, но
надёжно
прячущего твои слабости сумраком
пододёжным.
Помни: люди, собаки, всякая живность,
впрочем,
мертвы потенциально. Этим они порочны.
Не выходи из комнаты, пустые комнаты
плачут,
на людей непохоже, наверное, по-собачьи…
Пуля
Этот город измазан,
запачкан чужими лицами,
провоцирует спазм