Она изучающе смотрела на меня:
– Интер-р-ресно…
– Это ты посылала мне сны?
– С чего бы мне посылать сны тому, кого я не знаю?!
– Когда играла с лампочкой и телевизором, тебя это не смущало!
Я почувствовал, как напряжённая атмосфера между нами пала. Как будто это было не общение призрака и человека, а обычное знакомство совсем обычных мужчины и женщины.
– Ты бы видел своё лицо! – рассмеялась в ответ она. Когда она смеялась, на её щеках появлялись ямочки.
– А как иначе на такое реагировать? Я держался до последнего. Пока ты не заговорила…
– Ладно, храбрец, – она резко прервала смех. Я напрягся. – Пойду узнавать обстоятельства нашего с тобой знакомства… при жизни.
– А мне расскажешь потом?
Она пожала плечами и исчезла.
Я перевёл дух.
И что это, чёрт возьми, было?! Я несколько раз ущипнул себя за плечо, но не проснулся. Вынес вердикт – это реальность, я не спал. Ещё раз ополоснул лицо ледяной водой и вернулся в комнату. С мутным сознанием убрал осколки и вытер пролившийся виски, а после попытался уснуть.
ОНА
Не так уж он и испугался, как я хотела бы. Слишком быстро открылась ему, надо было поиграть с ним в голоса́, а потом эффектно появиться. Но я не знала, сколько времени мне было отведено на эту игру.
Теперь нужно было найти ответы на вопросы: как мы познакомились? и чем мы связаны?
– Ты знаешь? – прошептала я, почувствовав присутствие моего Ангела Хранителя.
«Знаю…»
– Но не скажешь?
«Не скажу».
– Упрямец! Как и где мне найти эти ответы?
«Ищите вместе».
– Где искать?
Тишина.
– Ну спасибо!
И снова тишина.
Я закатила глаза. Зов к урне давно не давал о себе знать. Как же быстро обо мне забыли… А чего я хотела? Нелюдимая – ни подруг, ни возлюбленного. Только мать, но и она больше не навещала мой пепел. Я сама пришла к урне, когда было темно. И тогда увидела других Душ… Впервые я увидела таких же, как я.
Между могил и вдоль кладбищенской ограды проплывали Души. На этой волне можно было различить шёпот каждой, если настроиться и прислушаться. Какая-то Душа была подобна человеческому облику, какая-то представляла собой серый полупрозрачную тень без лица – ни рта, ни глаз не было. Я смотрела на них всех, но заговорить не решалась.
– Вот мы и встретились тут.
Я обернулась на голос и увидела бабушку – ту, чья урна стояла возле моей. Только бабушка была не такой, какой я запомнила её в последние дни жизни. Она была молодая – такая, какой я видела её на чёрно-белых фотографиях в альбоме, такая же чёрно-белая и полупрозрачная, как и другие Души, а местами как будто выжженная – сквозные дыры сияли в тех местах. Глаза и рот были почти прозрачными. Но я всё равно узнала её.
– Бабушка!.. – Слетело с моих губ. Только была ли она мне бабушкой теперь?
– Я тебя понимаю. Так много вопросов и так мало ответов.
Я кивнула, всё ещё рассматривая её.
– Страшно?
– Нет, – помотала головой я.
– А мне было страшно! – призналась она. – Я только спустя четыре тысячи здешних лет вспомнила день своей смерти.
Я вопросительно уставилась на неё.
– Один земной день равен стам здешним годам. Но здесь время течёт иначе, – шептала она.
– И я вспомню день своей смерти?
– Обязательно.
– Через четыре тысячи здешних лет?
– Это как та́м решат, – она многозначительно подняла почти прозрачные глаза вверх.
– Где та́м?
– Там… – повторила она.
– Все Души попадают туда? – также шёпотом спросила я.
– Все.
– И ты уже та́м?
– Ещё не та́м. Я выбрала сложный путь… – Она быстро перевела тему: – Духи сказали, что ты придёшь. Я очень хотела тебя увидеть.
– Ты та́м не одна?
– С такими же, кто выбрал такой путь, как и я.
– Что это за путь?
– Когда перед тобой встанет выбор, тебе расскажут.
– Одни вопросы… – я вздохнула. – Ты мне здесь больше не бабушка?
– Я такая же, как ты. Душа. Здесь никто никому никем не приходится. В конечном итоге… – она замолчала.
Над нами сгустились серые тучи.
– Будет дождь? – предположила я и подняла глаза вверх.
– Это тёмные Духи… Они не хотят, чтобы я говорила. Ты должна найти ответы сама, – тихо добавила она.
– А как мне тебя позвать, если я захочу увидеть тебя?
– Теперь я один из Ангелов в подчинении Ангела Среды. Я буду здесь в названный день по земному календарю каждую неделю.
– Бабушка… – Мне так хотелось прижаться к ней. Я очень скучала по ней при жизни.
– Мне пора… – Она как будто прочитала мои мысли. – Я тоже скучала.
И она исчезла. Как исчезает выпущенный дым от сигареты. Просто растворилась. Я осмотрелась. Другие Души бродили по кладбищу.
Я вернулась в пустоту и задала вопрос своему Ангелу Хранителю.
– Кто такой Ангел Среды?
«Рафаил».
– Расскажи мне про него.
«Рафаил – символ высшей гармонии. Он отвечает за воздушную стихию, Запад и западный ветер, науку и знания».
– А как Души попадают к нему в подчинение?
«Тебе ещё рано задавать подобные вопросы».
– Ладно, – не стала настаивать я. – А какая учесть настигает тех Душ, которые попадают к нему в подчинение?
«Как и всех, кто принимает решение стать Ангелом. Только отвечать за земные грехи они спускаются по средам».
– Ты же не ответишь мне, как Ангелы отвечают за земные грехи?
«Сама всё узнаешь, не торопись…»
ОН
Сегодня она не приходила ко мне в сон. Я открыл глаза и осознал, что её отсутствие в моих снах не так уж обрадовало меня, как я надеялся.
– С добрым утром! – услышал знакомый голос.
Резко подскочил.
– Чёрт! Нельзя так пугать! – В сон не приходила, зато в реальности не заставила себя долго ждать. – Ты была здесь всю ночь?!
– То же мне, удовольствие, – она закатила тёмно-карие, почти чёрные, глаза. – Только пришла.
– Чтобы порадовать меня ответами? – понадеялся я, вылезая из-под одеяла.
– Это вряд ли. Ответы будем искать вместе, – заключила она.
– Славно! – Я ушёл в ванную и крикнул уже оттуда, закрывая за собой дверь: – Я буду принимать душ. Голый! Просьба не подглядывать!
– Не очень-то и хотелось, – прилетел мне ответ.
Я вышел из ванной, прикрытый только полотенцем на бёдрах.
– Оценила твои формы. Ходишь в спортзал? – ехидно улыбалась она, накручивая полупрозрачную прядь рыжеватых волос на палец.
– Я так понимаю, для тебя не существует закрытых дверей? – не сомневался, что она не упустит момент.
– Не-а, – подмигнула мне. – Чем ты занимаешься?
– Я персональный фитнес-тренер.
– Хвастаешься?
– Отвечаю на твой вопрос.
– Значит, я угадала: ходишь в спортзал. Сколько тебе лет?
Я встряхнул мокрой головой, надевая рубашку и брюки.
– Двадцать восемь.
– И сколько лет ты персонально тренируешь?
– Последний год. У меня амнезия. Чем я занимался три выпавших из памяти года – не помню.
– Я тоже не помню. Но только один день – день своей смерти.
– И никто не может тебе рассказать?
– А тебе?! – фыркнула она, недовольная моим вопросом.
– Никто. Я никого не помню из тех трёх лет. А до того времени никого не осталось в живых. Друзей не было.
– А женщина?
– Я её не помню.
– Соседи. Хоть кто-нибудь! – она злилась, замигали лампочки в квартире.
– Сильная у тебя энергетика, – заметил я.
Она замолчала и успокоилась – свет тоже выровнялся.
– Я искал. А меня не искал никто. Я был отшельником…
– Всё это очень странно.
– Уж не страннее, чем твоё присутствие здесь. – Я собрался. – Мне нужно съездить в зал.
– Я с тобой, – заявила она.
Мы вместе вышли из квартиры.
– Это твоя квартира или съёмная? – спросила она, когда мы зашли в лифт.
– Съёмная. Свою я продал. Нужны были деньги на лечение после амнезии, – я отвечал ей, пока в лифте были только я и она.
– А что говорят врачи?
– Что я пережил какое-то сильное эмоциональное потрясение.
Лифт открылся тремя этажами ниже, и в него зашла пожилая женщина с собакой. Пёсик съёжился в углу лифта и стал скулить, уставившись туда, где она стояла.
– Смотри! Животные на самом деле видят и чувствуют таких, как я.
Я почти не дышал, пока лифт не открылся на парковке. Видимо, из людей её видел только я… Пожилая женщина подхватила дрожащего и скулящего пекинеса на руки и спокойно ушла к старенькому форду.
Я же смог прийти в себя только когда сел за руль своего автомобиля.
– Разве у человека, потерявшего память, не отбирают права?