«Вот именно, – подумал вождь, – некоторые из партийных деятелей ведут себя так, будто они какие-нибудь графья, об этом мне уже много раз докладывали. Детишек и родственников в ущерб интересам дела проталкивают на «теплые» места. Зато имперские графья, судя по рассказам таких, как эта Илина Ке, ведут себя как вменяемые и ответственные товарищи, до конца отвечающие за свой участок работы. А насчет родственников – ни-ни, даже не пытаются… Профориентацию не обойдешь. Говорят, что это факт. А может, и не только говорят, ведь в команде «Полярного Лиса» все – от командира, до последнего оператора – находятся на своих местах. Эффект их вмешательства в войну налицо, даже если не считать прямого участия в боевых действиях. Если бы с такой тщательностью пред войной подбирали членов ЦК, наркомов и армейских генералов, то не понадобились бы никакие пришельцы. Слишком уж дорого обходятся стране некомпетентные руководители…»
– Тогда, товарищ тактик-лейтенант, – сказал Сталин вслух, – свяжитесь со своим командованием и спросите, сколько у них уйдет времени на то, чтобы установить подобное оборудование в моем кабинете? И еще желательно сделать так, чтобы о его существовании не было известно никому, кроме меня самого…
* * *
1 июля 1941 года, поздний вечер. Москва, Кунцево, Ближняя дача Сталина.
Вечером вождь вызвал к себе всю военную верхушку. Куратора по партийной линии РККА товарища Маленкова, наркома обороны Тимошенко, бывшего начгенштаба и нового командующего Западным фронтом генерала армии Жукова, его предполагаемого начштаба генерал-лейтенанта Соколовского, начальника оперативного отдела генштаба генерал-лейтенанта Маландина, и его зама генерал-майора Василевского, который в отсутствии маршала Шапошникова, фактически через голову своего начальника, исполнял его обязанности. И, конечно же, на Ближнюю дачу был вызван бывший командующий Западным фронтом генерал армии Павлов. Последнего пригласили для того, чтобы прояснить некоторые неясные моменты последних предвоенных и первых военных дней. На встрече присутствовал и милейший Лаврентий Палыч Берия, и отсутствовали моряки с летчиками. С них вождь снимет стружку в другой раз. Ну и, конечно же, самым важным фактором той встречи был тот самый психосканирующий профориентационный комплект, собранный из оборудования из ЗИПов «Полярного Лиса» и установленный в кабинете у вождя.
Команда серых работала в том кабинете на продолжении шести часов, и после их ухода кабинет выглядел так же как и прежде, за исключением того, что на столе в придачу к телефонам ВЧ и внутренней связи появился небольшой прибор с экраном. Помимо всего прочего, через этот прибор, не беспокоя «чемоданчик», можно было связаться как с «Полярным Лисом», так и со всеми абонентами, имеющими имперское коммуникационное оборудование. Но это была только часть его функций, как и наши персональные компьютеры, способны делать значительно больше, чем просто раскладывать пасьянс «косынка».
Все дело было в том, что разбирательство на тему «кто есть кто» Иосиф Виссарионович решил начать с военных высшего эшелона, ибо этот вопрос не терпел уже никаких отлагательств. Командующего на Западный фронт следовало назначить как можно скорее, и это должен быть как можно более компетентный командир, а не еще один генерал Павлов… Так вот – полученные результаты в буквальном смысле шокировали товарища Сталина. Нарком обороны, главнокомандующий (к счастью, не верховный) красный маршал Тимошенко был оценен системой профориентации очень низко. Илина Ке, помогавшая вождю интерпретировать результаты, сказала, что с такими показателями из товарища Тимошенко получится только заведующий вещевым складом. Неудивительно, что с началом войны все у него стало валиться из рук. Вождь решил, что в самое ближайшее время маршал будет снят со своей должности и направлен в такое место, где никому и ничему не сможет навредить.
А ведь именно Тимошенко первоначально предполагалось назначить на место злосчастного Павлова. И только вмешательство имперцев позволило изменить кандидатуру будущего командующего Западным фронтом. Правда, при этом Ватила Бе, когда давала свой совет, не прибегала к комплекту для профориентации, а давала оценку «на глаз», но глаз оказался алмаз. И в самом деле, комплект для профориентации очень высоко оценил генерала армии Жукова как командующего войсками, и в то же время показал, что у него нет никаких способностей к штабной работе. Еще одним результатом проведенного совещания с тайной проверкой было то, что на Западный фронт завтра вместе с Жуковым в качестве начштаба фронта поедет не генерал Маландин, оказавшийся серой посредственностью[6], а его бывший зам генерал Соколовский… Генерал-майор Василевский, несмотря на свою молодость и небольшое звание, был утвержден в качестве первого заместителя Шапошникова, исполняющего его обязанности во время отсутствия начальника генштаба по болезни. Как в свое время сказал Козьма Прутков: «Каждый неизбежно причиняет пользу, будучи употреблен на своём месте». И теперь вождь понимал, что перед войной с правильным применением в РККА имеющихся кадров было, мягко говоря, не очень хорошо.
Кстати, о генерале Павлове, послужившем поводом для этого совещания. Его арестовали сразу после совещания и в сопровождении товарища Берия отправили «наверх», на «Полярный лис», для принудительного ментоскопирования. А все из-за того, что психосканер показал, что при достаточно высоком уровне компетенций этот человек выглядит как так называемый чемодан с двойным дном. А вот это уже совсем другая история.
* * *
2 июля 1941 года, 01:25 мск, Околоземная орбита, высота 400 км, разведывательно-ударный крейсер «Полярный Лис».
Когда Сталин, распуская совещание, посвященное катастрофическому развитию событий на Западном фронте, сказал: «Все, товарищи, совещание закончено, все свободны», генерал армии Павлов подумал было, что для него лично все обошлось вполне благополучно, и самое большое, что ему грозит – это понижение в должности и звании. Но при выходе из кабинета ему навстречу синхронно шагнули двое в чекистской форме и еще один сотрудник органов каким-то образом очутился сзади, приставив к спине опального генерала свой пистолет.
– Гражданин Павлов, – сказал один из чекистов, пока второй вытаскивал из генеральской кобуры личное оружие, – вы арестованы по подозрению в совершении государственной измены. Руки за спину и следуйте за нами. Разговаривать не разрешается. Шаг вправо, шаг влево приравнивается к побегу, конвой стреляет без предупреждения.
Выслушивая эти слова, Павлов чувствовал, как на запястьях его отведенных назад рук защелкиваются браслеты наручников, будто говоря о том, что обратного пути с Голгофы уже не будет.
Со скованными за спиной руками, обезоруженного и растерянного Павлова вывели на залитую неземным бело-голубым светом лужайку за домом вождя (от неожиданности он даже зажмурился), где стоял странный аппарат, похожий на сложившего крылья гигантского толстенького птеродактиля. Там, бывшего командующего Западным военным округом, сняв с него наручники, передали в руки здоровенному гориллобразному монстру, экипированному в нечто похожее на рыцарские доспехи и шлем, снабженный глухим забралом из затемненного стекла. Монстр принял Павлова у чекистов, хмыкнул что-то нечленораздельное, развернул «кругом» и ладонью легонько подтолкнул в сторону хвостовой части аппарата, где светился проем раскрытого десантного люка. При этом у конвоируемого было ощущение, что в спину его толкает как минимум тяжелый танк. Бывший командующий западным фронтом понял, что если он не пойдет сам, это существо отнесет его внутрь за шиворот как нашкодившего кутенка. И сопротивляться бесполезно, ибо в случае необходимости его завяжут хоть морским узлом.