– Хекуба, это Фобос, – испустив вздох облегчения, поспешил представить волшебник.
– Хой! – поднял ладонь квир, после чего хитро прищурился, высунул язык и сложил средний и безымянный пальцы.
– Фобос! Оставь эти гномьи замашки! – одернул маг.
Теперь она засмеялась в голос. Впервые в жизни.
* * *
Фобия стоял в переулке и от нечего делать пинал. Пинал увлеченно, можно даже сказать самозабвенно. Хоть и не сильно, в притворной лени отмахивая ногой в грязном сапоге, но упорно, потягивая дешевый ром из пузатой приземистой бутылки с клеймом какой-то малоизвестной марки. Пустая бочка охотно вторила гулким эхом из своих дубовых недр. И эта идиллия продолжалась не сказать чтоб долго, но порядочно, дабы любой мог убедиться, насколько гомункулы превосходили простых смертных в самых бесплодных занятиях. Ведь даже у признанного мэтра в пинании бочек давно бы отвалилась ступня хотя бы от длительности этого упражнения. При этом сил у Фобии, едва ли серьезно убавилось за ту пару часов, что он бил баклуши в пригородах Ротвальда. Хоть связной и обозвал этот скучнейший процесс «страховкой» на случай непредвиденных обстоятельств.
Торчать у северо-западных ворот, естественно, было не личным желанием ката, а следствием указания из ЭРА. Какой-то молодой чародей бесцеремонно вломился в ментальный контакт и объявил о подвижке в сроках исполнения в тот самый момент, когда троица квиров уже принимала срочную депешу от коннетабля Сильвании. Ему, видите ли, зачем-то понадобился Аир. И понадобился в старой-доброй манере сварливого эльфа, то есть вынь и положь. Хоть надвое разорвись. Это, кстати, в прямом смысле слова пришлось бы проделать беловолосому, если бы не идея, которую предложила Хайди.
Бочка существенно громче затрещала под пинками.
Итак, коннетабль непременно требовал Аира к себе, в Штерн, по очень важному делу. Прибытие должно было произойти через магический портал, который молодой маг, доставивший депешу, грозился открыть незамедлительно, ибо, по его словам, промедление было смерти подобно. Равно как и связной из ЭРА, который требовал сию минуту собираться и быть готовыми ступить в портал к эльфийской столице по прямому распоряжению наследного принца крови. И, по его словам, тоже выходило, что промедление смерти подобно. Вся соль ситуации для квиров сводилась к следующему: если порталы и взаправду открылись бы, как обещали маги, а это значило одновременно, то произошел бы изрядный чародейский конфуз или, иными словами, взрыв.
– Ух, щеглы-торопыги, – протянул Фобия, откидываясь и с усилием вбирая носом воздух. – Из-за них мою задницу чуть не разбросало по всей Сильвании!
Гомункул закончил утверждение солидным плевком через улицу на крышу веранды в саду богатого поместья. Снова припав к горлышку бутылки, квир в пару глотков прикончил ее, после чего, запустил в выбежавшего из-за веранды садовника. Карлик даже не успел сделать замечание, сразу подвергшись обстрелу. Чудом увернувшись, он понял, что не на того напал, и ретировался, под грубое предложение варианта направления от Фобии. Едва ли достижимого в географическом и анатомическом смысле.
Квир уселся на бочку и продолжил пинать. Теперь уже пяткой.
Решение было рискованным, но не невозможным. Аиру и Хайди приходилось такое проделывать раньше. Собственно, нужно было совсем немного иллюзии, чтобы добиться стоящего результата, потому как квирша оказывалась достаточно рослой и мускулистой, чуть крупнее беловолосого, и вполне могла обмануть даже того, кто знал гомункула лично. Иллюзии в полный рост на квирах держались скверно даже в спокойном положении, а уж в бою слетали целыми кусками, если и вовсе не рассыпались в пыль. Увы, не вся магия одинаково хорошо «липла» к другой магии, как говаривали практиканты из академий чародейства. Поэтому, собственно, квирам частенько доводилось прибегать к старой как мир маскировке или, как в последнем случае, обмену одеждой.
Перед глазами Фобии снова встала сцена, как Аир и Хайди спешно переодевались в чулане, помогая друг другу, смеясь и отпуская по случаю скабрезные шуточки.
– Говнище, – угрюмо буркнул квир, выдернув зубами пробку из новой бутылки, и апатично присосался к опрокинутому горлышку.
Удерживая бутылку весьма специфичным манером, сбоку у щеки, гомункул пил громкими глотками, таращась перед собой стеклянным взглядом. В целом, можно было утверждать, что его дружба с гномами сейчас давала о себе знать во всей красе. Ведь только коренные фивландцы хлебали ром таким манером.
– Вот ты где! – раздалось из переулка.
Фобия не без радости для себя узнал знакомый силуэт. Она стояла, судорожно закрывая левую половину лица рукой. Изумрудный глаз с правой половины подозрительно озирался.
– Что стряслось?! – выпалил квир, соскакивая с бочки. – Этот говнюк ранил тебя?
– Да ты никак перепил, Фобос?! – рыкнула она грубым альтом с хрипцой, после чего подошла и вырвала бутылку у него из пальцев. – Дай-ка сюда, не жмотись!
Проклятье! Он бы принес хоть ящик, стоило ей только намекнуть. Хотя, постойте. Он ведь и приволок с собой именно ящик!
Квирша задрала голову и хорошенько приложилась к бутылке, отняв, наконец, руку от лица. Буйволиная кожа на рукавах и штанинах затрещала. Под одеждой бугрились ее тренированные мышцы.
– Опять посыпалась иллюзия, да? – тихо пробормотал квир.
Она оторвалась от бутылки и недоуменно покосилась на него своим янтарным кошачьим глазом, утирая губы. Распахнутый ворот обнажал часть её шеи, покрытой имперским орнаментом роз специфической татуировки, спускающейся, как он помнил, на плечо.
– Можешь говорить громче? – спокойно попросила она. – Ты же знаешь, я плохо слышу на это ухо.
Фобия готов был провалиться сквозь землю, когда почувствовал мягкий укор в ее голосе. Черт побери! Ведь это из-за него она практически оглохла на левое ухо!
Заметив, какое отчаяние вызвала эта фраза на лице братишки, Хайди сжалилась, одарив его мягкой сестринской улыбкой и даже потрепала за ухом. Он прикрыл глаза и склонился щекой к ее предплечью.
Она вспоминала… Как несла его тогда левой рукой. Старалась, как могла, чтобы ему не было больно, но позвоночник квира оказался раздроблен в осколки, и он кричал, разрывая своей названной сестре этим криком не только уши, но и сердце. Ему не было бы так больно, если бы вторая рука была свободна, но в правой она тащила Аира, практически перерубленного от плеча до бедра. Беловолосый оказался тогда без сознания и молчал. Из него вылилось столько крови. О, как она хотела, чтобы он тоже вопил как резанный! Чтобы ушел липкий страх потерять одно из самых дорогих ей существ. Во всем проклятом на корню мире!
Их склеили, заштопали, как порванных кукол. Правда с тех пор Фобия сутулился, а Аира иногда рвало желчью, но это мелочи. Её же недуг и впрямь оказался пустяковым. Только так вышло, что даже куратор из триумвирата ЭРА не смог восстановить ей слух, хотя прокопался своими кинжальными пальцами у неё в перепонке полдня.
– Значит, рыцаренок не пожелал убираться по-хорошему? – заключил Фобия, полагаясь на свои дедуктивные способности.
– И как ты догадался?! – она в притворном изумлении распахнула свои разные из-за половинчатой иллюзии глаза.
Фобию невольно передернуло.
– Воистину, меня окружают великие умы! Вот уж свезло мне, неотесанной ослице!
– Не-е, – протянул квир. – Ты – коза.
Хайди зло зыркнула на него, с сопением натягивая буйволиную перчатку на левую руку. Та была слишком мала, и ей приходилось прилагать множество усилий, чтобы ненароком не разорвать.
– Дай лучше банку с пылью фей, мне нужно восстановить иллюзию.