— А что еще? Что было наверху?
— Две спальни, — ответила я. — Одна сразу у лестницы, другая чуть дальше. В ванную и туалет, они в глубине дома, был проход через кухню. Раньше они находились в отдельном помещении, которое позже присоединили к главному дому, построив проход с кирпичными стенами и крышей из листового пластика.
— Дальше?
Я не понимала, чего он ждет.
— Не знаю…
Тогда он спросил, помню ли я какие-нибудь детали.
И я вспомнила.
— У мамы в кладовой стояла банка с надписью «Сахар», — начала я, — в ней она хранила деньги. Банка стояла на верхней полке, рядом с джемами — она сама их делала. Мы собирали ягоды в лесу, куда ездили на машине. Куда точно, не помню. Мы втроем заходили далеко в лес и собирали чернику. Корзины, десятки корзин. А потом, дома, мама варила их и делала джем.
— Отлично, — сказал доктор, кивая. — Прекрасно! — он что-то записывал в свой блокнот. — А что скажете об этих?
Он показал мне еще две фотографии. На одной была женщина, в которой я сразу узнала свою мать. А на второй была я. И я стала рассказывать доктору все подряд. Когда я замолчала, он забрал у меня снимки.
— Очень хорошо. Сегодня вы вспомнили о вашем детстве гораздо больше, чем обычно. Думаю, это из-за фотографий, — он помолчал. — В следующий раз я покажу вам новые.
Я согласилась. Интересно, откуда у него эти снимки, и вообще, сколько он знает обо мне того, чего не знаю я!
— Можно я возьму себе эту? — спросила я. — Ту, где мой старый дом?
Он улыбнулся:
— Конечно! — И передал мне фотографию. Я вложила ее между страниц дневника.
Доктор отвез меня домой. Он уже объяснил, что Бен не знает о наших встречах. Но по дороге добавил, что я должна хорошенько подумать, рассказать ли мужу о дневнике.
— Вам может стать перед ним неловко, — сказал он. — И вы уже не захотите записывать определенные вещи. На мой взгляд, очень важно, что сейчас вы записываете все, что приходит вам в голову. Кроме того, Бену может не понравиться, что вы решили продолжить лечение. — Он помолчал. — Возможно, вам лучше не показывать ему дневник.
— Но как я вспомню, что надо вести дневник? — спросила я. И тут меня осенило: — Вы мне напомните?
— Да, — сказал он и добавил: — Тогда вы должны сказать мне, где будете его прятать.
Мы уже подъехали к дому. Только сейчас я вдруг осознала, что это моя собственная машина.
— В шкафу, — сказала я. — Я буду держать его в глубине шкафа.
— Хорошо. Но обязательно напишите что-нибудь сегодня, прежде чем лечь спать. Иначе завтра утром это будет просто записная книжка, которая ни о чем вам не говорит.
Я ответила, что понимаю, так и сделаю, и вышла из машины.
— Удачи, Кристин! — пожелал доктор мне вслед.
Я в постели. Жду мужа. Разглядываю фотографию дома, в котором выросла. Он кажется таким спокойным, таким нормальным. «Как я попала оттуда вот сюда? — думаю я. — Что произошло? Какая у меня биография?»
Бьют часы в гостиной. Полночь. Бен поднимается по лестнице. Сейчас я спрячу дневник в обувную коробку, которую поставлю на нижнюю полку шкафа, как пообещала доктору Нэшу. И продолжу писать завтра. Если он позвонит.
10 ноября, суббота
Я села за дневник днем. Бен внизу, читает. Думает, что я отдыхаю, но это не так, хотя я и утомилась. Нет на это времени. Я должна все записать, пока не забыла. Я должна вести дневник.
Смотрю на часы и записываю время.