Я провел руками по волосам, немного придя в себя. Раз это была не Валерия, то убийца хорошо все рассчитал. Вероятно, он следил за гримеркой и видел, как девушка ушла в аптеку, оставив Пьера в одиночестве. Тогда этот неизвестный быстро проник в палатку и нанес свой удар. Не похоже, чтобы музыкант ожидал этот удар, также вряд ли он с кем-то поругался. Он сидел спиной ко входу и явно даже элементарно не успел обернуться, перед тем как что-то обрушилось на его голову. Я не видел никого, выходящего из палатки, Валерия, думаю, тоже. Получается, убийца вошел целенаправленно, чтобы расправиться с Пьером, а затем быстро незаметно удалился, смешавшись с толпой. Возможно, он еще там.
Внезапно снаружи послышался разгневанный голос Натали. Девушка влетела внутрь, как разъяренная фурия, сотрясая воздух обвинениями и ругательствами.
– Да он просто издевается над нами! Эй, Пьер, ты в своем уме? Мы ждем уже десять минут! Еще одна такая выходка, и следующий концерт будете играть без меня. Хоть мы и помолвлены, я не допущу такого свинского отношения к коллективу с твоей стороны.
Увидев меня, девушка от неожиданности замолчала и тут же сменила тон на более любезный:
– Нет, ну ты представляешь! Зрители, конечно, любят нас и простят Пьеру все, даже задержку концерта, но всему же есть предел. Где это самовлюбленный индюк? Милый, ты, я вижу, решил, что уже отработал на сегодня?
Заметив наконец мой ступор, девушка сделала круглые глаза и настороженно спросила:
– Марк, что случилось? Где Пьер?
Я молча указал на стул, где еще недавно сидел живой и здоровый музыкант, и снова увидел, как задрожали мои руки.
– Что это? Боже мой! – Натали бросилась к столу и в ужасе отшатнулась, увидев кровь на полу. Она закрыла рот руками и беззвучно затряслась, пытаясь не перейти на крик, но слезы все же брызнули у нее из глаз. Девушка громко разрыдалась.
– Я пытался прощупать пульс, но не смог. Мне очень жаль, боюсь, Пьер мертв, – только и сумел вымолвить я и, уже не выдержав, выскочил на улицу, где меня стошнило.
Вытерев лицо рукавом и как следует отдышавшись, я вдруг понял, какой я идиот, что бросил бедную девушку одну рядом с покойником. Я быстро пришел в себя. Внутри палатки продолжал раздаваться громкий плач, к которому присоединились всхлипывания и стоны, и я поспешил обратно.
К моей огромной радости, я увидел, что Валерия очнулась, однако ее состояние было ужасным. Она сплетала и расплетала пальцы рук, закусывала губу и громко стонала, переходя в рыдания и стенания. Лицо ее было красным и распухшим от слез, тушь потекла и разбежалась ручейками по щекам и скулам.
– Девушки, умоляю, не надо так убиваться, этим вы не поможете Пьеру, – начал я, чувствуя, что скоро истерика начнется у обеих. – Мы должны срочно вызвать врача и полицию, они позаботятся обо всем. Если вы не успокоитесь, будет только хуже. Один я не справлюсь со всем этим.
Как ни странно, но мои слова подействовали на певицу. Натали громко всхлипнула и, бросив на меня взгляд полный боли и отчаяния, все же встала с колен. Певица села рядом с Валерией, взяв ее за руку.
– У нее нервный срыв, – бросила мне Натали, прижав к себе плачущую девушку. – Надеюсь, доктор сделает ей укол успокоительного или что-то в этом роде. А то бедняжке совсем плохо. Я сама чуть с ума не сошла, увидев кровь. Боже мой, это просто какой-то кошмарный сон! Бедный Пьер!
– Э-э, ты сможешь позвонить в полицию и вызвать скорую помощь? – неуверенно спросил я. – Я не знаю номеров местных служб.
– Да, конечно, я все сделаю, – глотая слезы, прошептала Натали и достала телефон из сумки.
Пока она отошла в сторону, набирая номер, я присел рядом с Валерией и стал тихонько гладить ее по руке.
– Пьер, что с ним? – судорожно вздрагивая, пролепетала девушка. – Там кровь, повсюду кровь. Я вошла, а он сидит на стуле и так безжизненно смотрит. Неужели он мертв? Я не могу в это поверить!
– К сожалению, да, – промямлил я, не зная, что еще сказать девушке в утешение. – С такой раной на голове ни один человек не выжил бы.
– Скоро приедет полиция, они будут здесь рыскать, все разнюхивать, допрашивать. Разве без этого не обойтись? – неожиданно спросила моя подруга. Она все еще нервно вздрагивала и часто всхлипывала, хотя и перестала плакать.
Я решил, что нужно объяснить все как можно деликатнее, но от правды, увы, не убежишь.
– Послушай, то, что случилось, это ужасно. Нам всем бы хотелось, чтобы этого не было. Мы бы желали, чтобы Пьер по-прежнему был жив и здоров, а это все оказалось бы страшным кошмаром. Но, к сожалению, он умер. В его голове дыра, и это не похоже на несчастный случай. Пьера намеренно ударили по голове чем-то тяжелым, отчего он скончался сразу или через какое-то время. Уверен, медицинский эксперт скажет точно. Но без полиции не обойтись. Кто-то хотел смерти Пьеру, значит, это убийство.
Валерия задрожала всем телом и уронила голову на мое плечо, а я крепко обнял девушку, стараясь хоть как-то подбодрить ее.
– Полиция и медики скоро прибудут, – Натали закончила разговор по телефону и, стащив с головы цветную повязку, отшвырнула ее на пол.
– Какой-то ужас, – продолжила она, присев рядом со мной. – Только сейчас поняла, что Пьер мертв. Ты, наверное, не знаешь, но мы с ним встречались уже полгода. Я любила его и думала, что когда-нибудь он остепенится и мы поженимся. А теперь этому никогда не бывать. Какая же я была дура! Пилила его, была недовольна его интрижками, а нужно было наслаждаться счастьем вдвоем, пока оно было, пока Пьер был со мной.
Резко вскочив, певица подошла к окровавленному стулу и опустилась на колени рядом с телом музыканта. Она протянула руку, чтобы потрогать любимого, но затем быстро одернула ее.
– Наверное, лучше пока ничего не касаться до приезда сыщиков, – предостерег я Натали. Она тихо закивала и закрыла глаза, рыдания захлестнули ее. Эти эмоции были столь искренние, что я сам чуть не расплакался, так мне стало жаль бедную девушку.
Я услышал, как со сцены заиграла музыка. Ребята продолжили выступление, не дожидаясь Пьера и Натали. Видимо, Лорентин и Робер не хотели покидать сцену, чтобы не разочаровывать публику, надеясь потянуть время, хотя они явно не догадывались, какая ужасная трагедия разыгралась в гримерке.
Через несколько минут раздались звуки полицейской сирены, послышались недовольные возгласы зрителей, а затем и музыка стихла. В гримерку ввалились несколько человек в форме и двое медиков в белых халатах. Медиками были худой мужчина лет пятидесяти и молодая симпатичная девушка с пепельными волосами, скорее всего, медсестра. Полицейские сразу облепили место преступления, запретив нам всем что-либо трогать и приказав не двигаться с места, так как скоро предстоял допрос свидетелей.
Доктор мягко, но решительно отодвинул Натали от Пьера и начал осматривать тело. Все мы затаили дыхание в ожидании его вердикта, даже Валерия перестала всхлипывать, отчего в гримерной воцарилась мертвая тишина, прерываемая лишь тяжелым дыханием доктора и бормотаньем полицейских. Девушка в форме медсестры стояла поодаль, наблюдая за действиями доктора, и я был готов поклясться, что в ее глазах заблестели слезы.
Поднявшись на ноги через пять минут, доктор почесал за ухом и недовольно скривился:
– К моему сожалению, сделать ничего было нельзя. Он мертв как минимум уже пятнадцать-двадцать минут. Смерть наступила практически мгновенно: слишком сильный удар по голове, перелом затылочной кости с массивным повреждением тканей мозга и обильным кровотечением. Даже если бы мы приехали раньше, то все равно не смогли бы спасти парня. Натали, примите мои соболезнования. Ваш жених был славным малым, ума не приложу, кто мог с ним такое сотворить.