– ОЙ! – крикнула девушка. Вова машинально дернул ее за руку и выставил на пути у Альберта Сергеевича.
Пителин хотел ударить Вову в затылок, но попал в лоб девушке. Она упала. Лицо заведующего опять побледнело.
– Альбина, детка, – зашептал он. – Что ж ты так не вовремя-то? – девушка медленно приходила в себя. – Это все ты! Урод! Я тебя сгною! Уж поверь мне!
Вова лишь взглядом указал куда-то поверх Пителина. Тот обернулся и увидел в углу камеру.
– Гад! – шипел зафкаф.
– В суде встретимся, – Вова выбежал из института.
Пошел сразу в прокуратуру. Получил временный пропуск. Вова все рассказал, показал договора, диктофонную запись и назвал номер журнала со своей первой статьей. Написал заявление.
– Я надеюсь, что вы это дело не замнете, – сказал Вова.
– Не переживайте, это наша работа – таких влиятельных призывать к ответственности, – заверил его следователь.
Вова вернулся домой.
– Ты почему не берешь трубку?! – с порога закричала на него Маша.
– Разрядился, Мышонок, – ответил он. – Такое случилось, – и все рассказал.
Маша то краснела, то бледнела, а под конец рассказа уже наматывала круги по квартире. Переспрашивала некоторые моменты по несколько раз, ругалась на Пителина и на всю систему в целом.
– Меня тоже вызовут в суд, да? – спросила она.
– Вызовут, ты же жена моя.
– С адвокатом как будем вопрос решать? Денег лишних у нас нет.
– Причем тут адвокат? – удивился Вова. – Мы же не защищаемся. Даже если и понадобится, обратимся за помощью к государственному.
Помолчали.
– Вова, – сказала Маша, – ты как додумался до этого?
– Ты сподвигла, – признался он. – Решил, что надо действовать. Дошло, так сказать, что на мне ездят как на ишаке.
– А когда все закончится, чем займешься?
– Тем же – книги писать, только художественную литературу. Романы… К тому же, мне должны компенсацию выплатить. Еще же неизвестно, сколько он там наворовал.
Спустя три дня Вову вызвали для повторной дачи показаний. Он не стал их менять.
– Это хорошо, – сказал следователь. – Пителин Альберт Сергеевич сейчас находится под стражей, идет разбирательство. Тут уже уголовное дело пахнет. Понимаете? Капнули мы поглубже, и выяснилось, что он и с директором типографии в сговоре, и с ректором института. Там целая отлаженная сеть, которая уже функционирует давно. Показания вашей жены в суде пригодятся.
Вова кивнул.
У Маша показаний было немного. Она толком ничего не знала.
– Хорошо, – сказал лейтенант. – Передайте мужу, что ректор написал заявление по собственному желанию.
На второй неделе разбирательства нервозность упала, и Вова принялся писать детектив. Работал каждый день, часов по шесть. За день до слушанья он ее закончил.
Суд был не долгим. Доказательств и улик хватило. Два дорогих адвоката не спасли Пителина и его помощников.
– Суд постановил: Пителину Альберту Сергеевичу, заведующему кафедрой общей психологии, назначить наказание в виде пяти лет лишения свободы в колонии общего режима по статьям сто семьдесят один и триста двенадцать уголовного кодекса. Стрелкову Сергею Васильевичу, директору типографии, назначить наказание в виде трех лет лишения свободы в колонии общего режима по статье сто семьдесят один уголовного кодекса. Ректору института, Тонову Степану Андреевичу, назначить наказание в виде трех лет лишения свободы в колонии общего режима по статье триста одиннадцать уголовного кодекса. Килину Владимиру Александровичу выплатить денежную компенсацию в размере одного миллиона двухсот тридцати шести тысяч. Выплату взыскать со Стрелкова Сергея Васильевича. Подсудимых вывести из зала суда. Заседание окончено, – и, ударив молотком, судья удалился.
– Почему с меня? – возмущался Стрелков.
– А потому что, милый мой, – сказал Пителин, – что все деньги шли через кассу твоей типографии. Ты еще легко отделался.
– Не переживайте, – подскочили к ним адвокаты. – Мы вас обязательно вытащим. Это дело мы так не оставим, – и продолжал что-то еще им говорить, пока виновных вели обратно в камеры.
– Вова, а почему Пителину назначили наказание по двум статьям, а Стрелкову и Тонову по одной? – спросила Маша.
– Пителин дал взятку Тонову, чтобы тот закрыл глаза на его махинации. А со Стрелковым вел незаконную деятельность. Вот и все, Мышонок.
– А не много ли им дали?
– Нет, я бы больше залупил, честное слово. Все-таки адвокаты у них хорошие. Оно и не удивительно, столько денег имеют. Смогли себе позволить.
– Компенсация хорошая…
– Я думал, что будет около двух миллионов, – Вова поцеловал Машу в губы. – Это нужно отметить. Я приглашаю тебя в суши-бар.
– Давай-ка лучше дома, – облизнула губы Маша. – У меня на тебя отличные планы, – и слегка прикусила губу.
КОШКА
Двери автобуса шипят и сшибаются лбами. Коробка передач хрустит, и автобус скачком трогается. Остановка плавно удаляется. Я наблюдаю за прохожими в окно. Кто-то спешит, уставившись глазами в пол, другие вальяжно идут, рассматривая вывески и дома, третьи курят и чего-то ждут.
Я сижу в самом конце в углу. Рядышком со мной гнездится симпатичная брюнетка с таким откровенным вырезом, который напрочь убивает все мои попытки туда не смотреть. Третий размер. Мужская слабость и руководство по управлению. Ее ресницы длинные, возможно, специально наращенные. И бледно-розовая помада на губах. Милая черная кошечка.
Очередная остановка и вновь шипение дверей. Неужели нельзя взять и починить доводчик, чтоб убрать это раздражающий звук? Ждут, пока дверь отвалится?
Теперь я вполглаза смотрю на ее ножки. Девушка умница – надела юбку длиной до колен, черную, строгую. Соображаю, что оденься она так в средние века, ее сожгли бы на костре.
Перевожу взгляд на ее лиф, тайком пробираюсь в декольте. Знаю, она чувствует, как я на нее пялюсь, но не реагирует. Мне же лучше. Не наглею и отворачиваюсь в окно. Бегут дома вдоль дороги, и снова объявляют очередную остановку.
Девушка встает, поправляет юбку и шагает к дверям. Смотрю ей в след и наслаждаюсь красивой фигурой. И кто таких рожает? Она оборачивается и смотрит на меня. Опа! – не ожидал. Стараюсь взгляд выдержать. И подмигиваю. Та же в ответ слегка улыбается.
Она выходит под шипение дверей. Обидно, что мне ехать дальше. Дела, дела и еще раз дела. С документами не шутят. Остаюсь в одиночестве и думаю, куда же эта кошечка пошла, и встретимся ли мы с ней еще раз. Хотя бы так же, в автобусе.
Странно, только сейчас сообразил, что она специально прошла через весь салон и села рядом со мной. Да так, что коснулась меня своим бедром…
Ой, дурак! Такой шанс знакомства упустил. Возможно, это было мое будущее счастье, которое само шло в руки, а я, как всегда, протупил и упустил столь прекрасный момент. Хорошо, хоть подмигнуть ей догадался, а то вообще дегротом бы посчитала. Что ж, второй раз я так не лажану. А будет ли второй раз?
Может, у нее парень есть? Тогда с чего бы ей ко мне соседиться? И почему постоянно надо искать подвох во всем? Почему нельзя просто настроиться на хорошее? Неужели необходимы все вот эти сомнения?
– Паспортный стол! Следующая остановка – Старый парк! – объявляют в динамики.
Моя остановка. Чуть не проехал. Выскакиваю из автобуса. Осматриваюсь по сторонам в поисках нужного направления. Мысли все разом улетели. Теперь только одно сидит в голове – побыстрее закончить. Ненавижу всю эту бюрократию и бумажную волокиту.
Захожу в здание. Картина Репина «бичи прилетели». Людей неимоверное количество. Беру талончик и передо мной еще тринадцать человек. Консультант предупредил, что ждать придется не меньше часа. Ну а что поделать? Мест пустых нет, выхожу на улицу. Лето, солнце, легкий ветерок и куча угрюмых людей, ожидающих своей очереди. Думаю, как поступить. Пройтись немного вкруговую, чтоб время поскорее скоротать. Или же остаться тут и ждать, поминутно заглядывая в табло и материться на отсутствие продвижения.