Великая Колумбия, конечно же, побогаче будет. С её-то запасами природных ископаемых – нефть, газ, золото и так далее – ей не составит труда организовать хорошую группу. Но, опять же – именно ХОРОШУЮ, а не настолько непрофессиональную. Да и потом, зачем им это нужно-то? При их-то деньгах! Великая Колумбия хорошо понимает, что конкуренцию нам она составить не способна, и предпочитает тратить деньги на приобретение программ и вычислительной техники, а не на исследования и производство. И уж, тем более, не на воровство технологий.
Перебирая в памяти всё, что мне было уже известно о Синтии, я вдруг вспомнил, от кого она получила электронное письмо. «ЭС»! Интересно, организация это или один человек? Так, подумал я. Это у нас будет «во-вторых». Синтия – во-первых, а «ЭС» – во-вторых. А в-третьих у нас будет накопитель на жёстком диске, который я утащил у Синтии. Там, наверное, много чего интересного можно будет найти. Но это лучше проделать уже дома, в Москве. Здесь у меня кроме «чемоданчика» – переносной модели ЭВМ – никакой техники и нет. И программ тоже. Так что, жёсткий диск пока подождёт.
Кстати, неплохо бы выяснить, откуда у Синтии деньги на такую хорошую аппаратуру. А также, каким образом к ней попала последняя разработка жёсткого диска. Может быть, ответы на все эти вопросы как раз на диске и находятся? Посмотрим, посмотрим…
Но это, как я уже говорил, потом. А сейчас…
Я глянул на часы. Пора собираться. Голова ещё побаливает, но идти всё равно придётся. Терпеть не могу бродить по улицам в праздничный день! Все эти флаги, плакаты… Мутит от них, честное слово. По-моему, за двести лет это уже всем изрядно надоело. И самим членам Императорских фамилий – не меньше. Хорошо хоть, что мне не очень далеко тащиться – к памятнику Нея…
Народу на улицах было полно, а у самого памятника маршалу Нею вообще не протолкнуться. Здесь в основном собирались беззаботные представители богемы – музыканты, художники, поэты. Я с трудом отыскал сидевшего на ступеньках волосатого мужика, заросшего до самых глаз густой бородищей. Мужик тренькал на гитаре под одобрительные восклицания окружавших его зрителей. Играл он действительно неплохо и, когда песня закончилась, раздались аплодисменты. Даже я немного похлопал в ладоши, а затем спросил его:
– А на заказ можешь сыграть?
– Что именно? – поинтересовался мужик. Акцент выдавал в нём уроженца Корсиканского департамента.
– Что-нибудь старое, в стиле ретро, – предложил я.
– Например?
– Ну, не знаю… – я постарался сделать растерянный вид и даже плечами пожал. – Ну, например, что-нибудь из Джона Леннона… «Не беспокой меня», например…
Интерес во взгляде мужика пропал. Его сменила плохо замаскированная настороженность. Мужик плюнул себе под ноги, презрительно посмотрел на меня и проворчал:
– Это Харрисона песня, а не Леннона! Меломан…
– Ну, пусть будет Харрисона, – согласился я. – Сыграешь?
– Пятьдесят копеек! – заявил он.
– Если сыграешь, получишь франк, – усмехнулся я.
Мужик помедлил немного, глубоко вздохнул и заиграл. Кое-кто из зрителей старшего поколения принялся ему подпевать. И слава Богу, я считаю… Потому что играл он хорошо, а вот голосок у него был… Лучше бы он не пел! Но поскольку уж я сам заказал эту песенку, пришлось дослушать её до конца и заплатить франк. Мужик принял банкноту как должное, и небрежно засунул её в карман своей кожаной куртки. Рука его, однако, немного дрожала при этом, он даже не сразу нашёл карман. М-да-а-а… Конспираторы, мать вашу, подумал я грустно. Тысячу раз нас с ним могли бы уже засечь. Если бы, конечно, кто-нибудь наблюдал за нами…
Дурацкие привычки у них. Из всего делают тайну. Нет, я понимаю, почему они опасаются. И даже понимаю, чего именно. Точнее – КОГО.
Нас.
Тех, кто за ними охотится.
Но, согласитесь, если бы я захотел, то прямо сейчас мог бы достать своё удостоверение, пистолет… И где бы ты сейчас играл своего Харрисона?! На кладбище? В жандармерии?
Я кивнул и пошёл прочь. Неплохо он играл, но франка это не стоило. Будь моя воля, я бы ему не заплатил…
– Эй! Постой!..
Я обернулся. Ко мне спешила молодая девушка в обтягивающих брючках и чёрной короткой курточке.
– Ты приезжий? – спросила она, глядя на меня с интересом.
– Допустим, – согласился я, разглядывая её с не меньшим любопытством.
– Я сразу поняла! – гордо заявила она. – Когда ты франк дал этому гитаристу! Надо же – франк! Ему и двугривенного хватило бы. А ты – франк!
– А что, это запрещено законом? – поинтересовался я.
– Да нет, – она пожала плечами. – Просто я сразу поняла, что ты приезжий и, наверное, из Парижа… Да?
– Из Москвы, – поправил я.
– А-а-а… – разочарованно протянула девушка. – А я решила, что из Парижа… Я сама из Парижа, вот и подумала, что встретила здесь земляка… В этом тумане даже такой мелочи, как парижанин, бываешь рада…
Девушка зябко повела плечами и мне вдруг захотелось пригласить её посидеть в кафе. И у меня сложилось впечатление, что девушка с радостью согласилась бы на это, и что на её мордашке отчётливо написано недовольство тем, что я так долго тяну с приглашением. Но после истории с Синтией я готов был проделать подобное только в случае, если мне заранее будут известны не только её имя и фамилия, но и год рождения, место жительства, криминальный статус, номер допуска и код доступа к ВЭС. Так что я ограничился вежливой улыбкой на прощание. Девушка, по-моему, сочла что у меня не все дома, но меня это не обеспокоило. Я решил, что с меня хватит приключений и оставшиеся два дня лучше будет провести в номере, не выходя на улицу.
Вернувшись в гостиницу я повалился на кровать и благополучно проспал аж до пяти часов. Предыдущая ночь была слишком бурной, и этот недолгий отдых удался мне без особого труда.
В половине шестого я перекусил в гостиничном ресторане и в шесть часов уже распаковал свой «чемоданчик» и подключил его к телефонной розетке.
Я набираю адрес нужной станции и на экране ЭВМ возникает небольшое окошечко, в котором в несколько рядов причудливо извиваясь медленно ползут строчки текста – фразы из разговоров, вопросы-ответы. Неподготовленному человеку понять здесь что-либо сложно. Строчки ползут снизу вверх, слева направо и вообще – в любых направлениях. Каждый беседующий может использовать часть фразы из чужого разговора, что порождает самые причудливые переплетения строк на экране. Кто-то начинает отвечать на банальный вопрос о новом кинофильме, замечает, что на экране уже есть нужные ему фрагменты фраз, «цепляет» к ним свои начало и завершение и отправляет дальше. Строки расходятся, переплетаются, составляют удивительные узоры, которые, между прочим, некоторые художники нередко используют в своих картинах. Мне самому это напоминает некое живое существо, какой-то диковинный микроорганизм под микроскопом. Я как-то раз видел схематическое строение ДНК. Так вот, подобные беседы внешне очень на них похожи.
Я неоднократно слышал о том, что кто-то в подобных разговорах смог устроить своё семейное счастье. Для меня это было неудивительно. Ведь если кто-то часто использует для своих бесед слова одного и того же члена клуба, то невольно возникает и желание узнать, кому именно принадлежат мысли, столь похожие на твои собственные. Или просто понравившиеся тебе самому.
Со стороны вполне может показаться, что присутствуешь при секретных переговорах некой тайной шпионской организации. Хотя на самом деле, это всего лишь «Болтливый клуб». Самый обычный клуб, где люди от нечего делать просто болтают друг с другом. Это многим кажется интересным, потому что здесь можно представиться сильным и молодым парнем, даже если тебе семьдесят и ты инвалид без ног. Или заявить, что ты юная скромная девушка, даже если тебе всего лет десять… жить осталось. Короче говоря, болтай, о чём хочешь. Никто не проверит, никто не обвинит тебя ни в чём. Ведь даже имена свои здесь не называют – только прозвища.