Далее, в Законе об основах охраны здоровья закреплено понятие «укрепление здоровья», которое в соответствии с ч. 2 ст. 2 наряду с «сохранением здоровья» (ч. 2, ч. 6 ст. 2) перечислено в качестве целей охраны здоровья. Проблема реализации данной нормы заключается в том, что законодатель не раскрывает ее содержание. В международной практике это понятие получило свое закрепление в Оттавской хартии по укреплению здоровья (1986 г.)[48] как «процесс, дающий людям возможность влиять на свое здоровье и улучшать его», реализуемый государственными органами не только в области здравоохранения, но и в социальной сфере в целом, а именно: обязанность государства видится в повышении уровня общего благополучия людей, достижении социальной справедливости. На первый взгляд, комплекс этих мер схож с мероприятиями по охране / сохранению здоровья. Однако в тексте Оттавской хартии акцент перемещен на профилактику заболеваний, информационно-просветительскую работу и формирование здорового образа жизни среди населения, т. е. это уже не коллективное право, обязывающее государство создать условия для восстановления потерянного здоровья, а индивидуальное право каждого, когда только человек ответственен за состояние своего организма. Вслед за международными документами, Закон об основах охраны здоровья использует категорию «укрепление здоровья» в качестве самостоятельной, практически не имеющей объективных критериев для оценки ее реализации на практике.
В иностранной научной литературе[49] используется понятие «основных предпосылок здоровья», к которым принято относить здоровую окружающую среду, доступ к чистой воде, удовлетворительное питание, наличие жилья, социальную справедливость и ряд других условий. Данная категория не получила законодательного закрепления в России, ее содержание вошло в понятие «охраны здоровья», что представляется не совсем удачным с точки зрения юридической техники.
Наибольшее различие в отечественной и зарубежной правовой доктрине представляет собой толкование категорий «здравоохранение» и «охрана здоровья». Отметим, что иностранные авторы зачастую не различают их по содержанию, но в отечественной доктрине и законодательстве получило закрепление толкование охраны здоровья как системы мер, предполагающих различные виды государственной и иной деятельности. А «система здравоохранения» согласно Закону об основах охраны здоровья представляет собой систему органов и организаций, осуществляющих деятельность в сфере охраны здоровья.
Таким образом, право на охрану здоровья, закрепленное в Законе об основах охраны здоровья, предполагает возможность индивидов «распоряжаться» своим здоровьем, жить в соответствующей окружающей среде – не только экологической, но и социальной, предоставляющей индивиду безопасные условия труда, благоприятные условия быта и отдых, качественные и безопасные продукты питания и др. В современной науке существуют различные классификации правомочий человека и гражданина в этой сфере.
Бриджит Тобес, вслед за нормами международно-правовой практики, содержательно разделяя права в области «охраны здоровья» и права в сфере «основных предпосылок здоровья», полагает необходимым законодательно закрепить такие правомочия индивида и общества в качестве содержания категории «охрана здоровья», как право на медицинскую помощь, профилактические меры по охране здоровья, охрану здоровья различных возрастных групп населения и в первую очередь детей, организацию планирования семьи, медицинское сопровождение в течение беременности и в послеродовой период, сохранение психического здоровья[50]. Поэтому к «основным предпосылкам здоровья» она относит свободный доступ к чистой питьевой воде, удовлетворительные санитарные условия, питание, здоровую окружающую среду, борьбу с профессиональными заболеваниями, обязательную профилактическую и консультационную информацию, упразднение вредных обычаев[51]. Данная научная позиция разделяется Е.В. Воронцовой. По ее мнению, права граждан на охрану здоровья необходимо рассматривать в совокупности правомочий, заключающихся в праве жить в благоприятной для здоровья окружающей среде, как природной, так и социально-экономической, и праве получать качественную медицинскую и связанную с ней иную помощь (финансируемые преимущественно государством меры по предоставлению социальных льгот, лекарственных средств, консультационных услуг и пр., с целью не только сохранения, но и укрепления физического и психического здоровья граждан, поддержание их долголетия)[52].
Проведенный анализ доктринальных положений о юридической природе и содержанию основного права человека в области охраны здоровья позволяет сделать вывод о том, что в научной литературе существуют два основных подхода к определению права на охрану здоровья. Для первого характерна оценка индивидуального права каждого человека, для второго – коллективного, когда право на здоровье каждого индивида должно обеспечиваться коллективными усилиями общества в целом и государства. Первый подход к характеристике права на охрану здоровья частично отражен в российской доктрине. Так, Н. Печерских определяет начало возникновения права на охрану здоровья со стадии внутриутробного развития[53]. Е.В. Воронцова утверждает, что право на охрану здоровья, в первую очередь, является естественным, неотъемлемым правом индивида[54].
В последнее время широкое распространение получил тезис о включении в понятие права на охрану здоровья такого компонента, как здоровый образ жизни. Необходимость этого шага, по мнению исследователей в области медицинского права, объясняется существующими экологическими и социально-экономическими реалиями в России. Таким образом, ответственность за собственное здоровье возлагается на самого человека, а не на общество или государство. А.В. Беляковым предлагается определение здорового образа жизни как обязанности индивида поддерживать здоровый образ жизни[55]. Однако в большинстве своем в России не только в нормативных актах, но и в научной доктрине получил свое закрепление именно второй подход, когда право на охрану здоровья представляет собой взаимные права и обязанности граждан и государства. При этом большинство авторов отмечает, что государство, перейдя на рельсы рыночной экономики, ограничивает свою роль в охране права на здоровье граждан России.
И.Г. Банникова, анализируя Конституцию РФ 1993 г. отмечает, что «статья о праве на охрану здоровья и медицинскую помощь в целом хуже не стала, однако акценты расставлены разные. Исчезли слова о бесплатной квалифицированной помощи, но появились положения относительно ответственности должностных лиц»[56]. Вместе с тем в Уставе Всемирной организации здравоохранения делается упор на соотношение индивидуального и общественного факторов по обеспечению здорового образа жизни[57].
По мнению В.В. Пучковой, социально-юридический механизм реализации прав и свобод в сфере охраны здоровья должен предусматривать гарантии их обеспечения и защиты, на создание которого должна быть направлена политика государства. Государство в лице государственных и муниципальных органов при содействии и взаимодействии с различного рода общественными организациями создают национальную систему здравоохранения, в которой наряду с государственными мерами, обеспечивающими охрану здоровья народонаселения, предусмотрены меры по созданию условий для реализации защиты собственного здоровья со стороны народонаселения страны, исключая врачебную ошибку[58].