На новом месте у нее сразу будет материал для работы.
В мебельном отделе Энца увидела три разных фонографа и провела пальцами по модели красного дерева с латунными ручками. Подняла крышку и повернула круг затянутой в перчатку рукой.
– Я бы хотела купить еще и этот проигрыватель. Вы можете доставить его на Вест-Лейк-стрит, пять?
– Конечно! – Девушка улыбнулась, зная, что ее родители, владельцы магазина, будут в восторге от удачной сделки. – Хотите посмотреть записи? – спросила она Энцу. – Они здесь же, в шкафчике, наверху. – Продавщица открыла деревянный шкафчик, полный пластинок, расположенных в алфавитном порядке.
Энца просматривала подборку, пока не нашла записи Энрико Карузо. Она обрадовалась, обнаружив, что представленный здесь сборник включал дуэты с Джеральдиной Фаррар и Антонио Скотти. Их лица украшали картонный футляр: профили были нарисованы внутри больших серебряных звезд с их именами, написанными на облаках, парящих под рисунками. Энца купила записи арий из «Травиаты», «Аиды» и «Сельской чести». Она предпочла забрать их сразу, не решившись доверить доставку магазину.
Снова посыпал снег, городок накрыло сверкающей кисеей. Чисхолм словно флиртовал с ней, стараясь понравиться, и ждал, что она его полюбит. Энца перешла улицу и очутилась у здания, которое больше всего заинтриговало ее, когда они ехали по городку в грузовике Мэла. Поднявшись по широким полукруглым ступеням, она вошла в публичную библиотеку Чисхолма – добротное здание из красного кирпича в георгианском стиле, полумесяцем вписанное в угол квартала.
Энца ценила публичные библиотеки. В первый раз она побывала там с Лаурой по указанию синьоры Рамунни, которая снарядила их в нью-йоркскую публичную библиотеку на поиски сведений о тканях для воссоздания исторически точных костюмов. Лаура настояла, чтобы Энца завела библиотечную карточку, и до самого недавнего времени, пока она не получила гражданство, библиотечная карточка была ее удостоверением личности.
Толкнув входную дверь, она вдохнула знакомый запах – книг, кожи и лимонного полироля. Энца вошла в главный зал с уютными альковами-читальнями, витражным окном на дальней стене, за которым белел укутанный снегом сад, длинными столами с низкими лампами и шкафами от пола до потолка, заполненными книгами с темно-зелеными, синими, красными корешками. Энца представила, как проведет здесь немало счастливых часов.
Она подошла к стойке.
– Добрый день! – Энца взглянула на приколотую к груди библиотекаря карточку: – Здравствуйте, миссис Селби.
Полная седая дама в простом будничном платье из саржи и белой шерстяной кофте ручной вязки на Энцу даже не взглянула.
– У меня нет книг на итальянском. В случае нужды я могу заказать что-нибудь в столице штата.
Энца словно перенеслась в Хобокен, где к итальянским иммигрантам относились пренебрежительно. Мол, читать по-английски не умеют – значит, неграмотные.
– Я бы хотела завести библиотечную карточку, – вежливо, но твердо сказала Энца.
Миссис Селби наконец подняла взгляд, оценила элегантную шляпку, шерстяное пальто из хорошей ткани и тонкие перчатки.
– У вас ведь есть карточки, правда? – спросила Энца.
– Разумеется, – фыркнула миссис Селби.
Энца заполнила заявление – библиотекарша искоса наблюдала за ней. Закончив, Энца промокнула чернила с помощью пресс-папье.
– Боюсь, карточку можно получить только завтра, – с нескрываемым удовольствием сказала миссис Селби.
– Для меня не составит никакого труда зайти еще раз, – ответила Энца. – Знаете, я люблю читать и уже вижу, что у вас здесь много книг, которые помогут мне скоротать длинные зимние вечера.