– Эй, привет! – Вито просунул голову в костюмерную. – Как насчет ужина?
– Как насчет «да»? – Энца надела жакет.
– Где Лаура? – спросил Вито.
– Колин пригласил ее сегодня к себе, повидаться с мальчиками.
Подмигнув, Вито замурлыкал свадебный марш: «Пам, пам, пам, пам…»
– Куда пойдем? – Энца достала из шкафа пальто. – Мне понадобятся перчатки?
– И шляпка.
– Шикарная?
– Возможно.
– Я шикарная девушка, – сказала Энца.
– И с каких это пор?
– Есть один джентльмен, который таскает меня по разным модным местам. И теперь я пью только из баварского хрусталя, а если икра недостаточно холодная, я просто не способна ее съесть.
– Бедняжка!
– Боюсь, я никогда больше не увижу Хобокен.
– Ты можешь помахать ему из каюты первого класса «Куин Мэри».
Когда они вышли из Мет, Вито взял Энцу под руку. Они повернули на запад. Энца решила, что они направляются в одно из его любимых бистро в театральном районе – тесные комнаты со стенами из глазурованного кирпича, низкие лампы и стейки с кровью. Но Вито вел ее в направлении доков Вест-Сайда в районе Тридцать восьмой улицы.
Вскоре они очутились на самой настоящей стройке, ил и грязь были засыпаны ровным слоем гравия. Возле берега стояли десятки грузовиков, рядом накренилась бетономешалка. Повсюду громоздились батареи из стальных бочек, гигантские катушки кабелей, корзины с кирками и тачки, полные огромных лопат.
Энца ждала на мостках около строительного вагончика, а Вито нырнул внутрь. Энца хихикнула про себя. Вечно Вито затевает для нее приключения. То арендовал чертово колесо на Кони-Айленд для них двоих, то затащил в нелегальную забегаловку со спиртным, где джаз и джин были одинаково мягкими. Вито знал, как надо жить, и хотел прожигать эту жизнь так, как ему нравилось. Через минуту он вернулся с двумя касками, одну вручил Энце.
Она сняла шляпу и надела каску.
– Ты же сказал, что нас ждет нечто шикарное!
– Подожди.
Вито помог Энце забраться на подъемник. Он захлопнул воротца, нажал кнопку, и лифт пополз вверх. Подъемник уносил их все выше. Энца решилась взглянуть вниз – под ногами расстилался ночной Нью-Йорк, точно отрез темно-синего шелкового муара, усыпанного стразами.
– И что ты думаешь? – спросил Вито.
– Я думаю, что у меня самый восхитительный возлюбленный из всех, кто когда-либо надевал каску.
– Я хотел тебе кое-что подарить.
– Думаю, этого вида более чем достаточно.
– И все-таки нет. Я хочу отдать тебе все. Я хочу подарить тебе мир.
– Ты уже это сделал. – Энца положила руку ему на плечо. – Ты подарил мне уверенность в себе и приключения. Ты подарил мне новую жизнь.
– И я хочу дать тебе больше… – Вито притянул ее ближе. – Все, чем я являюсь. Все, о чем мечтаю. И все, что ты можешь представить. Моя главная радость, моя цель – сделать тебя счастливой. Ты выйдешь за меня, Винченца Раванелли?
Энца смотрела на мерцающие огни Манхэттена. Она не могла поверить, что зашла так далеко и так высоко поднялась. Она думала о тысяче доводов в пользу того, чтобы сказать «да», но ей нужен был один-единственный. Вито Блазек смог бы обеспечить ее развлечениями. Жизнь стала бы большой вечеринкой. После долгих лет, когда она все время о ком-то заботилась, Вито поклялся позаботиться о ней. Энца долго и тяжело работала и теперь готова попробовать, какова жизнь с человеком, который знал, как жить.
– И что ты ответишь, Энца?
– Да! Я отвечу: да!
Вито поцеловал ее, покрыл поцелуями ее лицо, уши, шею.