А тех нескольких девушек, что все же учились, преследовали все мужчины. Поэтому, когда однажды на выходных в Гебзе мама сказала, что дочь родственников моего дяди из Гёрдеса по линии его жены поступила в Стамбульский университет на факультет аптечного дела и будет жить в общежитии, я весьма заинтересовался.
У Айше были светло-русые волосы, но она напоминала мне Рыжеволосую Женщину. Особенно верхней губой и формой подбородка. С первого дня я почувствовал, что влюбляюсь в нее и что она неравнодушна ко мне. По субботам после обеда мы вместе ходили в кино, в городские театры, где шли пьесы Чехова и Шекспира, а также ездили на автобусе в Эмиргян пить чай. «Ходить», как выражались некоторые мои приятели, с умной и красивой девушкой было очень приятно, и жизнь казалась такой прекрасной, что я почти позабыл о Махмуде-усте.
Чтобы иметь возможность продолжать вести ту же жизнь, я подал заявление в магистратуру по инженерной геологии, и меня приняли, так как я был одним из лучших учеников на курсе. На второй год нашей дружбы с Айше в кинотеатрах и в парках, когда вокруг никого не было, мы начали держаться за руки и целоваться, но, так как Айше была из строгой семьи, я с самого начала понял: она никогда не согласится провести со мной ночь до свадьбы.
Послушав совета приятеля-бабника из Бешикташа, который был постоянным посетителем домов свиданий, я взял у него ключи от холостяцкой квартиры и как-то после полудня пригласил туда Айше. Свидание закончилось настоящей катастрофой. Айше, несмотря на мои двухчасовые уговоры, покинула поле боя вся в слезах и долгое время даже не подходила к телефону в общежитии.
В конце концов мы помирились, продолжили отношения и наконец решили обручиться. Мне нравилось, что после помолвки Айше по субботам приходила в книжный магазин за мной. Хозяин вместе с молодыми продавцами считали, что «девушка из Гёрдеса» – настоящая красавица, и это мне тоже нравилось. Я любил рассказывать ей о книгах, которые прочитал, о геологической истории, о своих политических взглядах, которые не очень-то отличались от взглядов окружающих меня студентов, а также о своих футбольных страстях. Я узнал, что Айше хранит и даже иногда перечитывает мои письма, в которых я рассказывал о невыносимых условиях работы шахтеров в Козлу, в Соме, куда я летом ездил на практику, и в которых я также делился с ней своими яростными и претенциозными мыслями о жизни и о мире. Я тоже хранил ее письма.
В эти счастливые дни иногда некое смутное воспоминание омрачало мое счастье. Стояло засушливое лето, Стамбул страдал из-за недостатка воды. Моя невеста сказала, что если министерство сельского хозяйства, вместо того чтобы нести глупости про молитвы о дожде, распорядится в каждом саду Стамбула вырыть по колодцу, то проблема с водой будет тут же решена, и эти ее слова заставили меня надолго замолчать. Когда я прочел в газетах, что в окрестностях Онгёрена была торжественно, с приездом премьер-министра, открыта фабрика по производству холодильников, которая стала самой большой на Балканах и Ближнем Востоке, я тут же вспомнил духовные притчи, которые рассказывал мне Махмуд-уста. Увидев, что предисловие нового перевода книги «Братья Карамазовы», которую я решил было подарить моей невесте на день рождения, написано Фрейдом, а речь в нем идет об Эдипе и Гамлете, я, содрогнувшись, прочел эту статью, а затем, отложив книгу, купил вместо нее «Идиота», герой которого – наивный и безгрешный человек.
Иногда по ночам я видел Махмуда-усту во сне. Он продолжал рыть колодец на огромном синем шаре, медленно вращавшемся в космосе среди других планет. Значит, он не умер и я понапрасну терзал себя угрызениями совести.
Иногда мне хотелось рассказать моей невесте, что я стал инженером-геологом из-за Махмуда-усты, но я всякий раз сдерживался. Потребность сознаться я испытывал больше всего тогда, когда рассказывал Айше о прочитанных книгах. Но вместо Махмуда-усты я всякий раз говорил о тайнах и странностях геологии: я рассказал моей возлюбленной, что тайну появления морских ракушек и скорлупок от мидий в расселинах, ущельях, пещерах и на вершинах самых высоких гор раскрыл в XI веке китайский ученый Шень Ко.