Колян и Толян ничуть не испугались, так как во время белой горячки и не такое видеть доводилось. Они направились навстречу гостям. Выглядели гости вполне приемлемо: как в фильмах про инопланетян, ничего нового.
– Какие люди, да без охраны! – произнесли они хором приветствие, назвав пришельцев людьми – а как еще назвать существо в головой и на двух ногах, да в таких блестящих костюмах?
– Здравствуйте, земляне! Мы в охране не нуждаемся, не к врагам прилетели, – ответили К и Т.
– Будьте-нате! – сказал Колян, чем ввел гостей в некоторый ступор. Будьте – понятно, нате – тоже, это то же, что возьмите. Но как это сочетать?!
– Да что вы замерли-то, как рыбы об лед? – веселился Толян.
– Мы не рыбы, мы из Космоса. Лед на нашей планете есть.
– Да что мы все стоим, пойдемте приезд отметим, законы гостеприимства никто не отменял, – засуетился Толян, предчувствуя хорошее застолье.
– А что, могли и отменить? Ваше правительство, видимо, издает законы по всем жизненным направлениям.
Колян и Толян переглянулись и зашептали друг другу:
– Гости какие-то странные, наверное, язык наш плохо понимают, а может мы по-старинке изъясняемся. Давай-ка по молодежному, как племяши наши из города.
– Мы нереально вам рады! – сказал гостям Колян.
– То есть не рады? – удивились К и Т, – почему не реально?
– Ладно, проехали! – занервничал Колян, а гости сноаа его не поняли: – Разве мы едем, мы же пока на месте стоим?
Колян и Толян поняли, что срочно надо выпить и вся компания направилась в дом Толяна, во дворе которого друзья чинили бензопилу. Навстречу им выбежала жена Толяна, Стася. Вид гостей ничуть ее не удивил – кого только муж в дом не приводил: и бомжей, и иностранцев.
Сели за стол, стали пить да закусывать.
Т и К знали об этой традиции землян, и в их организмы был введен специальный чип, препятствующий опьянению, так что пили они наравне с хозяевам.
Стасю потянуло о любви поговорить:
– Вот у вас там, на планете вашей, мужчины ответственны за тех, кого приручили?
– У нас нет ручных женщин, у нас равноправие и никто не приручает людей.
– Это заставляет задуматься, – сказала Оксана, а Т и К решили, что на Земле есть невидимая управляющая компания, заставляющая людей задумываться, и надо будет компанию эту обнаружить и изучить.
Толян поднял тост за гостей и сказал:
– За дружбу, за вашу планету! Видно, что вы продвинутые!
– Спасибо, но насчет продвинутые – этого нет. У нас на планете население никто не передвигает, не подвигает, все перемещаются самостоятельно.
– Да, смотрю вы ребята конкретные! – сделал гостям комплимент Толян, но посыпались вопросы о конкретности и Стася решила перевести разговор на обыденные, всем понятные темы: – Вот у вас население рано встает или поспать любит?
– У нас просыпаются, когда выспались, – ответили гости.
– Эдак всё проспать можно! Кто раненько встаёт, тому Бог дает.
– У нас тоже есть Бог, но он не руководит такими мелочами, когда кто встал и ничего не даёт, он ведает высокими материям.
– Ну и правильно, надо слушать своё сердце и вставать, когда оно подскажет, – Стася попыталась найти общий язык с гостями, но те засыпали её вопросам, у всех ли землян сердце говорящее и при помощи каких устройств его слушают.
Толян и Колян разговаривать уже не могли и практически спали, сидя за столом. Умные беседы их вообще всегда утомляли, а Стася решила блеснуть философией из интернета и поразить гостей глубиной своих мыслей:
– Да, всё что не убивает, делает нас сильнее!
Тут гости её совсем перестали понимать:
– Как всё? И одуванчики? И морковь? И плюшевые игрушки?
– А что морковь? Она полезная и делает человека сильнее, и в одуванчиках витаминов много. А вот плюшевые игрушки иногда и убить могут: моей подруге парень вместо шуб и бриллиантов всё время плюшевые игрушки дарит, а она убивается, слезами обливается.
Тут уж гости совсем перестали что-либо понимать: как эта Стасина подруга убивается-убивается, и никак не убьётся?
Стася предложила гостям остаться ночевать:
– Утро вечера мудренее, но за окном рассвет давно начался и ночевать утром гости не захотели. Они отправились к своему космическому шару и покинули планету Земля. Они поняли, что в следующий раз надо отправить сюда опытных лингвистов.
Нарды или сон наяву
Даша Листратенко
Скрипнула дверь, комнату полосой залил коридорный свет.
– Деда! – маленькая девчушка в цветастой пижаме чуть ли не выпрыгнула из постели, так хотелось ей кинуться к объятия замученного седоволосого мужчину. Взрослый присел, чтобы ребенок смог дотянуться своими хрупкими ручками до его крепкой, но уже покрытой морщинами шее. – Дедушка, ты обещал научить меня в свои нарды. Ты помнишь? – наивные светлые глаза, в которых отражался свет настольной лампы, словно зажглись изнутри и с немым детским укором уставились в дымчатые серьёзные, которые ласковым взором взирали на неё снизу вверх. Дед, устроившись у кровати внучки, взял в свои грубые руки её нежные ладони и подул на еле заметные ранки.
– Опять ты кота мучала, – улыбка промелькнула на его губах.
– Ну деда! Ты же обещал, – девчушка шмыгнула носом и вытерла тот рукавом пижамы, пропустив мимо ушей упрёк. «Ты обещал, что, когда ты вернешься, мы поиграем в твои нарды. Но ты долго не приходил. Мама меня отправила спать, а я не хотела, я даже посуду пообщела всю-всю вымыть, но она отправила меня в это страшную комнату. А ещё Сеню забрала! Я без него уснуть не могу», – ребёнок еле-еле сдерживал себя, чтобы не разреветься. От града слёз и соплей девочку сдерживая большая и теплая ладонь, что гладила его по головке и тихий голос, который шептал, что теперь всё хорошо.
Не прошло и пяти минут, как детскую сотряс раскатистый смех. Нет, это не насмешка над чувствами дитя, это искреннее проявление своих эмоций.
– Пусть кот отдохнёт от тебя, маленькая разбойница, – взрослый шутливо щёлкнул по носу и встал с колен. «А сейчас двигайся, дедуля хочет услышать, как прошёл твой день».
Девочка быстро подвинулась, уступая место взрослому, и обняла плюшевую змейку. Светлые глаза уставились на ночного гостя. Будь она повзрослей и повнимательней, она обратила бы внимание, как сильно внутренние концы бровей были приподняты и сведены к переносице, а глаза, в которые она любила заглядывать через каждую секунду, слегка сужены, но ребёнку этого не увидеть. Да им и не нужно это, они на эмоциональном уровне чувствуют своего собеседника.
– А потом мы сыграем в нарды? – по-деловую уточнила маленькая разбойница, продолжая гнуть свою линию.
– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, – по-доброму усмехнулся дед, попутно выключая светильник, уходя от ответа.
– Эй, я не Варвара, и на базар я не ходила.
Смотреть на обиженного ребенка было выше его сил. Закутав недовольно сопящую внучку в одеяло, словно в кокон, мужчина приготовился слушать.
Но, несмотря ни на что, внешние уголки губ ребёнка были приподняты, а глаза выражали спокойствие и готовность.
– Сегодня мы с Полиной строили шалаш. Мы брали только подушки и одеяла, поэтому ты не ругайся, твои книжки мы не брали, – с гордостью начала свой рассказ внучка, когда удобно устроилась и привыкла к темноте. – Но нам быстро наскучило это занятие: я хотела порисовать, а Полина погулять. Мы чуть ли не поссорились! – опустила голову и отвернула лицо в сторону, тихо всхлипывая, сдерживая обиду, но продолжила всё с тем же недовольством, – Она вылила воду на мои картины и сказала, что я некрасиво рисую. А это неправда! У меня очень красивый Сеня получился. Я его долго сторожила, рассматривала. Один в один, да-да.
– Значит, она тебя обидела?
– Нет, – твёрдый ответ, – обижаются только дуры, так мама говорит.
– Да-с… А что мама ещё говорит?
– Много чего, больше ругает, но не всегда так. Вот в ту пятницу мама мне даже рамку купила! Я, когда пришла домой, вставила в неё свой рисунок, а на обратной стороне написала стишочек.