Он дышал Ханне в рот и нажимал на грудь. Наконец она вздохнула. Мэтью сказал, что у нее сотрясение и, возможно, перелом ребер. Он взял ее на руки и вынес на дорогу.
— Что ты хочешь делать? — спросила Кэт.
— Отнесу ее домой. Оттуда ты позвонишь в больницу. Скажешь, что кто-то ворвался к вам в дом и избил вас обоих, а потом убежал.
— Я убила его. — Кэт сказала это с удивлением, сама не веря тому, что сделала.
— Нет, — возразил Мэтью. — Он убежал. Он ворвался в дом, избил вас, а что с ним сталось потом, ты не знаешь. Я вернусь в лес и избавлюсь от тела.
Уже смеркалось, когда они добрались до Блэкуэлла. Они подошли к дому задами, через сад. Никто их не видел. Кэт тысячу раз мечтала, как идет с Мэтью по городу, приводит его в гости, но не при таких же обстоятельствах. Они быстро прошли черед двор, поднялись на крыльцо, вошли в дом. По щекам у Кэт текли слезы, но она не замечала этого. Мэтью отнес Ханну в спальню, потом вернулся в гостиную к Кэт, и та сказала, что ему нужно уходить. Люди подумают бог весть что, если увидят его. Он согласился, что нужно уходить, но не сдвинулся с места.
Кэт чувствовала себя такой грязной, что больше не могла терпеть — ей требовалось принять душ, хотя она понимала, что до приезда полиции этого делать не следует. Однако она не могла больше выносить скверны прикосновений насильника. Плача, она разделась на кухне, и Мэтью сложил грязную, рваную одежду в мешок. Она стояла под душем и плакала, прижавшись лбом к кафельным плиткам, а горячая вода текла по ее голове и плечам.
Когда она вышла в голубом платье, с распущенными влажными волосами, Мэтью сидел на стуле в гостиной. Он знал, что нужно уходить, и не ушел.
— Я просто хотел почувствовать, как это — сидеть тут и ждать тебя, — сказал он.
Она села к нему на колени и поцеловала его. Она чувствовала себя погибшей и безумной. Мир оказался совсем не таким, каким она его представляла. Она согласна была полностью изменить свою жизнь, попроси он сейчас об этом. Но он встал и вышел через черный ход. Он покинул город тем же путем, каким пришел, через сад. Почти совсем стемнело, но несколько мальчишек играли в бейсбол — они увидели чудовище и бросились врассыпную по домам.
Придя в лес, Мэтью разыскал труп, оттащил его в медвежью пещеру и присыпал грудой веток. Скелет старого медведя лежал рядом, и Мэтью взял медвежий зуб как талисман на удачу. Он догадывался, что подумают люди в городе. Той же ночью он поджег свою избушку. Собрал самые необходимые вещи, а потом смотрел, как горит остальное.
Он взял машину, которая была припаркована на смотровой площадке. Она была куда лучше той, которую он разбил, с четырьмя новыми шинами. Приятель Кэла оставил ключи в зажигании, чтобы без задержки смотаться с места преступления. Когда Мэтью открыл ящик для перчаток, то обнаружил там ленточку Люси Джейкоб, которую убийца оставил себе на память. Уезжая навсегда, Мэтью объехал Блэкуэлл стороной. Увидеть его еще раз — этого он не вынес бы. Он взял курс на штат Нью-Йорк, откуда, по всей видимости, он был родом. Олбани он тоже проехал мимо, этот город ничего не значил для него, там он никогда не чувствовал себя дома. Несколько месяцев спустя он объявился в маленьком городишке под названием Саратога, пришел на почту и, не обращая внимания на косые взгляды клерков, купил марку, чтобы отправить письмо в Блэкуэлл.
Получив письмо, Кэт не распечатывала его, пока не оказалась в лесу. Она пошла туда одна, такая же одинокая, какой чувствовала себя с тех пор, как повстречала его. Был медвежий сезон, ноябрь, в это время медведи проявляют особенную активность, готовясь к зимней спячке. После происшествия на дороге компания блэкуэлльских подростков наткнулись в лесу на обгоревшие остатки прибежища Мэтью. Ребята принесли свои находки в полицейский участок. Книги, кое-что из кухонной утвари, обрывки одежды и куски дерева, в которых можно было распознать самодельные стулья и стол.