Я представилась и поведала о своей судьбе, а так же о жизни на Земле.
Хозяева слушали внимательно, а выслушав, предложили выпить за знакомство.
Напиток был нежным, ароматным, такое впечатление, что во рту находился нектар, но в голове тотчас зашумело.
– Не волнуйтесь, Елена Прекрасная, – засмеялась хозяйка дома. – Сейчас всё пройдёт.
– А теперь вы расскажите, куда я попала, – оклемавшись, попросила я.
– В подземелье вы попали, – отозвался Рыбников. – У нас тут несколько больших держав, которые живут дружно и беспокоятся об отношениях ваших государств, постоянно воюющих друг с другом.
Оказалось, что четыре подземные страны имеют высокоразвитую экономику, несчетные производства, бесплатную медицину и образование, здесь нет бедных, все работают и за отдельную плату вечерами прилежно занимаются сексом, чтобы подарить монархии новых подданных.
– В гостях хорошо, – желая польстить аборигенам, произнесла я, – но дома-то лучше.
– Я бы на вашем месте притащил сюда своих родственников, – высказался Иронак. – Ваш доморощенный олигархат и нам грозил уничтожением, но мы им кукиш показали. Куда они спрячутся во время ядерной войны?
– Они знают о вас? – опешила я.
– Они обо всём знают, – влезла в разговор Клименсина.
– Мне всё равно надо назад, – минуя паузу, с грустью проговорила я. – В той горе я видела лифт, который…
– И не мечтайте, – усмехнулся Рыбников. – Нам строго-настрого запрещено подниматься наверх, чтобы не нахвататься их, то есть ваших, заразных привычек.
Стало не по себе. Я сглотнула слюну и мысленно попрощалась с родственниками. На двухметровых напольных часах выскочила из дупла крупная кукушка и, дёрнув хвостом, издевательски прокуковала.
– Может, романсы послушаем? – прочувствовав моё настроение, предложила Клименсина и врубила на старинной радиоле какую-то заунывную песню о потерянном девичьем достоинстве.
– Отключи его, – вздрогнул Рыбников. – Тишина – лучший собеседник.
– Почему ваши женщины так отличаются от мужчин? – наконец, решилась спросить я.
Соседка вздрогнула и отвернулась, а Иронак поперхнулся слюной.
– Это государственная тайна, её никто, кроме избранных, не знает, – вздохнула хозяйка дома. – Знаем только, что после рождения мальчиков увозят в научно – исследовательский институт при Королевской академии наук, а привозят спустя десять-тринадцать лет. Девочек оставляют на месте. Причём, мы рожаем в повязках на глазах.
– А вас не увозили? – думая о похожести дамы на земную артистку, поинтересовалась я.
– Не помню, – поникла Клименсина. – Я вообще детства не помню.
– А вы красивая, – внезапно выдал хозяин дома и я заметила, как вздрогнула его жена.
– Так вот почему земная внешность так… мммм… бесит ваших соотечественниц? – осторожно проговорила я.
– Всё, что непривычно, кажется уродливым, – ответила хозяйка дома и грустно улыбнулась. – В глубине души мы понимаем, что некрасивы, а потому ненавидим вас всей душой.
– Меня? – удивилась я.
– Всех, кого привозят с поверхности, всех, кого отправляют вниз к фейхам, ведь и там мужчины рабынями восхищаются. Восхищение – вот что необходимо любой женщине. Она согласна голодать, испытывать неудобства, лишь бы ей говорили ласковые слова.
– Ты у меня самая лучшая, – подал голос мужчина.
– Считаешь, что я в это поверила? – всхлипнула аборигенка. – Лучшая, но не красивая. Ну, ладно, давайте пировать дальше.
И она ушла на кухню, чтобы принести золотистую курочку, пропитанную зирой и кориандром.
Не помню, о чём мы говорили позже, видимо, о пустяках, но мне стало легче. Несмелая радость приникла в меня, ведь теперь я была не одна и, по словам соседей, весь дом был заселён порядочными людьми, готовыми в случае чего прийти на помощь. Поднявшись к себе, я приняла душ с гелем с ферамонами, высушила волосы под мощным феном со звуковым сопровождением сексуальных стонов и опрокинулась на шёлковые простыни спального места.
ГЛАВА 7. СТАЛИН И РЕСТОРАТОРША
Лара Вознесенская металась по спальне, сбрасывала подушки на напольные ковры, размазывала слёзы по щекам и выла. Ну нет, не о таком супруге она мечтала, отталкивая от себя земных ухажёров! Присев на краешек кровати, Лариса вспомнила брошенного мужа, который был беден, как церковная мышь, не одаривал её ценными подарками и пылкой любовью крутого мачо с глянца. Володька отличался худобой, удлинённым бледным лицом и меланхоличным характером, что не нравилось энергичному и весёлому директору ресторана. А ещё он любил сидеть дома. Сейчас Лара с большим удовольствием прижалась бы к бывшему благоверному и на полном серьёзе стала обсуждать забитые мячи или шайбы.
Хорошо Алёне, её не выбрали в будущие жёны, и она теперь спокойно спит в кровати под белыми шёлковыми простынями, а, может, смотрит ящик и пьёт чай.
– Здравствуйте ещё раз, радость моя, – послышался возле двери самоуверенный голос Алилея.
Он расстегнул рубашку и играл мускулами на волосатой груди.
– Поскольку не было свадьбы, я ещё ваша невеста, – внутренне возмутившись бесцеремонностью, приторно-сладко улыбнулась Вознесенская. – Женой стану только после того, как распишемся.
– Не желаете исполнить долг перед Родиной без регистрации брака? – удивился Сталин, и Лариса отметила, что он говорит без малейшего акцента.
– Какой долг и перед какой Родиной? Царством мертвецов? Пусть его исполняет Надежда Аллилуева, – уколола Лара.
– Аллилуева? – растерялся Иосиф. Его блестящие глаза недоумённо забегали по комнате.
Что-то здесь не так. Несуществующий грузинский акцент, жена-самоубийца, о которой муж, вероятно, забыл, и наконец заискивающая улыбка на полных добрых губах тирана, от одного взгляда которого трепетало полмира.
«Двойник»! – промелькнуло в голове.
– Где ваши дети? – не давая монарху передохнуть, перешла в наступление Лариса. – Тоже здесь?
– У меня нет родных детей, – пожал плечами Сталин. – Виларуса я усыновил.
– Усыновили Гитлера? – ахнула Лара. – В каком возрасте?
– В отроческом, а настоящий фюрер превратился в удобрение, – отрапортовал король.
– В какое удобрение? – не поняла рестораторша.
– В какое превращаются все ваши мертвецы, – съехидничал подземный жених. – Благодаря им и экскрементам опарышей с дрозофилами вы едите экологически чистую пищу.
Об оных неприятных существах любила рассуждать Алёна.
– Откуда появляются эти насекомые? – поперхнулась слюной Лариса.
– Они живут в ваших телах с рождения, – мстительно усмехнулся Сталин. – Вернее, передаются по наследству в чреве матери.
– А вы не едите пищу из покойников? – Ларису тошнило, она подавляла начинающиеся приступы рвоты.
– Скалы не приспособлены для захоронения усопших, мы их сжигаем в Ядре, там есть специальные места для крематориев, самое большое на российском Кольском полуострове. Прах наших жителей тысячелетиями слёживается, потоками воздуха выбрасывается наверх и превращается в горные породы, которыми вы пользуетесь.
– Хотите сказать, что полезные ископаемые…
– Это я и хочу сказать, – рассмеялся Алилей. – Алмазы – самые древние захоронения, у каждого алмаза есть душа, даже при огранке она не теряется и приносит большие проблемы хозяину, который ей не понравится. Например, древнейший алмаз Рока состоит из ста душ, погибших в Ядре. Это были непослушные наложницы фейхов. С тех пор бриллианты не любят мужчин.
– Вот оно что, – поразилась Лариса и вспомнила поговорку о том, что бриллианты – лучшие друзья девушек. – Зато любят женщин. А золото?
Сталин проследил её нервный жест и усмехнулся:
– Золото – опаснейший элемент, он притягивает зависть и негатив. Прочувствуйте его корень – зол. Если поменять буквы, получается: зло. В него обратились самые алчные и неправедные души. Носите серебро и будете счастливы.