«У меня для вас две новости», – писала Наташа, заливаясь слезами. «Петя нас оставил, а Ваучер будет участвовать в выборах». Подробности сообщать не хотелось, поэтому добавила: «А у вас как дела?» – и закрыла ноутбук.
Через пару часов нужно будет выезжать в сад. Петя был прав: нельзя допустить, чтобы ребёнок видел кошмарную ванну из фильма ужасов. Надя, конечно, привыкла к беспорядку, но не к такому же!
Не утруждая себя вознёй с одеванием, Наташа в трусах и бюстгальтере включила радио на смартфоне, достала упаковку больших мусорных мешков и занялась настоящей, а не «потёмкинской» уборкой.
Всё содержимое ванной, включая рыбий хвост и исключая детские вещички, отправилось внутрь чёрного мешка. Долой старые наряды! Долой пустые обёртки от калорийных продуктов! Долой пустые дезодоранты и волосатые расчёски!
Несвежую детскую одежду – в стиралку, грязную посуду с остатками засохшей еды – в посудомойку!
Разошедшаяся Наташа, загрузив пяток мусорных пакетов вышедшей из моды и вышедшей из её размеров одеждой, решила основательно прошерстить и свой домашний гардероб. На помойку отправились запачканные детским питанием (это сколько же им уже лет?!) футболки, великанские треники, застиранные халаты, дешёвые хлопчатобумажные платья на пуговицах, купленные у одной из мамашек с форума.
Наташа оставила себе базовый минимум – черные легинсы, две новых белых футболки, – остальное упаковала в мешки и оттащила к мусорным контейнерам во дворе. В последний момент кое-что вспомнила, сбегала домой и торжественно выложила поверх чёрных мешков свой розовый лыжный костюм.
Это событие стоило отметить. Наташа вернулась на кухню, подмигнула проснувшемуся Ваучеру и открыла дверцу бара. Да, вот и они. Сохранились в целости и сохранности, пережили все перестановки и ремонты. Ингредиенты для классического Джина «Гимлет».
Наташа, вспоминая советы Юлии Высоцкой, смешала в большой чашке рюмку лондонского сухого джина и пол-рюмки сока лайма (Петя привёз эти маленькие, необыкновенно удобные зелёные бутылочки из японской командировки), добавила лёд из морозилки. Ложкой всё взболтала (преступление, конечно, но что делать, если под рукой нет шейкера!) и, используя дуршлаг вместо профессионального стрейнера, перелила жидкость в бокал для мартини.
В холодильнике даже обнаружилась вяленая клюква, которую Наташа держала на случай простудных морсов.
Потягивая по капельке коктейль, закусывая кислыми ягодками, слушая приятную музыку, Наташа почувствовала себя другим человеком. Нет, не другим – прежним. Каким она была в досвадебную эру. Когда не было еще ни мамашек, ни слингов, ни разрыва с Петей… Видел бы он её, такую расслабленную, независимую, прямо сейчас, влюбился бы заново…
Коктейль очень быстро закончился и обязательства вернулись. Нужно было отправляться в сад за ребёнком. Главное – не дышать на воспитателей!
Уже перед выходом из дома, в почтовом ящике Наташа обнаружила флаер цвета весенней листвы. Яркие белые буквы призывали «Взбодрись!». Флаер дарил скидку в новом фитнесе, открывшемся в соседнем доме. «Чем я хуже Каролины?», – решила Наташа и по пути в садик оплатила полугодовое членство в спортивном клубе «Огурчик». На пропуске, прямо под её полным, отёкшим лицом, значилось: «Позаботься о себе».
Глава четвёртая
Больше всего на свете Петя хотел бы быть сейчас в зале суда, где несколько минут назад началось поистине эпохальное заседание. «Сегодня история Петербурга может разделиться на „докошачий период“ и „период кошачьего всевластия“», – выдал этот бойкий молоденький корреспондент, Максим Морозов, в утренних новостях по ТТВ.
Петя всегда следил за текущими событиями, а затем ловко использовал свою политическую осведомлённость в маркетинговых целях. Вот лишь один из его шедевров, реклама петербургской сети стейк-хаусов: «Тигру Амуру вход воспрещен!» И ниже, шрифтом помельче: «С нашим стейком вы не успеете подружиться»8.
Но сегодня служебный долг обязывал креативного директора рекламного агентства «Ctrl+Alt+Delete» присутствовать на важнейшем для избирательной кампании исследовании. Добровольцы – тридцать человек разного возраста, пола и социального статуса – рассаживались перед мониторами в «Ленинградском зоопарке».
Все помещения агентства были оформлены в стиле городских достопримечательностей – фаворитов генерального директора. В экзотическом «Океанариуме», одна стена которого целиком была заполнена водой, водорослями и живыми тропическими рыбками, сотрудники могли расслабиться в глубоких креслах, подремать в японских капсулах сна или поиграть на бильярде. «Зоопарк», украшенный картиной с белым медведем и столами в виде льдин, служил залом для проведения совещаний, социологических тестов и презентаций. Клиентов принимали в авантажном «Медном всаднике». Петин кабинет носил величественное имя «Львиный мост», Каролина же получила в своё распоряжение мистических «Сфинксов». Берлога же самого генерального называлась «Чижик-Пыжик», чем он невероятно гордился: частенько вполголоса напевал известную мелодию, приглашая дружески настроенных партнёров заглянуть к нему «на водочку»9.
Добровольцам, участвующим в исследовании, никаких алкогольных напитков не предлагалось. Нейрофизиологу, состоявшему в штате «Контрол-Альт-Дилита», нужна была чистая, незамутнённая реакция людей на подготовленные креативным директором вопросы.
Петя наблюдал за подготовкой сквозь «полицейское» стекло – прозрачное со стороны коридора и зеркальное, если смотреть на него из зала. Звуков оно не пропускало, поэтому перед зрителем разворачивалось что-то вроде научно-фантастического немого кино.
Каждому участнику теста надели своеобразную шапочку из эластичной резины, похожую на средневековый подшлемник; сходство усиливалось благодаря десяткам медных электродов, усеявших внутреннюю сторону шапочки. Никаких проводов – устройства работали на батарейках.
Нейрофизиолог, молодой учёный в массивных очках, недавно вернувшийся со стажировки из Калифорнийского университета (того, что в Сан-Франциско), включил главный компьютер – и на мониторах перед добровольцами появились первые картинки.
Спустя пять минут нейрофизиолог озадаченно уставился на экран главного компьютера. На протяжении следующих пятнадцати минут его глаза всё расширялись, пока не достигли по своему диаметру размера очков в роговой оправе. Петя занервничал. Что там происходило? Через полчаса после начала теста учёный обратился к добровольцам с короткой речью. Все вытащили мобильные телефоны и, судя по всему, их выключили, а нейрофизиолог перезагрузил главный компьютер.
Петя посмотрел на циферблат своих смарт-часов. Всё, в суд он сегодня не попадает – Андрей Андреевич просил прислать результаты замера реакции избирателей, как он выразился с утра по телефону, ASAP10.
Похоже, быстро выполнить задание не получится. Вместо запланированного часа исследование растянулось почти на два. Петя даже притомился подпирать стенку в коридоре. В самом деле, нужно посоветовать генеральному поставить здесь пару кресел. Или даже одну из этих японских капсул для сна – на случай особо долгих тестов.
Участники выходили из «Зоопарка» умиротворёнными, с безмятежными лицами. Такое выражение обычно у тех, кто только что побывал на курсах медитации или, скажем, в настоящем зоопарке.
Следом вылетел разгорячённый нейрофизиолог с кипой графиков и сводных таблиц, едва не врезавшись в креативного директора.