В большинстве источников датой появления общей теории систем указываются 50-е гг. ХХ в., и связывают этот период с именем Людвига фон Берталанфи. Однако, по мысли Е. А. Поповой, современная теория систем сформировалась в первое десятилетие ХХ в. благодаря научной работе русского философа и общественного деятеля А. А. Богданова (Малиновского). В 1912 г. им был разработан первый вариант общей теории систем, представленный в виде учения о тектологии – всеобщей организационной науке, обобщившей интегративные тенденции в естественнонаучном и социальном познании. Сам А. А. Богданов определил тектологию как «общее учение о нормах и законах организации всяких элементов природы, практики и мышления» [10, с.16].
Согласно этому учению всякая человеческая организация является по своей природе организующей или дезорганизующей. Богданов полагал, что в мировом сообществе постоянно и повсеместно идет борьба систем, причем побеждают всегда более организованные формы. Основная причина заложена в том, что организующая система всегда больше, чем сумма её элементов, в то время как дезорганизующая система, наоборот, всегда меньше, чем сумма её взаимодействующих частей. При этом чем значительнее целое отличается от суммы своих элементов, тем оно более организовано.
Основываясь на законе наименьших, который гласит, что устойчивость структуры зависит от её самых слабых элементов, Богданов предлагает новую идею управления народным хозяйством. По мнению ученого, наиболее отстающие отрасли задерживают развитие других отраслей экономики. Только разработав и реализовав действия по укреплению слабых отраслей, возможно достичь равновесия и дальнейшего положительного развития экономики в целом. Интересен тот факт, что спустя многие годы данная идея была взята за основу весьма распространенного в США метода сетевого планирования и управления – PERT, определяющего критический путь процесса через его самые слабые элементы [11].
К сожалению, научные идеи Богданова в области изучения систем обогнали свое время и не были поняты научным сообществом. В конце 20-х гг. ХХ в. труды русского философа-эмпириомониста были напечатаны в Берлине, с ними ознакомился бельгийский философ Л. фон Берталанфи и создал вторую версию общей теории систем, став после этого известным во всем мире как основоположник общей теории систем.
В первую очередь, Берталанфи четко сформулировал проблему построения систем; предложил основные принципы системной организации, такие как целостность, централизация, конкуренция; определил критерии открытости системы. Кроме того, Берталанфи ввел понятие «эквифинальность». Данное свойство отражает способность системы достигать своего конечного состояния вне зависимости от сбоев в период начального состояния. Эквифинальность, или подвижное равновесие, характерна исключительно для открытых систем [12].
С 70-х гг. ХХ в. вопросом открытых систем занимались несколько научных школ: Г. Хакена (автора синергетической исследовательской стратегии), И. Р. Пригожина (Брюссельский Свободный университет и американская синергетическая школа), С. П. Курдюмова (НИИ им. М. В. Келдыша и Института математического моделирования РАН), исследовательский коллектив Р. Акоффа. В этот период времени были предложены различные математические модели систем, введены новые дефиниции и принципы.
Считая неравновесность открытых систем источником самоорганизации, Пригожин сформулировал теорию диссипативных структур в виде математической модели, которая описывала способность открытых систем обмениваться с окружающей средой энергией или материей в определенных реакциях, при этом спонтанно себя рестабилизируя [13]. Дальнейшее развитие идеи системности привело к возникновению концепции синергетики Г. Хакена, которая исследует сложные системы, состоящие из множества элементов и взаимодействующие друг с другом нелинейным образом.
В основе специфики трактовки российскими учеными сущности синергетической парадигмы лежит особое отношение к проблеме детерминизма и акцентирование внимания на процессах, протекающих в режиме «с обострением» (blow up). Такой подход к сложным открытым системам, далеким от равновесного состояния, позволил в мировоззренческом плане идеи нелинейности эксплицировать посредством идеи многовариантности, альтернативности путей эволюции, идеи выбора из данных альтернатив, идеи темпа эволюции и её необратимости для системы.
Важно, что исследуемые синергетикой возможности альтернативных версий развития, обеспечивающие указанный антологический плюрализм универсума, не даны изначально, но возникают в ходе самого процесса эволюции системы. Таким образом, «нелинейность означает возможность неожиданных, называемых в философии эмирджентными, изменений направления течения процессов» [14, с. 907]. В подобной ситуации любая попытка формулировки невероятностного прогноза, ориентированного на теоретическое моделирование будущих состояний системы, исходя из данных о настоящем её состоянии (по определению Е. Н. Князевой и С. П. Курдюмова, прогноз «от наличного»), рассматривается в синергетике не только как неадекватная, но и как некорректная.
Таким образом, в XXI в. акцент в исследованиях системности смещается на сложные динамические системы, целью изучения которых является необходимость оценки поведения элементов и системы в целом в течение времени. Это нашло свое отражение в трудах таких ученых, как Дж. Спенсер, С. Перрон, Л. Самуэльсон и других. В теории динамических систем активно используется термин «аттрактор», подразумевающий под собой совокупность условий, которая способствует приведению динамической системы в состояние устойчивого развития. То есть аттрактор является в некотором роде идеальным состоянием, к которому всегда стремится любая система. Аттракторы классифицируют на простые и странные. При простом аттракторе развитие системы предсказуемо, при странном – нет. По мнению Г. А. Котельникова, «фазовый портрет странного аттрактора – это не точка и не предельный цикл, … а некоторая область, по которой происходят случайные блуждания» [15, с. 79].
Динамическая система объединяет процессы сразу в нескольких временных пределах. Этим объясняется, почему аттракторы, образующиеся в режиме реального времени, могут возникнуть и оставаться в системе в течение длительного времени [16]. В связи с этим на современном этапе развития системного подхода усилия ученых сконцентрированы на решении проблемы интеграции и приведения к единому знаменателю поведения системы на достаточно больших временных интервалах.
Следует отметить, что на сегодняшний день системный подход является одним из самых активно развивающихся научных направлений. В его основе лежит серьезная теоретическая база, продуктивно разрабатываемая в различных областях науки. Имея без малого вековую историю существования, системный подход продемонстрировал мощный философско-методологический и мировоззренческий потенциал, показал свою универсальность в качестве инструмента для решения прикладных задач, в том числе практических проблем в области экономики и менеджмента. Все это дает основания для методологической рефлексии возможностей, границ и перспектив использования системного подхода к управлению ассортиментом и качеством продукции.