Поток жалости к себе был прерван звуком сирены, сигнализирующей об атомной бомбардировке. Он становился всё громче и теперь уже выл как настоящая сирена. Нет, бомбёжка не началась. Дальше не будет повествования про жизнь в бункере. Хотя это как посмотреть. Этой мой рингтон. На экране телефона высветилась надпись: «Босс». Банально, правда? Но я же должен знать, кого я точно не хочу слышать? Сегодня. Сейчас. Никогда.
– Да, Геннадий Валентинович, – ответил я наигранно бодрым голосом.
– Скворцов? Привет! Отчёт по итогам мая уже готов? – выпалил залпом мой начальник.
– Конечно! Всё готово ещё вчера, – всё тем же голосом, лица всё те же.
– Отлично, вышлешь мне на почту, как приедешь в офис. Ты сегодня за старшего, у меня нарисовались дела. Если что, я на телефоне. Игорь, ещё в двенадцать сегодня совещание с генеральным, ты уж сделай там всё красиво. Сам знаешь, в долгу не останусь. Как понял? – пасовал в мою сторону дядя Гена.
Как понял? Понял, что ты охуел, лысый урод. Дела у него нарисовались, ага. Опять нашёл себе шалашовку малолетнюю, к которой сегодня будет пристраивать свой филиал, пока от одышки в глазах не потемнеет. В долгу он, сука, не останется. Я как чёрт в этом сраном офисе вкалываю за гроши. Тебя бы вломить генеральному, а потом тебе самому вломить, чтоб кефир из ушей брызнул.
– Всё понял. Сейчас пулей на работу, и там всё в лучшем виде, – максимально радостно произнёс я.
– Повезло мне с тобой, Игорёк! – игриво ответил босс и добавил: – Всё, до связи!
В трубке послышался сигнал, подтверждающий, что оппонент положил трубку.
– Гондон! – добавил я.
Я бросил телефон на диван. Вторая часть пьесы: шкаф, брюки, глажка, рубашка, глажка, галстук вроде не мятый, парфюм, носки, ботинки, зеркало.
Ну привет, узник икебана. Телефон отправился в карман, наушники – в отведённые для них отверстия, музыка – в мой мозг.
– Пока, Арчи, – кинул я в никуда и хлопнул дверью.
Арчи – это мой кот. Арчибальд, если представлять официально. Он со мной уже три года, и для меня, наверное, это самые длительные отношения. Он полностью белый, как настоящий снег из детства. И только глаза серо-голубые. Красавец, в общем. Породу не знаю, да и зачем? Я искал себе именно такого кота по двум причинам. Во-первых, он радует глаз. Во-вторых, когда он становится серым, я понимаю, что пора прибраться в квартире.
За дверью – лестничная клетка. А жаль. Ну серьёзно, машины уже могут ездить без бензина, да что там, даже без водителя. Телефоны заряжаются дистанционно и при этом транслируют и видео, и фото – как тебе, так и от тебя одновременно. А мне-то что до всего этого? Это и есть будущее? Чёрта с два! Я хочу открыть дверь из своего убежища и сразу, переступив порог, оказаться в этом грёбанном офисе. При этом всём сказать охраннику: «Подержи на минутку дверь». Быстро пройти до своего стола с ноутбуком и сделать, что должен. Не тяните ко мне свои руки, не смотрел я вчера футбол, я вообще его не перевариваю. НЕТ, не видел я новый «версус батл». МНЕ НАСРАТЬ, где ты делала свои ногти и что у тебя там с твоим бывшим. Я тут проездом! Сейчас отправлю отчёт, объясню генеральному по скайпу, что наш руководитель захворал страшной болезнью, и всё – пулей обратно до двери, которую подустал держать бедный охранник. ОП! И я снова дома, рад был повидаться, но не зазнавайтесь, я это несерьёзно. Арчибальд, папа дома! Иди, я тебе налью молочка.
Но нет же, будущее коснулось не всех. Увижу ли я другое, не в курсе. Обшарпанный подъезд, лифт, точнее, ожидание его, бесконечное ожидание тайной комнаты, которая доставит меня на три этажа вниз. Конечно, на три! Их тут всего пять, я живу на четвёртом. Конечно, было бы быстрее пешком! Но в моём доме есть лифт, я плачу за него каждый месяц, я выжму из него максимум.
Подошла соседка. По губам я понял, что здоровается. Натянул улыбку: «Здравствуйте». Дело сделано, мы договорились, что можем вместе дождаться волшебную самодвижущуюся коробку для лентяев. А шайтан-машина тоже, в свою очередь, не торопится. Тут всего пять этажей, мать твою! Ты что, издеваешься? Или ты из соседнего подъезда едешь? Или из соседнего дома? И вот момент истины. Лифт приехал, двери открылись, и из угла с полу на нас смотрел сосед с пятого этажа. Естественно, не в силах стоять на ногах, естественно, завешан вуалью аромата крепкой русской идеи. Он фокусировался на нас секунд пять, а потом тоже натянул улыбку и выдал свою часть договора. Все звери на борту, ковчег отправляется, не дышите.
Когда двери открылись, проскочило отвращение, мысль, что меня обманули. Обокрали на несколько секунд свидания с довольно симпатичной соседкой. Свидания, в котором не было бы слов. Затем пришло осознание, что из лифта все местные хотят выжать максимум, так как квитанции об оплате приходят всем. А затем и вовсе наступило какое-то понимание человека в целом. Конкретно этого. Был бы у меня телепорт, я бы тоже пил двадцать четыре на семь. Тогда, может, он у него есть? Может, будущее не дошло только до меня? А чувак уже везде побывал, устал и решил просто посидеть на грязном полу в лифте с видом: «Эй, хорош бежать, остановись! Силы не бесконечные».
Двери открылись, можете снова дышать. Мы вышли на улицу не все – в составе лестничного дуэта. Космонавт так и не покинул свой шаттл, остался ещё на один заезд.
Я вдохнул полной грудью воздуха. Настроение улучшилось. Ударил себя по грудным карманам, достал сигарету и закурил. Не спеша и с удовольствием. Вообще хорошего, конечно, мало и привычка вредная, но я курю с тех пор, как себя помню. Нет, это не с детства. Просто плохая память.
Докурил, посмотрел на часы. Половина восьмого, пора бы ускориться. В офисе нужно быть к девяти, и полтора часа на дорогу хватит впритык. Я живу в провинции, в городе, название которого вам ни о чём не скажет. Мы мелькаем в новостях только в связи с событиями мирового масштаба, кои проходят тут крайне редко, либо же когда под следствием оказывается очередной чиновник. В итоге город небольшой, хоть и миллионник. Инфраструктура оставляет желать лучшего. Полчаса пешком до метро, там пересадка на трамвай или автобус и вуаля – мы на месте. На том самом месте, где засовываешь своё эго в задницу и перебираешь цифры в табличке, чтобы все радовались. Все, кроме тебя. А, не важно.
По дороге включил радио, что-то из популярного. Одни и те же треки сменялись голосами неистово жизнерадостных ведущих, которые о чем-то шутили и говорили, что всё должно быть круто. Как они умудряются быть такими? Каждый день, каждое утро. Говорить на всю страну, что сегодня самый лучший день, даже в дождь, даже в минус пятьдесят. А завтра будет день ещё лучше. Эту мантру я не постиг, хотя пытался. А может, не пытался, а мне так казалось. К слову сказать, я однажды раз пребывал в таком отчаянии, что даже написал на почту какой-то местной радиостанции, что хочу у них работать. А что? Всех же в конечном счёте учат на рабочем месте. Слесарей – мастерить, врачей – лечить, маляров – красить. Логично, что ведущих на радио учат быть счастливыми. Другого предположения у меня нет, а лично проверить так и не удалось. На то письмо мне так и не ответили.
По пути до метро я подмечал всякое. Делил мир надвое. Первый – тот, который слышал в голове, точнее в ушах. Счастливый и жизнерадостный. Второй – видел глазами. Парадокс в том, что они находились в одной стране, даже в одном городе, но кардинально отличались. Всё, что мелькало в ежедневной суете по привычному маршруту, казалось каким-то унылым. Безжизненным. Вон, дети на площадке лепили куличики из песка, все плюс-минус одинаковые. И куличики, и дети. Мамочки общались друг с другом на привычные темы или завороженно смотрели в экраны своих световых панелек. Тоже все плюс-минус. И мамочки, и панельки. Какой-то водила колдовал над своей «ласточкой», старики, преимущественно женского пола, жестикулируя, что-то друг другу доказывали, хозяин с заспанным лицом стоял, дрожа на ветру и ожидая, пока его пёс сделает на приподъездный газон свои дела. ВСЁ плюс-минус.