– Собаки? – уже перейдя на шепот, спросил Саша.
– Походу, да, – так же тихо ответил Павел.
– Дождались, мля. Чё теперь, блин? – спросил Саша и тихонько застучал указательным пальцем по ствольной коробке своего оружия.
– Или доорались, – спокойно сказал Алексей, сжимая рукоять автомата и явно при этом нервничая.
– Все из-за этого, блин. А ты ещё спать тут собрался, – выдохнул Саша, покосившись на Алексея.
– Саня, тихо! – шепотом крикнул Павел, не отрывая взгляда от угла дома.
– Где они, мля? Не вижу, – не унимался Саша.
– Лёха, держи мост. Это же как от них фонит-то, а?
Минуты текли в напряжении под негромкий треск счетчика. Собак не было видно до сих пор. Нервы натянулись до предела и, казалось, скоро лопнут, как струна. Даже лошади замерли в ожидании нападения и старались не издавать лишних звуков. Первым не выдержал Саша:
– Может я выйду и гляну, а?
– Ага. А потом тебя еще искать. Или тоже бросить? – тихо шепнул Алексей, не отрывая взгляда от моста.
Саша одарил его презрительным взглядом и собирался уже ответить, глубоко вдохнув. Но в этот момент из-за угла длинного дома справа, словно прогуливаясь, вышли семь здоровенных псов. Один за другим они неспешно шли по набережной и втягивали мордами воздух. Бойцы вжались в стены, держа наготове оружие. Собаки остановились и сквозь остатки забора смотрели в темноту склада. Самый большой пес, превышающий по размерам остальных, пристально всматривался, казалось, прямо в глаза бойцам.
– Тихо, парни. Спокойно. Откуда еще две–то взялись, пять же было? – испуганно шептал Павел, готовый в любую секунду открыть огонь.
Шерсть клочьями висела на собаках, открывая жесткую, цвета меди, кожу, под которой играли мышцы. Облезлые уши торчали почти у всех, прислушиваясь к каждому звуку. Слабый ветерок дул со стороны реки и бойцы чувствовали легкий кислый запах. Напряжение нарастало с каждой секундой. Павел видел, как блестели желтые глаза псов, как сталью играли мышцы на неприкрытых шерстью лапах. Ещё мгновение, и кто-нибудь не выдержит, лопнет струна натянутых нервов и кто-то начнет стрелять.
И кто-то начал. Кто-то стрелял, там, за рекой, с той стороны моста. Собаки резко рванули в сторону стрельбы и через несколько секунд счетчик умолк. Паша слышал собственное сердце, которое стучало прямо в ушах. Алексей облегченно, почти через стон, выдохнул и опустил автомат.
– Твою мать, – ругнулся Саша, вытирая вспотевший лоб дрожащей рукой.
Стрельба продолжалась, и довольно интенсивно. Били с нескольких стволов сразу, размеренно, короткими очередями.
– Кто стреляет-то? – спросил Алексей и глянул на Пашу.
– А я знаю? Лучше считаем стволы. Не помешает.
– Генка? Может, он?
– Саня, автомат-то у нас его. И стреляет не один ствол. Парни, считаем, – раздраженно ответил Павел и все замолкли.
Пальба грохотала еще минут пять и смолкла так же внезапно, как и началась. Мертвый город вновь окутало тишиной, нарушаемой лишь легким теплым ветром со стороны реки.
– Я четыре насчитал, – выдержав паузу, выдал Алексей.
– Тоже вроде четыре ствола. Ну, максимум, пять, – подытожил Саша.
– Значит, где–то за мостом, орудует группа побольше нашей. Хреново.
– Так это, наоборот, хорошо. Значит, ещё есть выжившие, – радовался Алексей.
– Ты чего, Лёха. А если они неадекватные? Мало ли. Их ещё и больше. Цивилизация-то кончилась. Может они по Генке нашему стреляли, – образумил его Саша и подошел к телеге, достал фляжку с крестом из подсумка и обращаясь к Павлу, спросил: Глотнем? Нервы успокоим и радиацию выведем. А?
– Вечером, на базе глотнешь. Валить надо отсюда, пока тихо.
Саша пожал плечами и убрал фляжку обратно, сопровождая все ругательствами.
– А Гена? Если это по нему били? – снова спросил Алексей, поправляя автомат на плече.
– Зачем по нему стрелять? Он не представляет никакой опасности. И я ему не нянька, и ты тоже не нянька. Там пять бойцов и семь псов, рисковать всеми нами из-за… Он знал, куда идет. И вообще, может, он действительно уже на базе сидит. Уходим, – жестко скомандовал старший.
Алексей, вздохнув, сел в седло, а Саша вскарабкался на телегу, придвинув автомат Гены к себе. Павел, оседлав кобылу, первым выехал наружу. Дойдя шагом до забора, он с тоской глянул в сторону своей шестнадцатиэтажки за мостом и повернул налево. Остальные последовали за ним, посматривая по сторонам.
Впереди виднелись чернеющие пасти глубоких воронок. Там, где когда-то стояли дома и жили люди, теперь зияла пустота. И радиационный фон стоял такой, что даже мутанты боялись подходить близко, а иные и вовсе, старались держаться подальше. Мост через небольшую речку был цел и плотно забит остатками транспорта. Группа, свернув налево, продвигалась в другую от моста сторону, по широкому проспекту, по которому еще можно было протиснуться с тяжелой повозкой. Петляя между машинами и обломками стен, Павел снова уходил всё дальше от родного дома, хотя его тянуло туда, словно магнитом. Необъяснимо тянуло, на уровне инстинкта. Но он гнал от себя эти мысли о доме, о маме.
Солнце светило поверх уцелевших крыш, и бойцы оставались в относительной тени. По-летнему жаркий, но всё-таки осенний день перевалил далеко за полдень, и им нужно было поспешить, чтобы до заката успеть укрыться в здании базы на окраине города.
Перекресток, метрах в четырехстах впереди, ярко освещало солнце, и Павел сразу заметил движение. Он поднял руку вверх, и группа остановилась. Среди застывших навсегда машин кто-то двигался. Медленно, словно выискивая что-то или кого-то, копошился мутант.
– Что там? – спросил Саша, слезая с повозки и подходя ближе.
– Мут, мля. И здоровый, блин. Но нас пока не видит вроде, – тихо отвечал Паша, подавая сигнал Алексею, чтобы тот приблизился к ним.
– И чего делать-то теперь? Назад что ли, блин? – допытывался Саша.
– Нет. Там мы не пройдем. Подождем немного. Может, уйдет.
Подъехавший Алексей увидел мутанта и тихонько выругался.
– Сань, заведи телегу во двор справа. Лёха, глянь там же укрытие. Переждать надо, пока он не свалит по своим делам, – тихо скомандовал Павел.
Алексей, свернув во двор, направо между домами, позвал за собой Сашу, и тот, запрыгнув в повозку, покатил за ним, стараясь держаться в тени уцелевших домов. Павел, прижавшись к обгоревшему грузовику слева, пристально наблюдал за большим мутантом, ковыряющимся впереди. Что-то найдя под одной из машин, он без особых усилий опрокинул её на бок. Тишину нарушил скрежет металла по асфальту, от которого передернуло Павла. Мутант принялся что-то жевать, присев за перевернутой машиной и тем самым спрятавшись от следящего за ним человека.
Паша глянул направо. Алексей стоял между домами с оружием наготове. Саши не видно, спрятался, но наверняка видит Алексея. Не терять друг друга из виду больше, чем на сто секунд – это главное правило всех вылазок. Алексей вопросительно глянул на Павла, и тот помотал головой, давая понять, что дорога по-прежнему не свободна. Минут десять ожидания ничего не изменили. Слабый ветерок как и прежде дул со стороны реки в спину Павла.
Монстр вышел слева, из-за машины, повертел головой и остановился. Около двух метров ростом, с очень длинными, до колен, руками. Одежда полностью отсутствовала, ноги составляли половину всего тела, и передвигался он достаточно тихо. Желтая кожа местами висела, как тряпка, обнажая мышцы. Человеческого в нем осталось немного, лишь внешнее сходство, да и то весьма отдаленное.
Мутант не уходил, принюхивался и вертел головой на толстой шее, словно охотничья собака, выискивающая дичь. Резкий порыв ветра в спину Паши окутал его вспотевшее от напряжения тело приятной прохладой и стих, снова став лишь легким дуновением. Монстр, втянув ноздрями этот предательский порыв, резко и быстро бросился в сторону Павла, ловко перепрыгивая через машины.