– Умный человек этот адмирал Мюллер, – усмехнулся он, – а наивный. Кому-кому, а ему бы следовало знать, что сегодня он принес, возможно, самое радостное известие в моей жизни…
Он замолчал и задумчиво смотрел на горизонт.
Что видел он за ярко блестевшими на солнце волнами?
Контуры новой Германии, могучей, диктующей свою волю всему остальном миру?
Возможно.
Поскольку другой Германии кайзер не представлял. И все предпосылки у его страны для мировой гегемонии были.
К этому времени Германия на второе место в мире по уровню промышленного производства (после США) и первое место в Европе.
Хорошими темпами развивались остальные сферы национального хозяйства Германии, наука и образование.
Да что там говорить, страна процветала!
В то же время геополитическое положение Германии не соответствовало растущей мощи ее монополий, амбициям крепнущего государства.
Колониальные владения Германии были весьма скромными в сравнении с другими индустриальными странами.
Из 65 миллионов квадратных километров совокупных колониальных владений Англии, Франции, России, Германии, США и Японии, в которых проживало 526 миллионов туземцев, на долю Германии приходилось всего 3,5процента.
При этом следует учитывать, что население Германии было самым многочисленным из всех стран Западной Европы.
Да, в начале XX века Германия усилила свою экспансию Германии на Ближнем Востоке в связи с постройкой Багдадской железной дороги; в Китае – в связи с аннексией порта Цзяочжоу и установлением ее протектората над Шаньдунским полуостровом.
Точно такой же протекторат Германия установила над Самоа, Каролинскими и Марианскими островами в Тихом океане. Приобрела она колонии Того и Камерун и в Восточной Африке.
Понятно, что постоянно растущие аппетиты Германии обостряли англо-германские, германо-французские и германо-русские противоречия.
В результате на свет появились Тройственный союз в составе Германии, Австро-Венгрии и Италия и Антанта, в которую вошли Англия, Франция и Россия.
Ведущую роль в австро-германском и романо-британском блоках играли соответственно Германия и Англия.
При этом Германия стремилась завоевать достойное место под солнцем, Англия защищала сложившуюся мировую иерархию.
Помимо этого германо-французские отношения были осложнены проблемой Эльзаса, Лотарингии и Рура, а германо-русские – вмешательством Германии в Балканский вопрос и ее поддержкой там политики Австро-Венгрии и Турции.
Обострились и германо-американские торговые отношения в области экспорта продукции машиностроения в Латинской Америке, Юго-Восточной Азии и Ближнего Востока.
Кайзер прекрасно понимал, что морокканский кризис, Русско-японская война, захват Италией Триполитании и Киренаики, итало-турецкая война и Балканские войны являли собой лишь прелюдию к мировой войне, в которой Германия намеревалась поставить все точки над «i».
Более того, потомки арийцев, добившись ощутимого превосходства в экономическом развитии в сравнении с другими народами, стали все явственнее ощущать свое расовое, национальное превосходство.
Так, созданный в 1891 году Пангерманский союз открыто провозгласил главным врагом вошедших в него народов Англию, призвав к захвату принадлежащих ей территорий, а также к захвату земель России, Франции, Бельгии, Голландии.
Идеологическим основанием этого стала концепция о превосходстве немецкой нации, арийской расы над остальными.
В Италии велась пропаганда расширения господства в Средиземном море, в Турции культивировались идеи пантюркизма с указанием на главного врага – Россию и панславизм.
Не отставали от стран Тройственного союза и их противники.
В Англии процветала проповедь колониализма, во Франции – армейского культа, в России – доктрина защиты всех славян и панславизма под эгидой империи.
В результате росли военные бюджеты ведущих стран, развивалась военно-оборонная промышленность.
Да, пока еще производство военной продукции в Германии и Австро-Венгрии пусть и немного, но все же уступало аналогичным показателям в странах Антанты, и в случае затяжной войны или расширения своей коалиции Антанта получала явный перевес.
Но подобная перспектива не пугала кайзера, поскольку никакой затяжной войны не могло быть по определению.
Блицкриг – вот основная идея второго рейха. И далеко не случайно видные германские стратеги А. Шлифен, X. Мольтке, 3. Шлихгинг и Ф. Бернарди уже давно разработали молниеносной войны.
Он предусматривал быстрый победный удар на Западе при одновременных сдерживающих, оборонительных боях на восточном фронте, с последующим разгромом России.
Конечно, кайзер не строил особых иллюзий в отношении Австро-Венгрии, но и ее штаб планировал войну на два фронта: против России и на Балканах.
Более того, кайзер возлагал надежду на нейтралитет Англии в начале войны.
О том, что быть и или не быть войне, для кайзера уже давно не было и речи. Все дело было в том, чтобы ударить в самый подходящий для этого момент.
Само собой понятно, что нужен был и подходящий повод.
И вот теперь этот самый момент настал, да и повод был хоть куда…
По усам кайзера пробежала едва заметная улыбка.
Эх, генерал, генерал!
«У меня для вас плохие новости…»
Чудак!
Новости прекрасные, и теперь ему остается только подтолкнуть и без того давно уже рвущуюся в бой Австро-Венгрию на войну с Сербией.
А там…
Из задумчивости кайзера вывел огромной морской орел, который уселся на мачте и расправил свои мощные крылья.
Да, все так, и точно так же, как этот орел, Германия расправит свои могучие крылья над всем миром.
Кайзер еще раз взглянул на доклад адмирала и на полях написал: «Теперь или никогда».
Фразу, говорившую о многом, и, прежде всего о том, что война будет.
Вслух же он сказал:
– Сербия – это разбойничья шайка, которую нужно наказать за убийство. А гонки придется прекратить! Жаль, – вздохнул он, – моя яхта была всего в нескольких милях от победы!
Он помолчал и едва заметно добавил:
– Как и Германия…
Известие о сараевском преступлении вызвало возмущение во всем мире.
Но как это часто бывает, через несколько дней о трагедии в Сараево забыли.
В Петербурге после убийства эрцгерцога в Петербурге царило безмятежное спокойствие.
Русская дипломатическая машина продолжала работать обычным своим ходом.
От посла в Вене поступили успокоительные сообщения, и в министерстве были заняты такими предметами, как вопрос о 4-процентном повышении турецких пошлин, о предоставлении России места в Совете оттоманского государственного долга и о займе для Монголии.
«После первого впечатления ужаса, – писал в своих воспоминаниях министр иностранных дел России Сазонов, – волнение, произведенное этим преступлением, как в Австро-Венгрии, так и во всем свете, начало понемногу улегаться».
К тому же царственная семейка пользовалась дурной славой с 1889 года.
Именно тогда застрелился единственный наследник императора Франца Иосифа кронпринц Рудольф, убив перед тем свою возлюбленную баронессу Марию Вечера.
Правда, по другой версии, он стал жертвой тщательно спланированного политического убийства, имитировавшего самоубийство единственного прямого наследника престола.
В 1896 году умер брат Франца Иосифа, Карл Людвиг, выпив воды из реки Иордан. Именно тогда наследником престола и стал племянник императора Франц Фердинанд.
Надо сказать, что родственников Франца Иосифа убивали регулярно.
Но австрийскому императору даже в голову не пришло предъявлять ультиматум и объявлять войну Италии или Мексике из-за того, что итальянский анархист Луиджи Луккони зарезал его жену Елизавету Баварскую, а мексиканцы расстреляли любимого брата Максимилиана.