Поравнявшись с экскаватором, Пабло углядел тёмный предмет под ковшом и метнулся туда. Он ухватил горлышко свободной от рыбин рукой и, вытащив бутылку из песка, поднял её над головой:
– Гляди, Флорес. Я чего-то нашёл!
Флорес только махнул на ходу рукой и ускорил шаг:
– У нас нет времени играть, пошли скорее.
Но Пабло побежал за ним, не выпуская бутылки из рук:
– Смотри, что я нашёл!
– Подумаешь старая бутылка. Какой-то дрянью заросла. Наверное, долго пролежала тут. Брось ты её, Паблито. Какая от неё польза! Побежали лучше, пока рыба не протухла, а то ведь никто не купит её у нас. Вот, если бы вместо пустой бутылки ты нашёл старый пиратский сундук с золотом. Побежали!
Мальчики припустились бегом. Пабло при этом не бросил бутылку.
ГЛАВА 5
В лавке Старого Джейсона всё было завалено рухлядью, которую хозяин гордо называл антиквариатом. Пыльные книги лежали прямо на прилавке вперемежку с пустыми бутылками разных форм, бусами, крупными раковинами, ящичком с медными монетками. На стене висел тесак с зазубренным и изъеденным ржавчиной лезвием. В углу пылились парочка туземных копий и старый якорь.
Хозяин заведения Старый Джейсон был увлечён разговором с толстым американцем самого добродушного вида, какой только может быть у туриста. На самом деле Старый Джейсон не столько болтал, сколько изо всех сил пытался сбыть туристу колоду игральных карт.
Турист вертел их в руках и с сомнением говорил:
– Хм. Так говоришь эти карты старинные. Что-то не похоже.
– Мистер, эти карты пролежали у меня лет тридцать. В молодости я увлекался дайвингом и самолично вытащил их с потонувшего пиратского корабля.
– С пиратского корабля! – с сарказмом повторил турист, – Нет, вы только послушайте! С пиратского корабля! Ну, конечно, откуда ещё!
Хозяин энергично кивнул.
– А как же они так хорошо сохранились в солёной водичке, а? – турист решил, что поставил этим вопросом своего собеседника в тупик, то Джейсон был тёртый калач:
– Э-э-э… отличный вопрос, мистер. Сразу видно, что вы человек неглупый. Но я вам отвечу. Старый Джейсон ответит на любой ваш вопрос. Это оттого, что они были в кармане у одного из матросов. Как видно они вели игру, ну и перед тем как судно принялось тонуть, один сукин сын успел прихватить картишки со стола и сунуть их в карман.
Турист с сарказмом:
– Это всё объясняет.
Хозяин скорчил гримасу и ухмыльнулся.
– Представляю себе, сколько ты выпил перед тем, как сиганул за картами. Вернее сказать перед тем, как тебе это приснилось.
Старик осклабился. В это время в лавку вошёл новый посетитель. Им оказался Пабло всё ещё сжимающий в руках найденную им на пляже бутылку. Он подошёл к хозяину и выжидательно посмотрел на него.
Лавочник нехотя отвлёкся от разговора с туристом:
– Чего тебе?
Пабло показал ему бутылку. Джейсон взял её, повертел в руках и заключил:
– Пять гурдов
– Десять!
– Десять гурдов за пустую бутылку?! Это же целых два доллара! Санта Мария! Ты хочешь меня разорить!
– А может она не пустая.
– Ну да в ней песок. Если бы там было хоть немного рома, я заплатил бы тебе больше. Но рома тем нет ни капли. А песок есть наверняка. Пять гурдов и ни одним сантимом больше!
Но родившегося в бедном гаитянском квартале и с раннего детства привыкшего бороться за кусок хлеба Пабло было не так-то просто сбить с толку. Он обратил внимание на карты в руках у туриста. Его лицо стало хитрым, и он тихонько поинтересовался:
– Знакомые картишки. Это не те, в которые ты обычно играешь с Кзавье и Домиником?
Турист прислушался. Хитрый старик позеленел от злости, но проговорил сладким голосом:
– Ну, что ты, Паблито! Те карты совсем другие. Вот, Паблито, возьми десять гурдов, купи себе, что-нибудь.
С этими словами он вручил Пабло несколько монет, проводил его до выхода и оглянулся на туриста. Увидев, что тот с интересом разглядывает принесённую мальчуганном бутылку, Джейсон отвесил Пабло пинка:
– Ах ты, хитрый маленький змеёныш!
После этого старик торопливо вернулся к туристу, и взялся было за колоду карт, но американец разбил все его надежды:
– Так, те карты совсем другие?
– Какие карты?
– Которыми ты обычно играешь с Домиником.
– Совсем другие, мистер. Абсолютаменте. Ничего похожего. Совершенно другая колода.
Турист помахал рукой, дескать, хватит мне морочить голову:
– Покажи-ка мне лучше эту бутылку, которую тебе принёс только, что этот славный мальчуган. Гляди-ка, в самом деле, старинная бутылка. Вот это неплохой сувенир. Сколько хочешь за неё?
Лицо хозяина стало хищным.
– Мистер, эта бутылка очень ценна. Сразу увидев, её я понял, что это большая редкость. Тем более что она запечатана. Это делает её особенно ценной. Попробуйте, найдите старинную бутылку с уцелевшей печатью…
– Сколько?
Выражение лица хозяина – превратилось в синтез алчности и хитрости.
– Сорок пять долларов.
– Турист положил бутылку на прилавок и решительно направился к выходу.
– Я хотел сказать, что сорок пять долларов это максимальная цена. Вам, сеньор, я готов отдать её даром. Лишь страх, что вы обидитесь, заставляет меня просить за неё пятнадцать долларов.
– Пять!
– Семь и бутылка ваша.
Турист вернулся к прилавку и выудил из кармана бумажник.
– Я беру её только из-за того, что она вся заросла ракушками.
– Не открывайте её сеньор. Рома там всё равно давно не осталось (Старый Джейсон горько вздохнул), а вся ценность именно в том, что она закупорена.
– А вот в этом ты, кажется, совершенно прав.
ГЛАВА 6
Десять лет спустя.
2007 год. Нью-Йорк сити
Летний день клонился к вечеру. Сумерки ещё не начали сгущаться над Нью-Йорком и красноватый в лучах предзакатного солнца город-монстр вытянулся вдоль залива словно гигантский зверь отдыхающий после тяжёлого дня.
Лёгкий океанский бриз приятно сквозил по улицам между домами обступившими пляж расположенного на юге Бруклина полуострова Кони Айленд. Ветерок обдувал кирпичные стены, дворы, проходы между домами и чувствовался даже на улице Брайтон Бич расположенной не менее, чем в сотне метрах от бруклинского пляжа. Всегда многочисленные здесь прохожие ощущали сквознячок и жадно подставляли ему свои разгорячённые после дневной жары физиономии.
Бруклин жил своей предвечерней жизнью словно не подозревая о том, что где-то совсем рядом захлёбывался суетой Манхеттен, а Бродвей готовился разом включить все свои ночные огни, а по мостам Верразано и Вильямсбург неслись нескончаемые потоки автотранспорта.
Патрульный полицейский автомобиль свернул с бульвара Оушен Парквэй на авеню Нептун, поехал прямо и свернув в боковую улицу оказался в типичном спальном районе южного Бруклина.
– Как насчёт кофе, Джеф? – поинтересовался полицейский, который управлял автомобилем у своего напарника. Тот отрицательно махнул головой.
На одной из разбегающихся в обе стороны от бульвара Оушен Парквей улочек, на лужайке перед частным коттеджем стоял заваленный всяким безделушками стол. За столом сидела пожилая дама. В разгаре был гараж сэйл или попросту говоря частная распродажа. Гараж сэйлы популярны повсюду в Америке, это часть истории этой страны.
Обычно распродают всякий ненужный хозяевам хлам, который, впрочем, может оказаться полезным для других. На этих распродажах за всего за несколько монет можно приобрести старый, но вполне приличный велосипед, «почти новый» велотренажёр, старинный фарфоровый сервиз, картину в резной дубовой раме, плёночный фотоаппарат, вполне исправные лыжи или неплохие наручные часы. Цены символические – цель гараж-сэйла не столько в продажах ради продаж, сколько в возможности лишний раз посидеть на солнышке и поболтать с покупателями – обычно это соседи и прохожие.