Евгений Борисович на этот спектакль среагировал спокойно. В его отношения с женой давно уже попала льдинка, которая со временем превратилась в льдину, и вина в этом, прежде всего, лежала на Тане, которая с каким-то упорным равнодушием относилась к процессу воспитания и школьным делам сына, отдавая предпочтение различным увеселительным мероприятиям, организованным многочисленными подругами и некоторыми работниками военкомата. Любила Таня и покурить под сто граммов спиртного. Кружилин не раз пытался поговорить с женой по этому поводу, но каждый раз в ответ слышал одно и то же: что она много работает, и, чтобы снять усталость и напряжение, ей и нужна разрядка, и женщин с таким образом жизни в её окружении предостаточно.
Таня на обед пришла почти вовремя и, зайдя на кухню, где муж жарил картошку с мясом, сказала:
– Вкусненько пахнет. У тебя, очевидно, «форточка»?
– Да, в столовую не захотел идти. Вот решил продемонстрировать кулинарные способности. На тебя я тоже рассчитывал.
– Спасибо, я только чуть-чуть попробую. У меня что-то аппетита нет.
Кружилин пристально посмотрел на жену.
– Как дела на работе?
– Работаю, работаю и работаю. Я даже забыла, когда последний раз с подругами встречалась.
– У тебя, наверное, появились более важные дела?
– Ты о чём?
– О работе. Как дела у комиссара?
Таня оживилась.
– Представляешь, у Вити, ой, то есть у Виктора Андреевича, есть взрослая дочь, и она пришла к нам на работу в отдел по работе с призывниками. Сам комиссар, оказывается, очень хороший отец и примерный семьянин. А тут нашлась одна из моих знакомых, которая проходу ему не даёт, даже злость берёт.
– Его жена работает у нас в колледже преподавателем математики. Очень порядочная женщина, и ей, очевидно, горько будет узнать, если вдруг твой комиссар сойдётся с твоей знакомой.
– Наш коллектив этого не допустит.
– Я смотрю, вы там все святые собрались.
Таня смутилась.
– А у тебя как дела? Сейчас студенты пошли, если палец в рот положишь, то откусят.
– Есть разные. Но большинство обладают широким кругозором и хорошим мышлением. Сейчас у меня увеличилась нагрузка в колледже, а с середины октября начнутся часы и в университете, поэтому будь добра, побольше уделяй внимания сыну.
– Я как раз сегодня собираюсь заглянуть в школу и узнать, как там у Димы дела.
– Это очень хорошо.
Кружилин по пути в колледж зашёл в магазин и купил две шоколадки и потом, спустя некоторое время, вручая их методистке, сказал:
– Это тебе за вредную работу и за то, что решила мою судьбу и развязала мне руки.
Женщина удивлённо посмотрела на преподавателя.
– Мне, конечно, хотелось бы узнать, о чём идёт речь, но воздержусь от вопросов.
– Когда-нибудь я, быть может, сам расскажу о своих поворотах на жизненном пути.
– Кстати, о поворотах. Зайди к заму, он тебя отправит прямой дорогой с твоей группой в одно отдалённое хозяйство на целую неделю для уборки картошки.
– Вот так поворот! А я думал, что картошка уже давно лежит в закромах.
– Не вся, и извини, это не мои проблемы.
– А может быть, на данном этапе это и к лучшему.
5
Группу Кружилина в составе двадцати двух человек, из которых семнадцать были представительницами прекрасного пола, разместили в здании бывшей восьмилетней школы «умирающей» деревни. В помещении имелись кирпичные печки, столы, раскладушки с постельными принадлежностями. На улице рядом со школой были оборудованы два туалета и умывальники.
Студентка Колоскова оценивающе осмотрела пристанище и удобства и сделала заключение:
– Прекрасно, романтично, будет что вспомнить.
Студент Кругликов дёрнул за кончик платка, завязанного на голове девушки, отчего она стала похожа на сельскую жительницу, и произнёс:
– Моли Бога, Колоскова, чтобы дождь не пошёл. А то будет тогда твой прекрасный, неумолкающий ротик весь в грязи.
– Я оптимистка. Если пойдёт дождь, я в бороздах буду принимать лечебные грязевые ванны.
Евгений Борисович вмешался в разговор.
– Я надеюсь, все разделяют оптимизм Колосковой и настроили себя на ударный труд, который будет проходить под девизом «Мы умрём в бороздах, но картошку выкопаем». И хочу также сказать несколько слов о поведении. Для местного населения вы должны стать образцом трудолюбия и воспитанности и строго соблюдать сухой закон, который начинает действовать с этого мгновения. И учтите, пастухом я вашим не собираюсь быть, рассчитывая на ваше воспитание в духе коммунистической морали.
– Я студент Кругликов, если помните, хочу заверить вас, что мы лицом в грязь не ударим.
– Кругликов, не переживай, я тебя запомнил на всю оставшуюся жизнь. За заверения спасибо. Есть ли какие ко мне вопросы?
Студентка Свиридова хихикнула.
– А вы с нами будете жить или у какой-нибудь доярки?
– Представь себе, Свиридова, у доярки, и как раз в доме напротив школы.
– К вам со стуком входить, если вдруг вечером возникнут вопросы? А то мало ли что.
– Без комментариев. Но если на самом деле возникнут вопросы по быту или по работе, обращайтесь к старосте группы Павловой Наде. Сейчас, кстати, мы с ней пойдём к начальству уточнять детали нашего здесь пребывания и пропитания. После она вам доложит о принятых решениях. А сейчас вперёд – занимайте места и обустраивайтесь.
Павлова, миловидная полноватая девушка среднего роста, с русыми густыми волосами, собранными в причёску под двумя заколками, показала свой язычок Свиридовой и гордо пошла за преподавателем. Через несколько шагов она обернулась.
– Займи на меня место.
Свиридова тоже показала язычок.
– Ладно уж, сделаю одолжение.
Когда Павлова поравнялась с Кружилиным, тот пристально посмотрел на девушку.
– Что-то мне твой вид не нравится. Ты случайно не заболела? У тебя глаза печальные.
Надя ускорила шаг.
– У меня они с детства такие. Я рано осталась без родителей. С тех пор иду по жизни почти одна. Есть, правда, бабушка, но я с ней никак не найду общий язык. Сейчас я живу в двухкомнатной квартире, доставшейся мне от родителей, а бабушка живёт в своей. Но она меня задёргала своими нравоучениями и придирками, хотя я повода для них не даю. У бабушки очень тяжёлый характер.
Кружилин улыбнулся.
– Я знаю такой тип людей. Таким лучше не перечить. С ними надо соглашаться, но делать по-своему.
– Вы правы. Однажды я попробовала такой вариант, и наши отношения сразу улучшились. Но я не люблю лебезить и молчать, когда говорят неправду. Мне повезло, что я попала в вашу группу и учусь тому, как учить и воспитывать детей, чтобы они были стойкими, но в то же время и добрыми в современном обществе и могли находить общий язык с людьми, обладающими разными характерами. Жаль только одного, что остался последний год учёбы.
– Мы тебя, Надя, дальше отправим учиться в университет. Поскольку, я уверен, ты закончишь колледж на одни отличные отметки, туда тебя примут без экзаменов.
– Я мечтаю об этом, поэтому и стараюсь.
– Мне приятно помогать умной и одарённой студентке.
– Спасибо, Евгений Борисович. А правда, что вы последний год дорабатываете в колледже?
– Да, хочу серьёзно заняться диссертацией в стенах университета. Так что, Бог даст, продолжим и дальше сотрудничать. В колледже я собрал солидный материал для университетской работы.
– Я очень рада этому, – Надя с восхищением посмотрела на преподавателя. В её взгляде проскользнуло и нечто более личное и сокровенное. Но Кружилин сделал вид, что не заметил оттенков тайных мыслей девушки, лишь спросив:
– Ты продолжаешь писать рассказ о войне?
– Да, на следующие каникулы собираюсь съездить в родные места и поговорить с оставшимися ещё в живых ветеранами войны. Я ведь родилась на одной земле с Героем Советского Союза Михаилом Егоровым, который водрузил Знамя Победы над Рейхстагом.