Закрыв магазин, Данилин начал совещание. Он доложил о работе предприятия, финансовых успехах, трудностях. После него выступили главный бухгалтер и инспектор по кадрам со своими вопросами.
– Ну а теперь, девчата, о самом главном, – Юрий Алексеевич посмотрел на продавцов, – вам расскажет Алеся Алексеевна.
Алеся начала с поддержания порядка в магазинах:
– Вам всем давно известно, что уборщицы моют только полы, а протирать витрины, стеллажи от пыли, грязи – обязанность продавцов, про которую вы часто забываете. И с сегодняшнего дня, если санстанция составит протокол по этому нарушению, штраф вы будете оплачивать из своего кармана, а не за счёт предприятия. Это первое. Второе – опять забываете о раскладке товара. Я обнаружила на складе залежи товаров, которых нет на прилавках магазинов. За это тоже будем наказывать. Теперь о главном. Вот вы требуете повышения зарплаты, но сами прекрасно знаете, что она у вас выше, чем у кого-либо. Потом, мы постоянно закрываем глаза на недостачи, и порой приличные. Вы поплачетесь, и мы их списываем на убытки. А они ведь на ровном месте не бывают. Мы не маленькие и знаем, что каждый из вас что-то из магазина прихватывает, забыв потом заплатить. Теперь будет по-другому. Выявленная недостача будет удерживаться из вашей зарплаты.
– Я хотел бы сделать несколько замечаний по работе другого магазина, – Данилин многозначительно посмотрел в сторону его продавцов. – Ну что, сами сознаетесь, или как?
Те притихли, напряглись.
– Так вот, девочки мои дорогие, вашему отдельному государству пришёл конец. С сегодняшнего дня никаких завышений цен, подкладывания своего товара и тем более недостач. В начале июля проведём ревизию, и в случае большой недостачи будет уволен тот продавец, которого принимали на работу первым. Это касается и магазина «Стор». Я думаю, наша позиция всем ясна, и она справедлива. Кто не согласен, тот может нас покинуть. Хотя, поверьте, расставаться было бы жаль. Ведь мы вместе столько всего пережили!
Теперь для информации. В субботу привезут российский хлеб. Надо всем вам дипломатично об этом объявлять покупателям. Возможно, вслед за этим последует реакция властей. Но вы делайте вид, что ничего не знаете, отсылайте любопытных и возмущённых к нам. Второй момент касается взрыва автомобиля предпринимателя Филина. Вы об этом знаете. Я думаю, это дело рук рэкетира. Поэтому будьте бдительны. В магазинах есть тревожные кнопки. И в случае малейшего подозрения на опасность не стесняясь, нажимайте на неё. В течение трёх минут приедет охрана. Теперь задавайте вопросы.
– Всё ясно, вопросы будем решать в процессе работы, – раздались голоса продавцов.
– А как насчёт традиции? – главный бухгалтер, миловидная женщина Любовь Владимировна, улыбаясь, посмотрела на директора.
– Традиции нарушать не будем. В вашем распоряжении кабинет. Но магазин должен работать. Руководить банкетом будет Алеся Алексеевна, а я с вашего позволения удаляюсь.
Все облегчённо вздохнули и начали готовить стол к более приятному мероприятию.
Данилин проведал мать, отвёз ей гостинец и, возвращаясь мимо коммерческого магазина, подумал: теперь он не один. В городе появились ещё несколько солидных предпринимателей, занимающихся торговлей, грузоперевозками, даже ресторанным бизнесом. Открылись мастерские по ремонту часов, обуви. Бизнес проник в сельские населённые пункты. Теперь он был не единственным объектом для проверяющих. Государство благоволило появлению коммерсантов, и их количество стало расти, как грибы после дождика. Но негативное отношение к предпринимателям сохранилось на всех уровнях власти и даже в народе. Как это несправедливо и обидно! Столько здоровья, времени, денег вложено в предприятие не кем-то, а им и его женой!
Он вспомнил первые годы деятельности. Приезжая на оптовые базы или к производителям, в хвосте ожидали, пока не отоварят государственные структуры, а потом довольствовались тем, что осталось и по более высоким ценам. А чего стоило выдержать беспредел со стороны проверяющих органов! Но выстояли. И вот теперь на головы бизнесменов свалился «взрыватель», как его окрестил Данилин. На прошлой неделе была взорвана машина его хорошего знакомого Филина. Ещё раньше другие предприниматели жаловались на звонки с угрозами и требованием отдать определённую сумму. Игнорирование требований видимо и активизировало «взрывателя». У Юрия Ивановича в душе проснулся прокурор и следователь, кем он был многие годы. Ему показалось странным, что его пока никто не трогал. Возникли две версии: или его побаивались, или этот кто-то, кто с ним часто встречается, и он неглупый и довольно дерзкий. Данилин подумал: надо составить список людей из его окружения и проанализировать и обязательно заглянуть в милицию к другу заместителю начальника РОВД, его тёзке, и обменяться мнениями.
На другой стороне улицы Юрий Иванович заметил Сёмина с папкой. Данилин припарковал автомобиль возле своего магазина и подошёл к Сёмину. Сергей, довольный, крякнул в усы:
– Ну что, Юрка, придётся тебе опять перекрашивать магазин к празднику. В исполкоме приняли решение все здания на центральных улицах перекрасить в один цвет.
– Здрасьте, может мне и свои седые волосы покрасить в казённый цвет? Я же только что наводил косметику по вашим указаниям.
– Извини, дружище, есть решение, я его исполняю, и тебе придется.
– Господи! Да когда же прекратится издевательство! Ладно, говори, как красить.
Сергей отдал листок с инструкцией и сказал:
– Твой магазин должен выглядеть по цвету, как здание райпотребсоюза. Обязательно выдели углы и окна.
Данилин поплёлся осматривать новый фронт работы и подсчитывать непредвиденные затраты, подумав: у Сергея опять в голосе проскользнуло злорадство и зависть. По сути дела, они друзьями не были, хотя и называли себя таковыми. Их связывал лишь вишнёвый сад. Данилин был охотником, рыбаком, садоводом. За жизнь вырастил три сада. В совершенстве владел прививочным делом. В качестве эксперимента у него в саду на одной яблоне росло три сорта яблок. У Сёмина же, кроме игры на гитаре, других увлечений не было. Юрий Иванович думал: нет в этом городе у него друзей. Тот же Борис. Кто он для него? Как ни крути, вывод один – собутыльник, как и все остальные. Настоящие друзья остались в прошлом, но они незримо находятся рядом и сейчас. Школьный друг Гена бороздит океаны и моря на подлодке и живёт на Севере. Друг детства Миша в одиночестве спивается в глухой смоленской деревушке, доживающей последние дни. Данилин вспомнил последнюю поездку туда с целью посетить могилу отца. Те события отчётливо вновь всплыли в памяти. Тогда он доехал на машине докуда смог. А потом два километра пришлось идти пешком по зарастающей просёлочной дороге, во многих местах размытой дождями. Подходя к деревне, он увидел верхушку дуба – многовекового символа деревни. Душа заволновалась, когда стали появляться и другие «старые знакомые» – фундаменты от водонапорной башни и электроподстанции. Вот и дуб во всей своей красе. Сколько же он повидал за свои века? И все еще уверенно стоит на земле, питая себя с помощью огромных корней. Стоять ему века и века. От дуба открывался милый сердцу пейзаж. По склону к реке с причудливыми зигзагами скатывались две зарастающие дороги. Вдоль них еще осталось несколько покосившихся пустых домов и одичавшие сады. А вокруг далеко до горизонта раскинулись холмы с березовыми рощами, борами и кое-где, играя разноцветьем, поля, еще не успевшие зарасти кустами. Здесь уже властвовала дикая природа с тех пор, как отсюда ушли люди. А когда-то в этих местах в одно лето родились три мальчугана: один на яблочный спас, другой на медовый, и он, Юра, на Ивана Купалу. И родились они почти на колхозном поле. Их матери до последнего дня на нем трудились. А после родов, на следующий день, снова отправились в поле зарабатывать трудодни. Потом судьба развела друзей по разным дорогам. Миша после службы в армии вернулся в деревню в ней и остался. Работал, как все: косил, заготавливал сено, пас коней, шоферил. Права получил в армии. Но постепенно колхоз разваливался. Не стало в деревне конюшни, фермы, молодежь разъехалась, старики умирали. Деревня опустела. Остался лишь Мишка с престарелым отцом, на пенсию которого и жили. Кое-что выращивали в огороде, гнали самогон. Но когда отец умер, не стало и средств к существованию. Как жить дальше? Работы нет, семьи нет, в деревне, кроме него, ни одной живой души. Спасибо братьям. Иногда приезжали из Смоленска и кое-что привозили из еды. Давали и деньги, но они быстро пропивались. Юрий Иванович тоже по мере возможности приезжал в родные места навестить могилу отца, который просил похоронить его на местном кладбище. Тогда Данилин и встречался с другом и каждый раз с горечью наблюдал изменения в его внешности.