– Это он сам, – ненатурально соврал Костян.
– Сам, сам, – кивнул Жорик. – Люблю, знаете ли, на досуге головой обо что-нибудь побиться. Мысли приходят самые разнообразные. Вы не против?
Он вынул из кармана плеер и нажал на кнопку. Из наушников раздалось хрипатое рычание.
– Владимир Семеныч, – прокомментировал Жорик, вооружаясь наушниками. – «Белое безмолвие», слышали? Хотя Летов, кстати, весьма неплохо перепел. Душевная тема.
– Ладно, милые мои, – вздохнул Силовайский, глядя, как его подопечные выводят прихрамывающего Жорика за дверь, – я ничего не видел. Исключительно потому, – неожиданно сказал он, – что сам бы врезал этому подонку пару раз. Но, – доктор патетически развел руками, – не навреди. Удачи вам. Завтра к вечеру все получите. Палычу привет.
И он вышел, аккуратно затворив за собой дверь.
– Фигасе, – ошеломленно сказал Степаныч. – Это он так про нашего полкана? Его же даже генералы на «вы» называют да по имени-отчеству.
– Но привет-то передадим, – кивнул Костян. – Может, очков заработаем.
– Главное, чтобы в очко не заработать, – почесал в затылке Степаныч. – Вдруг люлей получим за то, что отдали Жорика. А шеф шутить не любит.
– Давай до завтра доживем, – Костян выключил ноут. – Три утра уже. Хоть бы пару часов давануть.
– Тогда пошли по домам, – Степаныч вынул из стола ключ, и оба оперативника вышли. Ключ глухо лязгнул в замке.
Они подошли к машине Степаныча, оперлись о нее спинами.
– Да, ночка нехреновая вышла, – усмехнулся Костян. – Щас в душ и спать скорее. Устал я что-то. Рядом с этим шизанутым дышалось трудно. Как будто весь воздух из кабинета вытянул.
– Твоя-то что, ждет? – спросил Степаныч, закуривая и вполголоса чертыхаясь – он чуть не опалил усы. Костян тоже вынул пачку.
– Какое там, – Костян щелкнул зажигалкой и непроизвольно чихнул, когда непрошеная струйка дыма залезла ему в нос. – Спит, наверное, без задних ног.
– А моя ждет, прикинь, – Степаныч улыбнулся. – Дочку уложит и вяжет. Дурочка, каждое ночное дежурство переживает. Хотя сколько мы с ней уже?
– Шесть лет, даже я помню. Мы ж на твоей свадьбе гуляли, когда я только перевелся из районного.
– Ох, время летит! И ведь каждый раз так, ночью вернешься – сидит в кресле, вяжет носок какой-нибудь, сериал смотрит, и часы рядом.. Иногда бесит, конечно, но в целом приятно. Хорошо, когда дома ждут.
– Эх, Николай ты Степаныч, – Костян затянулся посильнее и выдохнул дым, лукаво погладывая на напарника. – Вот тебе уже под полтинник, усищи отрастил, как веники, а все туда же – дома его ждут! А как же рыбалка, гараж, ну, какая-никакая мужская воля? Подкаблучник ты, вот что я скажу!
– Та-а, все мы подкаблучники, когда баба хорошая достается, – подмигнул ему Степаныч. – Сам рад таким быть. Все равно все ради них делаем. А вот подвернулась бы какая мозгоклюйка, сразу бы и в гараж, и на рыбалку – куда угодно, только чтоб такую не видеть.
– Согласен, братан, – и опера пожали друг другу руки.
Костян решил не говорить Степанычу, что последние две недели его жена тоже не спит по ночам. Говорит какую-то ерунду, что во сне уже несколько раз видела, как Костяна убивают. Причем каждый раз одинаково. Темная фигура подходит сзади и бьет в спину ножом с такой силой, что его кончик высовывается спереди между ребер. С него срывается капля крови и медленно падает на землю. Причем ее падение вызывает такой грохот, что Машка каждый раз просыпается. Когда Костян приезжал домой, она бросалась ему на шею, зареванная, и каждый раз просила звонить с ночного. И он каждый раз забывал.
Вытащив мобилу, Костян нашел номер Машки и ткнул пальцем в сенсорный экран. Степаныч удивленно поднял брови.
– А вдруг не спит? – ответил на его немой вопрос Костян. – Она на беззвучный ставит все равно, не разбужу.
В телефоне щелкнуло. Степаныч дурашливо поднял руки и отошел в сторону.
– Маш, привет, это я, – буркнул Костян в трубку. – Да, уже еду. Не, ниче, все нормально. Кстати, прикинь – мы наконец-то душителя поймали. Так точно, Хаоса. Со Степанычем, конечно. Да все хорошо у нас, я тебе говорю. В дурку отправили, сейчас приеду, расскажу. Все, давай.
Он выключил телефон и еще раз затянулся.
– А я Светке звонить не буду, – цыкнул зубом Степаныч. – Че ее баловать? Приеду, там и поговорим.
– Как хочешь, – Костян щелчком пальца отправил окурок в урну, не попал и досадливо поморщился.
Глава 4
Дебилы, самые настоящие дебилы.
Так думала Яна, глядя с тоской на своих беснующихся коллег. Сколько счастья из-за того, что рабочий день объявили коротким из-за вечернего корпоратива. И ладно бы дали премию в размере двух окладов, или корпоратив был бы не в стенах любимой работы, а где-нибудь в Египте. Так нет, всё как обычно. Сядем за накрытые столы в одном из кинозалов, потом понесутся дежурные тосты, каждый из отделов покажет сценку или споет песенку под фанеру, ну и, наконец, танцы-обжиманцы.
– Янка! Дууууу! – подскочил и задудел ей прямо под нос из дурацкой вувузелы кадровик, вечно улыбающийся неизвестно чему толстяк Толик. – Круто! Отдыхаем!
– А то ты прямо такой заработанный, – вздернула нос Яна.
– Ну, знаешь, работы у меня хватает! – оскорбился Толик, и вувузела его поникла. – Но когда есть возможность бухнуть, да еще в приятной компании…
Он набрал в рот воздуху и вновь мерзко и пронзительно задудел.
– Когда, интересно, ты упускал такую возможность? – подошел сзади Санек, вихрастый остроглазый паренек из юротдела. – Вчера от тебя такой фан был, когда ты к нам с утра зашел!
– А кто тебе сказал, что была приятная компания? Может, я один надрался? С горя?
– Да уж конечно, один, – хмыкнул Санек и покосился в угол, где красилась хорошенькая, но глупенькая Леночка, помощница Толика по подбору персонала.
– Ты на что это намекаешь, подлец? – загремел Толик, но глаза его смеялись.
– Я не намекаю, я всегда говорю правду, потому как юрист.
– Юрист, а юрист, – Толик игриво хлопнул Санька по плечу, – сам-то что ушами хлопаешь? Вот хотя бы Янку взял в оборот, а то она у нас одна да одна..
– Между прочим, у меня есть парень, – гордо сказала Яна. – Не чета вам, не курит, не пьет, спортом занимается.
– Ага, и телефоны рекламирует, – кивнул Толик. – Хью Джекманом звать.
Яна покраснела.
– И ничего похожего! Никакой не Хью. Его Егором зовут! Нормальный парень..
В этот момент телефон Яны заиграл тему «Шерлока».
– Вот! – Яна триумфально помахала трубкой. – Слопали?
Она вскочила и унеслась на кухню.
– Врет? – спросил Толик у Санька.
– А то, – кивнул тот. – Брат у нее есть старший, вот он как раз и есть этот Егор. Я их видел как-то вместе, он за ней после работы заезжал.
– Точно брат?
– Ну, знаешь, любовники так себя не ведут, – туманно объяснил Санек.
Впрочем, Толик быстро потерял интерес к братской любви Яны. Он уже несся в сторону кабинета замдиректора, надсадно трубя из вувузелы.
– Сеньор Лижизад, – прокомментировал Санек, глядя, как Толик, распахнув дверь начальницкого кабинета, вовсю расписывает красоту и внешность Инессы Алексеевны.
– Санище! – услышал он сзади и обернулся как раз вовремя, чтобы хлопнуть по подставленной руке Лехи-айтишника. – Гуляем? Ты с кем седня? С Валькой?
– Пока не знаю.. Сам знаешь, я недолго. Валюха может и забежит на пять сек, а потом мы вместе свалим.
– Пятница-развратница, – подмигнул Леха и потер тронутую ранней лысиной голову. – Ну что ж, дело молодое… Развлекайтесь, детишки. Стройте планы на будущее, там, нари-нари. А дядя Леша уже пожил, повидал свое, ему эти длительные отношения уже во где!
– Понятно, грязный ты старикашка, – кивнул Санек. – Опять Яну клеить будешь?
– Неприступные крепости – мой конек, – Леха насупился и скрестил руки на груди. – Казань брал¸ Кемь брал, Яну не брал..пока.
– Ну ты смотри, а то ей брат звонил, опять приедет ее забирать, только и видали твою Казань.
– Нее, я буду нежен, – хищно сузил глаза айтишник. – Сяду рядышком, поухаживаю, шампанское там, нари-нари, потом потанцуем. Глядишь, и выйдет чо.
– Чтобы боком не вышло, гляди, – заметил Санек. – А то, как в прошлый раз, домой приведешь, а там бывшая!