.
Адемар вскочил и бросился бежать. Анжелика вдруг заметила ружье Мопертюи и висящие на крючке его мешки с порохом.
Она лихорадочными движениями, расцарапав себе пальцы, зарядила ружье и тут же услышала, что за ее спиной что-то упало сверху. Она обернулась и увидела абенака, который проник через крышу и катился вниз по куче кукурузных початков. Анжелика схватила мушкет за ствол и вращательным движением изо всей силы ударила индейца прикладом в висок. Тот упал. Она бросилась бежать.
Тенистая аллея по-прежнему была пустынной. Анжелика устремилась по ней. Она услыхала, что кто-то за ней гонится. Обернувшись, она увидела, что это был индеец - был ли это тот, которого она оглушила или какой-то другой? С поднятым топором он приближался к ней Длинными прыжками.
На траве его босые ноги почти не издавали никакого шума. У Анжелики не было времени остановиться и прицелиться. Все ее спасенье было в отчаянном беге, и ей казалось, что ноги ее не касаются земли.
Наконец, она добежала до двора овчарни и укрылась за одной из повозок. Индеец бросил в нее топор, но он вонзился в бревно. Задержав дыхание, Анжелика прицелилась и в упор выстрелила в индейца. Тот рухнул поперек ворот, схватившись обеими руками за грудь, почерневшую от порохового взрыва.
В несколько прыжков молодая женщина достигла порога овчарни. Дверь ей открыли раньше, чем она успела постучать, и сразу же закрыли, взяв ее на засов двумя крепкими, дубовыми перекладинами.
Глава 7
Внутри помещения уже находились, помимо пастора и мисс Пиджон, французского солдата Адемара и маленькой Роз-Анн, все семейство хозяина овчарни Самуэла Коруэна - его жена и трое их детей, двое молодых работников, служанка; их сосед - старый Джое Картер и супруги Стоугтоны с грудным младенцем, пришедшие в гости к хозяину овчарни в тот момент, когда началось нападение индейцев.
Не было слышно ни плача, ни хныканья. Жизнь научила этих земледельцев в случае необходимости сразу же становиться бойцами. Женщины уже начали прочищать банниками из черного конского волоса стволы ружей, снятых со стены над очагом.
Самуэл Коруэн установил ствол своего ружья в одной из многочисленных бойниц, проделанных в стене, как и во всех домах Новой Англии, и прежде всего в домах старой постройки. Через другую бойницу наблюдали за тем, что происходит вне дома.
Так они увидели, как француженка, графиня де Пейрак, застрелила гнавшегося за ней индейца.
Все внимательно разглядывали ее: она принесла с собой оружие. Как и другие, она была активной боевой единицей. Пастор снял с себя сюртук, бросил его на скамью и остался в одной рубахе. Плотно сжав губы, он набивал порохом заряды для ружей. Он надеялся, что и ему достанется ружье. Анжелика передала ему мушкет Мопертюи, а себе взяла ружье Адемара, который весь дрожал от страха, как осиновый лист.
Кто-то из детей заплакал. Тихим голосом ему велели замолчать.
Кругом царила тишина. Только вдали раздавались звуки побоища, которые иногда накатывались, как шум морского прилива.
Временами слышались глухие взрывы, и Анжелика подумала о маленьких пушках, установленных в укрепленной церкви. Хотелось надеяться, что части жителей удалось укрыться за ее стенами.
- Господь охранит своих детей, - громко сказал пастор, - так как они суть его воинство.
И опять кто-то жестом велел ему замолчать.
На дороге показалась группа индейцев, которые куда-то бежали с горящими факелами в руках. Они появились из оврага и, не останавливаясь, побежали дальше.