Мы способны на чудовищныедела,мы
жаждем небывалых извращений;мужчинамивголовунеприходит,начто
способнаженщина,когдаПриродамилостивозакрываетглаза,когда
захлебывается голос религиозного исступления, когда спадают оковы закона.
Как частомыслышимбезмозглыхораторов,которыеклеймятженские
страсти, забывая о том, что эти страсти производят искру,зажигающуюлампу
философии; они забывают, что именнохолоднымибесстрастныммужчинаммы
обязанырождениемвсехтехрелигиозныхглупостей,которыетакдолго
свирепствовали на земле. И пламя эмоцийспалилодотлаэтоотвратительное
пугало, это Божество, во имякоторогостолькоглотокбылоперерезанов
течение многих веков, только страсть осмелилась снести с лица землимерзкие
алтари. Но даже если наши страсти не оказали мужчинамдругихуслуг,разве
этого недостаточно, чтобы онибылиснисходительнымикнашимприхотями
капризам, а мы кслабостямэтихкретинов?Да,дорогиемои,презирайте
клевету, которой люди с радостью готовызапятнатьвас,наплюйтенасвой
позор, ибо иного он не заслуживает, привыкайте ко всему, чтоможетнавлечь
на вас обвинения, умножайте свои злодейские дела, и они дадут вамсилубез
страха смотреть в будущее, они уничтожат зародыши угрызений, преждечемте
дадут всходы. Пусть вашими принципамистануттакие,которыелучшевсего
согласуютсясвашиминаклонностями,тольконенадоспрашиватьсебя,
согласуется лиэтоспоганымичеловеческимиусловностями,инестоит
упрекать себя за то, что вы не родились под другими звездами, в другом краю,
где подобное поведение приветствуется. Делайте только то, что вам нравится и
приносит наслаждение, все прочее - ерунда. Будьте высокомерно безразличнык
пустым словам: порок, добродетель - все этопонятия,неимеющиеникакого
реального смысла, они произвольны, их можно поменять местами,онивыражают
лишь то, что модно в данном месте и в данное время. Повторяю еще раз:позор
и бесчестие скоро оборачиваются сладострастием. Где-то, кажется у Тацита,я
прочитала, что бесстыдство - это высшее и последнееудовольствиедлятех,
кому надоели все остальные, испытанные сверх всякой меры. Я признаю, что это
удовольствие сопряжено с опасностью, так как необходимо найти средство-и
очень мощное - чтобы извлечь наслаждение из этоговидасамоуничижения,из
этого сорта деградации чувств, который порождает все остальныепороки,ибо
удовольствие это иссушает душу или, лучше сказать, лишаетженщинувоздуха,
оставляя взамен удушающую атмосферу запредельного разврата и не оставляяни
малейшего выхода чувству раскаяния. Последнее не простоисчезает-внем
появляются совершенно новые краски и оттенки, и вотмывидимпередсобой
человека, который утратил вкус ковсему,крометого,чтоможетвызвать
раскаяние, и который вновь и вновь, с тайным сладострастием, вызывает в себе
это чувство, чтобы испытать удовольствие отегоподавления,ипостепенно
доходит до самых изощренных излишеств, и доходит до этоготемскорее,чем
большенарушаетзаконичемчащенасмехаетсянаддобродетелями.