Но
какая умная женщина из-за этогооткажетсяотудовольствий?Ейввысшей
степени плевать, что кто-то считает еебесстыдницей.Еслионадостаточно
умна,чтобынесчитатьсебятаковой,значит,вееслучаеникакого
бесстыдства нет и в помине; она будет хохотать над этой несправедливостьюи
тупостью, она охотно уступит домогательствам Природы исделаетэтолучше,
нежели любая другая, менее развратная особа. Но если женщина дрожит засвое
доброе имя, о счастье она может забыть, счастливой может бытьта,ктоуже
распростился со своей репутацией и кто бесстрашно отдаетсясвоимжеланиям,
потому что терять им больше нечего.
Предположим, что поступки и привычки распутной женщины,продиктованные
ее наклонностями, действительно дурны с точки зрения правил иустановлений,
принятых в данной стране, но эти поступки, какими бы они ни были,настолько
необходимы для ее счастья, что она не может отказаться от них без ущерба для
себя, она будет просто сумасшедшей, если станет подавлятьсвоижеланияиз
боязни покрыть себя позором. И бремя надуманного бесчестья небудетмешать
ей предаваться своему любимому пороку; в первом случае еестраданиебудет,
так сказать, интеллектуального порядка,котороетрогаетдалеконевсех,
между тем как вовторомоналишаетсебяудовольствия,доступноговсем
прочим. Таким образом, как из двух неизбежных зол выбираютменьшее,таки
нашей даме придется смириться с позором и продолжатьжитькакпрежде,не
обращая внимания на недоброжелательные взгляды, потому что впервомслучае
она ничего нетеряет,навлекаянасебяпозор,авовтором-теряет
бесконечно много.Следовательно,онадолжнапривыкнутькоскорблениям,
научиться стойко переносить их; она должна победить этого злобного немощного
врага и с самого раннего детстваотучитьсякраснетьпопустякам,должна
наплевать на скромность, преодолеть стыд, которыйдотла-разрушитмирее
удовольствий и лишит ее счастья.
Достигнув высшего уровня развития, она сделает для себя удивительноеи
вместе с тем вполнеестественноеоткрытие:уколыишипыэтогопозора,
которых она так страшилась, превратятся в оструюприправукнаслаждениям,
тогда, не думая больше об оскорблениях, она с удвоенным рвением броситсяна
поискистольсладостнойболиискоросудовольствиемначнетоткрыто
демонстрироватьсвоюпорочность.Понаблюдайтезалюбойобольстительной
либертиной, и вы увидите, как это несравненное создание жаждетраспутничать
перед всем миром, не ощущая никакого стыда; она смеется над страхом скандала
и сетует лишь на то, что ее поступки недостаточно широко известны. Интересно
еще и то, что только на этой стадии она по-настоящемупознаетнаслаждение,
котороедосихпорбылоопутаноплотнойанестезирующейпеленойее
собственныхстраховипредрассудков,ичтобывознестиськвершинам
блаженства и опьянения,ейостаетсярастоптатьпоследниепрепятствияи
ощутитьвсамыхнедрахсвоейдушите,незнакомыепростымсмертным,
покалывания, что доводят человекадосладостнойагонии.