Когда настали трудные дни, ни один из моих друзей не знал где я живу, и я не давал им знать ничего о себе, видел последнее время только одно лицо, своем любимой девушки и этим я жил. Однажды она мне говорит: «Позвонила женщина из ж/д вокзала, она говорит, что она твоя мама!!!» Я не знал, что мне ответить, я был в шоке от неожиданности. Потом сказал, дай ей адрес пусть приедет.
Моя Виктория встретила мою маму, для меня это было такой неожиданностью, я так и обнимал её, но моя мама так плакала, и говорила приехала за тобой. Сказала, что получила телеграмму, что меня убили и моё тело в морге находиться. А дома, в Чечне готовились моих похоронам. Я был в шоке, когда всё слышал и не знал, что ответить. Мама мне сказала, что без меня никуда не поедет, сказала, чтобы я вернулся с ней домой, а через месяц вернёшься в Алма-Ату. Я сказал, что не могу сейчас ехать, но приеду, через некоторое время.
Когда я был в Чечне 1993 году, мои друзья думали, что я миллионер, хотя я не был миллионером, но зарабатывал. Всё что имел Братве уделял, как родные для меня они были, но как я написал уже, они оказывается только пользовались, а некоторые глаз положили на мою девушку, так и хотели они крышевать её отцу, один раз мне предложили, сказали: «Давай возьмём под крышу её отца!!!» Я посмеялся тогда, и сказал: «Зачем мне на три части делить, если я хотел бы и так могу получить, но мне от них ничего не надо». И попросил, чтобы больше не подняли вопрос на эту тему!!!
Отец Виктории тоже первое время думал, что я из-за богатство гоняюсь за её дочерью, но понял что он ошибся, после чего стал меня уважать, и просить меня, чтобы я жил только для дочери, говорил мне: «Пальцем показывай чего ты хочешь!!!» Я улыбался, и отвечал: «Ничего мне от Вас не надо!!! И ничего я не приму от Вас!!» Конечно её отец пережевал за меня и её мама тоже, хотя преступным ничем я не занимался. Вот такие пошлые друзья у меня оказались, а я как родных их любил и уважал.
Мама моя встала на колени, и попросила меня, чтобы я ехал с ней домой. И сказала, если я откажусь, что больше я не увижу её. Виктория тоже маме понравилась, мама не была против Виктории, и на мой брак тоже против ничего не имела, мы планировали вот-вот пожениться.
Я не смог, чтобы мама стояла мне на коленях, и согласился ехать домой. Раньше 1993 году, когда я был в Грозном я зделал паспорт. Я чувствовал, что теряю Викторию, но не верил, что могу её потерять. Мы очень сильно любили друг друга, и все трудные для меня минуты она была рядом со мной. Но какой-то чувства был.
Даже когда я столкнулся с бандитами в погонах, так сильно меня они исколечили, что почти месяц не смог встовать с постели и ходить, она была рядом и заботилась. Нас Чеченцев повсюду люди в погонах вытесняли и охотились за нами, как фашисты охотились за евреями, поэтому многие Чеченцы исколечены по жизни.
Я когда ехал из офиса, заехал на ночной рынок, что-то купить себе домой. Один в гражданке стал пристовать мне, сказал, чтобы я сел в её машину, и назвал меня ублюдком. Я не знал, что он Омоновец, что он представляет закон и порядок, но он был бандитом в погонах, мне даже не предъявил удостоверение, а на его лбу тоже не было написано, что он представляет закон.
Я сказал, чтобы он отвалил от меня. Он махнул на меня кулаком, я ответил ему такое же, и он упал. Когда лежал, тогда доставал своё удостоверение. Я даже посмотреть не успел, как на меня побежала орда Омоновцев, и стали колотить меня дубинками, я тоже как мог стал сопротивляться, но силы не равные были, они взяли меня за руки и за ноги и подняли на верх и стали бить меня дубинками, так было больно что словами не передать эту боль, тело миг онемела, мне было это минуты всё безразлично. Я сказал, поставьте меня на землю и я сам сяду в их машину, они поставили меня на землю, но прежде чем сесть в их машину на весь ночной рынок «Орбиты», я крикнул: «Кто – то позвоните по этому номеру!!! " Естественно я сказал номер… Я был в крови. Даже в машине стали бить меня Омоновцы. Сказали, что я совершил преступление, когда поднял руку на Омоновца, и за это меня посадят. Я молчал!!! Но моё молчание тоже им не понравилось, стали бить по лицу, хотя и так лицо истекала кровью.
Я сказал им, вы не Омоновцы, а бандиты на погонах… Когда их машина подъезжала к РОВД, на улице было скопище людей, я тогда понял, что там мои и мне стало спокойно. А Омоновцы в машине были растеряны, поняли что не к добру это. Их командир мне говорит: «Чеченец, с чего дружба начинается!!! «Подавал мне ещё платок, чтобы я убрал кровь, но я не взял платок и ответил ему, с вами дружить я не собераюсь. Как я вышел из машины меня встретили, свои, и посадили в машину и повезли домой, а тех Омоновцев тот же день уволили с работы. Вот такие преключения тоже случались очень часто в моей жизни и по хуже тоже».
Глава четвертая. 1994 год. Чечня. Началась война
«В декабре 1994 года я с мамой поехал в Чечню домой, буквально через несколько дней у нас началась первая война, тогда я понял, что я теряю свою любимую, свою Викторию, хотя она ждала ребёнка, и этот ребёнок давал мне надежду быть вместе навсегда.
Я поехал в Грозный, чтобы позвонить, и на войну нарвался, никто не думал, что начнётся война. Откуда не возьмись летали самолёты и бомбили Грозный, а я только думал о Виктории, как мне позвонить ей. Звонить не получилось, межгородные телефоны отключили, у нас началась война.
Не мог же я бросить родных в такие минуты и ни кто не понял бы меня, да и выбраться из Чечни за её пределы почти невозможно было первое время, все границы были закрыты, особенно чеченскому молодёжу дастовалось многое, пропадали безвести часто. Итоге я выехал из Чечни в Красноярск 1995 году с мамой, помогать ей тоскать сумки, она взяла женскую одежду чтобы продавать. Трудные времени настали в Чечне и холод и голод, не в чём не винные люди погибали и с той и с той стороны.
Из Красноярска я позвонил первую очередь Виктории, и я получил удар большой, она мне сказала, что у неё был выкидешь, и чтобы я ей больше не звонил, если я желаю ей счастья. Я положил трубку. Стоял, как будто умер ничего не понимая. Я поверил ей, что у неё был выкидешь. А потом оказалось, она врала мне. Не знаю даже почему так всё сложилось и я любовь свою потерял!!!
В Красноярске мы долго не побыли, как мама продала вещи мы вернулись домой… За то что я Чеченец, мне много проблем создавала наша доблестная милиция.
Я с мамой часто выезжал на заработки, в Чечне была война, а денег не хватало, чтобы жить. То что я добился в Алма-Ате, я всё оставил друзьям, ни копейку не взял из положенного, и не разу не упомянул им и не видел я больше своих бывщих друзей. И снова я вернулся на свою обычную простую деревенскую жизнь, давая себе слово, что никогда не переступлю черту закона, и не переступал до сего дня.
1996 году я с мамой поехал из Красноярска в Братск, помогать ей, таскать сумки. В Братске на рынке, как на особо опасного бандита налетели на меня Омоновцы (Спецназовский Омон, или как говорят незнаю), так исколечили, что до сего дня мне плохо от их изъбияния.
На весь рынок при всех меня били дубинками и забросили в машину и повезли в свой участок, тогда я первый раз видел наручники которые надевают на пальцы. Подвесили меня, чтобы я мог стоять на насочках и не более, и стали избивать как грушу боксёрскую, если меня не повесили я готов был упасть и притвориться мёртвым. Говорили мне чтобы я взял на себя одну статью из трёх изложенных мне, за изнасилование, за наркотики и за терроризм. Я отвечал, предпочту умереть один раз, чем умерать каждый день. Били невыносимо сильно. После чего вывезли в тайгу, и мне говорили, что убивать меня будут за их друзей убитых в Чечне.
Возможно и хотели убить меня, раз так безчеловечно избили повесив, видимо не верили друг другу и поэтому и не убили, всё вполне возможно. Я не мог встать на ноги, я знал, что что-то не так со мной, потому что я не мог шевельнуться. Меня вытащили из машины и бросили на землю и сказали: «Щас мы посмотрим, поможет ли твой Аллах тебе!!! Щас убивать тебя будем!!! Что скажешь?» Я ответил «можете убивать, героями Братска будете, оттудого я закажу вам деревянные медали». После чего ударили прикладом от автомата, после чего они смотрели друг на друга. На какие то минуты воцарилась тишина, после чего взяли меня за руки и за ноги и бросили в свою машину и повезли в участок. Такое адское отнощение тоже я натерпел… Итоге от этого избиения две трещины на позвоночнике.