В-четвертых, контролирующий участник зачастую не рассматривает предоставленный им своей компании заем как реальный к истребованию, т.е. не считает себя в полной мере независимым от должника кредитором. Раз это имеет место, правопорядком должна предусматриваться возможность переквалификации бумажных отношений в реальные (через механизм, предусмотренный для притворных сделок (ст. 170 ГК РФ) или для сделок, совершенных со злоупотреблением правом (ст. 10 ГК РФ)).
В-пятых, контролирующему участнику может быть вменен умысел причинить ущерб кредиторам при осуществлении выбора варианта осуществления финансовых вложений.
О том, что данная проблема имеет место не только в России, свидетельствует, например, Руководство ЮНСИТРАЛ для законодательных органов по вопросам законодательства о несостоятельности. Так, в соответствии с рекомендацией 184 в законодательстве о несостоятельности следует оговорить, что требования лиц, связанных с должником, должны быть тщательно изучены и, если это обосновано: а) права лица, связанного с должником, на участие в голосовании могут быть ограничены; б) сумма требования лица, связанного с должником, может быть сокращена; в) требование может быть субординировано. Достаточным обоснованием для применения указанных мер могут считаться ситуации, когда предприятие должника недостаточно капитализировано или были совершены внутренние сделки (когда связанные с должником лица воспользовались преимуществом своего положения для получения прибыли)4.
В свою очередь, по общему правилу заем, предоставленный юридическому лицу неконтролирующим инвестором, может рассматриваться как влекущий возникновение конкурсного требования, так как ни одно из вышеуказанных оснований для вменения к такому инвестору неприменимо.
Как вывод следует признать, что требование контролирующего участника из займа не должно конкурировать с требованиями внешних кредиторов в принципе, поэтому попытка выделения «правильных» займов в данном случае нам представляется необоснованной. Конечно же речь идет о направлениях совершенствования правоприменительной практики, а возможно, и законодательства: в современных условиях то близкое к нормам закона толкование, которое было дано, не нарушает буквы закона.
В любом случае следует поддержать тот подход, согласно которому требования участников о возврате сумм займа, предоставленных на пополнение оборотных средств, не должны конкурировать с внешними кредиторами. Отвечая на последний поставленный вопрос, отметим, что иные обстоятельства, которые препятствовали бы включению требования в реестр, – это те обстоятельства, которые свидетельствуют об использовании контроля в отношении должника, о его недостаточной капитализации.
Последнее замечание, которое желательно учесть при выработке компромиссного подхода, – это вопрос презумпций: целесообразно исходить из презумпции недостаточной капитализации должника при рассмотрении требования контролирующего участника в деле о банкротстве должника (в концепции ВС РФ – презюмировать пополнение оборотных средств как цель займа). Такое решение в любом случае отвечает принципу, согласно которому доказывает тот, кто находится в более информированном (ином выгодном) положении; очевидно, что это контролирующий участник, а не внешние кредиторы.
Определение от 27 мая 2015 г. № 302-ЭС14-7670
ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Резолютивная часть определения объявлена 20.05.2015.
Полный текст определения изготовлен 27.05.2015.
Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в составе:
председательствующего судьи Разумова И.В.,
судей Капкаева Д.В. и Кирейковой Г.Г. –
рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу Федерального агентства железнодорожного транспорта (Росжелдор) на постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 24.06.2014 (судьи Бабенко А.Н., Петровская О.В., Споткай Л.Е.) и постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 06.10.2014 (судьи Умань И.Н., Бандуров Д.Н., Первушина М.А.) по делу № А69-16/2013 Арбитражного суда Республики Тыва.
В заседании приняли участие представители:
Федерального агентства железнодорожного транспорта – Савин Д.Г. (по доверенности от 13.01.2015 № 06/15/УУП), Меркулов Г.В. (по доверенности от 13.01.2015 № 05/15/УУП), Веретенникова Н.В. (по доверенности от 29.01.2015 № 14/15/УУП);
закрытого акционерного общества «Международный промышленный банк» – Морозова М.С. (по доверенности от 13.04.2015 № 3-1328);
конкурсного управляющего закрытым акционерным обществом «Енисейская промышленная компания» Дюрягина В.В. – Громадская С.В. (по доверенности от 05.11.2014);
Федеральной налоговой службы – Кафиев А.В. (по доверенности от 24.12.2014 № 22-13/379).
Заслушав и обсудив доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Разумова И.В., объяснения представителей Федерального агентства железнодорожного транспорта, поддержавших доводы кассационной жалобы, представителя Федеральной налоговой службы, просившего кассационную жалобу удовлетворить, а также представителей закрытого акционерного общества «Международный промышленный банк» и конкурсного управляющего закрытым акционерным обществом «Енисейская промышленная компания» Дюрягина В.В., просивших оставить оспариваемые судебные акты без изменения, Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации
установила:
в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) закрытого акционерного общества «Енисейская промышленная компания» (далее – промышленная компания, должник) Федеральная налоговая служба (далее – уполномоченный орган) обратилась в Арбитражный суд Республики Тыва с заявлением о включении 20 492 335 516 рублей 7 копеек убытков в реестр требований кредиторов с удовлетворением в третью очередь.
К участию в рассмотрении обособленного спора в качестве третьих лиц привлечены Федеральное агентство железнодорожного транспорта и общество с ограниченной ответственностью «Стройновация».
Определением Арбитражного суда Республики Тыва от 25.12.2013 заявление удовлетворено частично, требования уполномоченного органа в размере 19 965 225 516 рублей 7 копеек включены в третью очередь реестра требований кредиторов промышленной компании.
Постановлением Третьего арбитражного апелляционного суда от 24.06.2014 определение суда первой инстанции отменено, требования уполномоченного органа признаны необоснованными.
Арбитражный суд Восточно-Сибирского округа постановлением от 06.10.2014 постановление суда апелляционной инстанции оставил без изменения.
В кассационной жалобе, поданной в Верховный Суд Российской Федерации, Федеральное агентство железнодорожного транспорта просит названные постановления суда апелляционной инстанции и арбитражного суда округа отменить, оставив в силе определение суда первой инстанции. Федеральная налоговая служба в отзыве на кассационную жалобу поддержала позицию Росжелдора.
1
Здесь и далее судебные акты приводятся согласно редакции, размещенной в СПС «КонсультантПлюс».
2
Конкурсоспособность включает в себя две основные характеристики: 1) возможность включения в реестр требований кредиторов и участие в распределении имущества должника на условиях пропорциональности и очередности и 2) возможность служить основанием для возбуждения дела о банкротстве. Строго говоря, современная российская правоприменительная практика знает случаи ограниченной конкурсоспособности, при которой один из элементов (возбуждение дела о банкротстве) отсутствует. В частности, речь идет о требованиях неденежного характера, которые могут включаться в реестр требований кредиторов (п. 34 постановления Пленума ВАС РФ от 22 июня 2012 г. № 35, ст. 201.6 Закона о банкротстве). Но применительно к данному делу мы обсуждаем полную конкурсоспособность требования, если специально не будет указано иное.