Поскольку – невмоготу!
Ведь Х же помнит, как начинал этот самый чмошный Y: торговал сосательными конфетками – теми, что на палочке – под названием «чупа-чупс» и тайваньскими презервативами.
А теперь – поди ж ты! – и мандат депутатский у Y-ка покруче, чем у Х-а, и автомобильный парк у него вмещает и новейшие и наистарейшие экземпляры марок самых престижных производителей, и – главное! – особняк-то у У-ка неизмеримо помпезнее, чем у нашего разнесчастного Х-а.
И унитазы-биде-писсуары там – не просто позолоченные, как у Х-а, а – из чистого червонного золота, еще и с бриллиантовыми монограммами, вензелями и благоприобретенным – со скидкой, – фамильным гербом.
Естественно, самого Y-ка.
Поди, угонись за ним!
Можно, конечно, поднапрячься, поднатужиться, и возвести себе нечто подобное, но пока Х будет непосильным трудом возводить это, Y-то угораздится отчебучить нечто, что будет явно похлеще прежнего: вот в чем беда-то!
А вовсе не в биде, инкрустированном бриллиантами, изумрудами, рубинами и сапфирами.
Может быть, Y – компьютерный гений?
Или – выдающийся ученый, удостоившийся Нобелевской премии?
Или – изобретатель – на манер Эдисона?
Или – гений менеджмента-маркетинга? Как Стив Джобс или Акио Морита?
Ничего подобного!
Все – по отработанной «схеме»: на что глазенки свои завидущие положил, то ручонками своими загребущими и отжал. Подключив «решал».
Но «решала»-то решают по-панско-пацански не для всех!
Просто Yоказался в нужное время в нужном месте.
И оказал там нужную услугу.
Нужному Человеку.
Или же – предоставил Ему нужное удовольствие.
Скорее всего, неоднократно.
Везет же некоторым!
Ну почему этот Нужный Человек встретился именно Y-ку, а не Х-у?!
Уж Х-то постарался бы!
Вовсю.
Но, увы, – для Х-а – счастливчиком оказался не Х, а Y.
«Ага!», – что в переводе на древнегреческий означает: «Эврика!».
Именно это воскликнете Вы, как только догадаетесь: счастлив не Х, а Y!
И – вновь ошибетесь.
Поскольку Y-ку тоже кое-кто жутко мешает быть счастливым.
Кто?
Совершенно верно!
Вы догадались!
Y-ку мешает быть счастливым… Z!
Cо всеми принадлежащими ему прибамбасами и причандалами.
Вроде яхты.
На носу которой – скульптурная золотая русалка.
А на корме – живая Дженнифер Лопес.
Во всяком случае, дива, удивительно похожая на нее.
Местами.
Вы такое видали?
И не увидите, ведь Вас же не приглашали на такую яхту, не правда ли?
А без приглашения Вас на нее не пустят.
Даже приблизиться к ней не дадут.
И не мечтайте.
И – не завидуйте.
Ведь зависть – по словам Плутарха – есть несчастье от счастья другого.
Зависть не имеет границ.
Ни в пространстве.
Ни во времени.
Ни в условиях.
Ни в обстоятельствах.
«Невыносимой мукою томим
Тот, кто во всем завидует другим.
Всю жизнь тоской и злобою дыша,
Затянута узлом его душа».
Это – стихи Джами – Нуриддана Абдурахмана ибн Ахмада (XV-й век, это уже – нашей эры).
Лучшие из лучших умов Старого Света с неистощимым энтузиазмом и со вдохновенным упоением драли Зависть, как сидорову козу, превращая ее в козла отпущения.
Всех иных грехов, производных от Зависти.
Не осталась в стороне от этого благонамеренного занятия и народная мудрость.
Достаточно вспомнить, хотя бы, известную притчу о том завистнике, который попросил у Бога, чтобы Он лишил завистливого бедолагу одного его, бедолагинова глаза, только для того, чтобы сосед бедолаги остался без обоих.
Или же – всем известное пожелание, адресованное завистником корове соседа.
Все ее обличают, – естественно, Зависть, а не соседскую корову.
Все по ее поводу негодуют.
А она по-прежнему произрастает.
И – более того – процветает.
Такая невиданная живучесть, произрастаемость и процветаемость «сидоровой козы» – Зависти объясняется очень просто: «коза»-то – ряженая!
Рядится она в благопристойный древнеэлладский пеплос или не менее благообразный древнеримский пеплум.
Выдавая себя за преисполненную всяческого благородства Справедливость.
Тем же занимался – с неизбывным энтузиазмом и поправкой на свои гендерные и маскулинные особенности – антигерой «Собачьего сердца», бывший помойный пес Шарик, глубокомысленно изрекающий «абсолютный рецепт» всеобщей Справедливости: «Отнять и – разделить!».
Что разделить?
Между Шариковым, Швондером и иже с ними?
Комнаты профессора Преображенского? В которых он не только спит, столуется, но и принимает пациентов, и, при необходимости, их оперирует?
И – что самое горькое в «лекарстве», прописываемом сим «рецептом», – так это то, что оно, как никакое другое, востребуемо.
И – требуемо.
Настойчиво.
Остервенело.
Осатанело.
Большинством.
Завидующим.
Всем, у кого больше.
Чего-то желаемого или жаждимого.
Но – особенно – завидуют абсолютному меньшинству.
Тому, которое не завидует.
Никому.
Есть ли смысл быть несчастным оттого, что кто-то счастлив?
Не отвечайте: не надо.
Как только человек отдает себя в липкие лапы Зависти, он обречен.
Быть навсегда несчастным.
Ведь сколько бы ни было у человека: золота-серебра (платины-палладия), алмазов-бриллиантов (сапфиров, рубинов, изумрудов), движимости-недвижимости, – всегда найдется тот, у кого всего этого больше.
Не бывает «белой зависти».
Зависть всегда черная.
Опустошающая душу.
Как космическая «черная дыра» – окружающее ее пространство.
Зависть, как червь-паразит, гложет.
Только не тело, а душу.
Оставляя от нее одни жалкие ошметки.
Скукожившиеся до сгустков неуемной злобы.
Направленной как на тех, кому завидуют, особенно – на тех, кто не завидует никому.
Жак Калло. Офорт «Зависть». Из цикла «Семь смертных грехов» (1619 г.).
Последних, увы, немного.
И они-то, как раз, – не среди тех, у кого много: драгоценностей, движимости-недвижимости, и прочей всякой всячины.
Но именно среди них-то – тех, кто никому не завидует – и есть по-настоящему счастливые люди.
Не хотите быть несчастным?
В таком случае – не завидуйте.
Никому.
Ни в чем.
Печальное, жалкое, убогое и унылое это зрелище: желавший – всем сердцем – избавиться и так и не избавившийся от Зависти.
Своей.
По отношению к другому.
Да, действительно, самому избавиться от своей зависти трудно.
Однако трудность отнюдь не означает невозможности.
Во всяком случае, есть смысл постараться, иначе токсин зависти будет неотвратимо и неумолимо разъедать и разлагать душу завидующего, как бактерии сифилиса – тело сифилитика.
Еще труднее избавиться от чужой зависти по отношению к себе.
Не избавляться приходится от нее, а преодолевать ее.
Преодоление же зависти по отношению к себе ничуть не менее достойно уважения и восхищения, чем избавление от своей зависти по отношению к другим.
Дразнить людей своими достоинствами, успехами и достижениями, а, тем более, кичиться и хвастаться ими, провоцируя других на зависть по отношению к себе, по меньшей мере, тщеславно: тщетно добиваться славы таким тще-душным способом.
Ведь Ваши достоинства никуда от вас не денутся, если даже их не выставлять привселюдно напоказ.
Как сказано в древнеиндийской «Дхарме» (VІІІ-й век до н. э.), «ничтожен тот, кто любит говорить о своих достоинствах и о чужих недостатках».
Бывают люди, изо всех сил стремящиеся обелить свою зависть.
Всегда черную.
То, что в обиходе принято называть «белой завистью», на самом деле представляет собой нечто иное, нежели какая бы то ни было зависть.
Это «нечто» есть стремление доказать.
Миру.
И – себе.
В первую очередь.
Свою не/пустопорожность.
Свою не/ничтожность.
Свою само/ценность.
Свою само/достаточность.
Cвою значимость.
Доказать.
Своими мыслями.
Своими словами, сопряженными со своими мыслями.
Своими действиями, согласующимися со своими мыслями и со своими словами.
Доказать, как говорил Марк Аврелий, что если кто-то может что-то, то сие отнюдь не означает, что этого что-то не могу я.
Этого, а, может быть, и лучшего.