Змей провел ладонью над нетронутой пиалой с чаем, прислушиваясь – не подсыпано ли, не нашептано ли чего?
– Господин, у меня к вам предложение… – не слишком уверенно начал парень.
Молчание.
– Точнее, просьба…
Молчание.
– Не согласитесь ли вы пойти с нами через кельхийскую пустыню, в Норуланд?
– С чего ты взял, что мне туда надо?
– Наша Видящая сказала, вы – именно тот человек, которого мы здесь ждали.
– Хм… Что еще она сказала?
– Что только с вашей помощью я найду свой жизненный путь.
– И каким же образом?
Парень вздохнул.
– Видите ли, меня отправили в Саккар с очень деликатным поручением… В Норуланде нас будут ждать два корабля до Саккара… Но наши страны находятся очень далеко друг от друга, а в последнее время, о Саккаре ходит так много разных слухов, что не знаешь, чему верить… Я готов заплатить любую разумную цену за достоверную информацию о Саккаре.
– Я похож на того, кто торгует информацией?
– Господин, я не прошу продать мне какие-либо секреты. Лишь то, что поможет мне понять нравы и обычаи саккарцев. Но только то, что вам достоверно известно. От глупых сплетен я уже, честно говоря, устал.
– А не проще ли пригласить для этой цели саккарца?
– Логичней – да, но не проще. Из-за их показной невозмутимости, саккарцы выглядят не слишком благосклонными к разговорам.
– Показной?
– Мы здесь уже больше двух недель, этот караван здесь третий, и я наблюдал за ними. В своем кругу они веселые, общительные, иногда даже излишне… дружелюбные. Но, стоит рядом появится чужаку, они захлопываются, как речная раковина.
– Да, это похоже на них.
– За все это время, вы – первый человек, оказавшийся знакомым с обычаями саккарцев. И… Видящая сказала, что вам есть, о чем мне рассказать.
– Хм?.. А что ты скажешь теперь? – Змей снял, наконец, свою шляпу, небрежно бросил на скамью рядом. Помотал головой, давая свободу рассыпавшимся по плечам красно-коричневым волосам.
Гм… Прошло почти тридцать лет со времен последней войны, но человек, со внешностью зиндарийца, и сейчас будет очень неуютно чувствовать себя в Норуланде. Просить о путешествии именно туда – не слишком деликатное предложение… Но Видящая была так уверенна! Парень тяжело вздохнул.
– Вы… похожи на зиндарийского мага… Я знаю, что между Зиндарией и Саккаром довольно прохладные отношения. И все-равно прошу вас стать моим учителем по жизни саккарцев.
– Согласись, довольно необычная просьба.
– Соглашаюсь. Но… я доверяю нашей Видящей.
За спиной парня неслышно появился саккарский рекрут, почтительно поклонился Змею.
– Старший велел передать: они вернули четыре саккарских ножа! Сказали – не хотят, чтобы их воинов считали молодняком, нуждающимся в присмотре.
Змей довольно ухмыльнулся и повернулся к горцу.
– Когда вы отправляетесь?
– Завтра на рассвете. Вы можете переночевать в нашей комнате. Мы ждали только вас.
– Даже так?
– Простите. Видящая сказала, что так будет лучше… Я излишне самонадеян?
– … От чего же? Меня внезапно заинтересовало твое предложение. Такой необычной работы у меня еще не было. Я даже оплату возьму совсем небольшую – три суммы того, сколько вы заплатите проводнику через пустыню.
Если парень и был возмущен, то виду он не подал.
– Договорились.
– Но я могу сделать скидку. В Кенказе я еще не бывал, и если ты, взамен, расскажешь мне о жизни горцев, мне достаточно будет оплаты обычного наемника.
– К сожалению, я не обо всем имею право рассказывать.
– Так ведь и я не обещал, что отвечу на все твои вопросы.
Парень широко улыбнулся.
– Кажется, это путешествие обещает быть интересным.
На следующее утро Змей с интересом наблюдал, как по-военному быстро собрался и снялся с места караван Кенказского княжества. Как почтительно простились с Видящей. Как, едва не пинками, загнали на патапи заспанного мегадишского проводника, привыкшего к южной медлительности. Как естественно рассредоточилась охрана, оберегая груз и его нанимателя. Как, неожиданно, ловко и уверенно горцы держались в седлах патапи. Как привычно и слаженно разбивали недолгую стоянку для отдыха, тихонько посмеиваясь над стенаниями проводника, негодовавшего по поводу их излишней торопливости.
Сделав выводы из своих наблюдений и лукаво улыбаясь, Змей сравнял бег своего патапи с бегом верховой птицы нанявшего его парня.
– Думаю, мне пора начать отрабатывать свой кусок вяленого мяса… Если не ошибаюсь, молодой княжич едет в Саккар сватать наследницу Правителей?
– ?!
– Как я догадался? На самом деле это не сложно. В отличие, от твоей задачи, парень. Я бы даже назвал ее невыполнимой, но… Ваша Видящая оказалась права – мне есть о чем тебе рассказать. И пусть не все из тех событий я видел своими глазами, зато те, кто рассказывал мне о них, были их полноценными участниками…
… Эта история началась очень давно, еще до войны, изменившей глаза магов. Ты наверное, слышал, что каких-то тридцать лет назад, внешне маги ничем не отличались от обычных людей. Тогда еще Зиндария и Саккар гордились не одним веком теплых и взаимовыгодных отношений. А в самом Саккаре ни о какой магии и вовсе не слышали…
ПЕРЕВЕРТЫШИ.
Один добытый опыт важнее семи правил мудрости.
Персидская поговорка
Есть правда скромная, есть правда гордая,
Такая разная всегда она,
Бывает сладкая, бывает горькая,
И только истина всегда одна.
Леонид Дербенёв
Глава 1.
Основы незыблемы и постоянны,
ибо это – Основы.
Основной закон Саккара.
С самого начала все пошло наперекосяк. Точнее – с первого их шага на землю Саккара. Один шаг – и все чувства поблекли, чуть притихли звуки, смазались краски, перемешались запахи. Даже кожа занемела на какое-то время. Ухватившись за рукоять кинжала, Эри́м резко обернулся, ожидая нападения. И наткнулся на такой же настороженный взгляд Ата́ра. По другую руку напряженно осматривает пристань Иса́к. Три зиндарийца, сомкнув плечи, сосредоточенно застыли на пирсе. Терции
1
– Брависси
2
3
4
Эрим заглянул в глаза светящегося от злорадства капитана и похолодел – он знал! Он с самого начала знал, что так произойдет! Вот откуда эти странные взгляды, когда они пришли арендовать каюту. Именно поэтому, капитан трижды, как у малоумных, спросил – а точно ли дайны хотят сами отправиться в Саккар? Не лучше ли им прямо здесь, в Зиндарии, нанять поверенного в делах? Он даже пытался порекомендовать им двух своих знакомых. Тогда они высокомерно отмахнулись от назойливого дельца и теперь он по праву наслаждается их растерянностью.
Эрим сцепил зубы и глубоко вдохнул, чтобы не застонать от раскаяния. Ну почему он так торопился? Почему не подготовился, не навел справки? А ведь чувствовал, подозревал неладное. Понадеялся на свою внешность и знание языка. А ведь и кормилица что-то такое ему рассказывала – запоздало вспомнил Эрим. Только он принял ее слова за детские сказки. И теперь стоит на пирсе, у борта судна, на котором он надеялся сбежать от проблем, совершенно опустошенный и растерянный. Если бы он знал об этом заранее… То что? Эрим поднял голову, зло уставился в небо. Что было бы, знай он обо всем заранее? Молча согласился бы с решением Совета? Сидел дома и ждал бы, когда грибы с веток посыпятся? Так нет ведь! А что сделано – то уже сделано. Поздно локти кусать. Самое время разбираться с проблемами.
– Эресты
5
Приезжие переглянулись, слегка расслабились и невозмутимо представились:
– Лорд
6
Пухляш удивленно приподнял одну бровь, услышав вместо фамилий и титулов лишь имена, но уточнять благоразумно не стал.
– Мы еще кого-то ждем? Мне писали – вас будет трое.
– Я думаю, мы уже достаточно намозолили глаза местной публике. Нам лучше найти более укромное место для разговора, – подал, наконец, голос Эрим.
Вот теперь уже обе брови полезли на лоб пухляша и Эрим удостоился гораздо более внимательного осмотра. Вполне ожидаемо. Отличительными признаками всех зиндарийцев были сочетание глаз, всех оттенков зелени, и волос, от красно-коричневого до вишневого цвета. Впрочем, и в Зиндарии бывают исключения. Внешность Эрима с детства была его самым уязвимым местом. Будучи полнокровным зиндарийцем, ему «посчастливилось» обладать волнистыми русыми волосами и светло-карими глазами. Именно на это сейчас Эрим и делал ставку, надеясь затеряться среди саккарцев, известных гораздо большим разнообразием во внешности. Их глаза оттенками больше всего напоминали каштаны – от светло-желтых, цвета варенного ядра, до темно-коричневых, цвета хорошо поджаренной скорлупы. Длинные светлые волосы менялись от совсем белесых, до цветов ржаного хлеба. Кроме одежды, только длина волос и аккуратная русая бородка выдавали в Эриме иноземца. Но это ведь дело поправимое?