Девочка даже стала посещать спортзал, хотя и делала это в то время, когда там было как можно меньше народа, чтобы не услышать очередное прозвище или насмешку.
В последнее время Мири заметила, что к ней начали относиться по-другому: не обзывали, мило улыбались, предлагали помочь с домашними заданиями.
Всё чаще она встречала теперь Панкратия Люка. Она и раньше знала, что этот высокий подросток был вожаком в приюте. Она издали наблюдала за ним, подмечая, что он всегда был приветлив, рассудителен, вежлив. Иногда ей хотелось пожаловаться ему на местных хулиганов, портящих ей жизнь, но она стеснялась. Ведь выходки Кона и Неса можно было расценить как детскую шалость.
А ещё девочка побаивалась, что Пан просто высмеет её. А ей так хотелось подружиться с этим светловолосым юношей. Именно юношей, потому что Пан был на голову выше остальных воспитанников, имел стройное и сильное тело спортсмена.
Мири несколько раз видела его в спортзале, любуясь его бугрящимися мускулами: сколько же надо тренироваться, чтобы заиметь такие?!
Малышке Пан казался воплощением рыцаря из старинных сказок. Себя она видела прекрасной дамой, которую он оберегал и защищал. Но дальше фантазий девочка не заходила, а если встречала Пана, но опускала глаза и старалась быстрее исчезнуть.
А тут юноша попадался всё чаще на её пути, сам находил в укромных местах сада, расспрашивал об учёбе, о друзьях и недругах. Краснея и бледнея, Мири отвечала, что у неё всё в порядке.
Девочка поразилась отношению Пана к Аркану: он разговаривал с ним как с равным, просил не отходить от малышки. Это было немного обидно, ведь Пан видел в ней не прекрасную даму, а маленькую больную девочку.
Всё чаще Мири отправлялась с псом в лес: то покормить Злату, то посидеть на мягкой траве, распевая грустные песни. Никому не призналась бы девочка, что любит и умеет петь. Это было её сокровенное, потому что принадлежало её прошлому, где была жива мама. Мама так красиво пела – заслушаешься! Когда у неё было хорошее настроение, она выходила во двор, садилась на старую лавочку, сажала дочку на колени и начинала петь. А пела она старинные песни и часто ― баллады. Мама любила рассказывать дочке, что чувствует в себе гены менестрелей из древних времён.
Послушать песни-баллады собиралось немало народа: соседи, знакомые и просто прохожие. Часто женщине предлагали идти в театр, но она только горестно вздыхала: кто возьмёт её, простую служанку?!
Когда Миранда подросла, то стала петь вместе с матерью. Её чистый звонкий голос удивительно сочетался с грудным голосом матери.
Здесь, в лесной глуши, девочке подпевали птицы и цикады, а Аркан смотрел таким обожающим взглядом, что Мири смущалась, прижимала голову пса к себе, пряча разгорячённое лицо в его шерсти.
Этим двоим не нужны были слова, их чувства были такими одинаковыми, что Мири иногда впадала в панику, если пёс смотрел на неё печально. Его глаза при этом выражали такую боль, что девочка понимала: у него тоже в жизни произошло горе.