Они шли по улочкам Иерусалима, как типичные туристы, раззевая рты на достопримечательности, о которых рассказывал Мойша. Возле одной из синагог тот сказал: «Все это время я ломаю голову – почему Лия? Если ее взяли случайно, то, как на той несчастной оказались ее кольцо, босоножка, сотка? Если хотели взять именно ее, то – почему? И, почему ее хотят обменять на достаточно серьезного террориста? Это никак не равноценный обмен. Выходит, что полиции нет резона идти на него. Но ведь и террористы это понимают. Тогда, какого черта? Возможна только одна бредовая версия – Лия занимается чем-то, о чем я не знаю, но знают «обе заинтересованные стороны – полиция и террористы. Тогда, возможно, шанс есть. Или – наоборот. Кстати, мы подошли к дому рабби. Я вас познакомлю, а сам, вы уж извините, уйду».
Артём чувствовал себя последней сволочью, слушая рассуждения Мойши, не имеющие отношения к реальности. Но он понимал, что не может признаться в том, что причина похищения Лии – это он. Поэтому молча последовал за Мойшей.
Рабби оказался чуть старше Артёма, что его изрядно смутило. Впрочем, когда он начал отвечать на вопросы, Артём понял, что ему повезло – рабби не был «закостенелым», а напротив, интересным собеседником с гибким умом и пониманием современности.
*****
Всю дорогу обратно Артём мысленно клял себя – как он мог вести себя с троицей так глупо, по-мальчишески. Как ему теперь выйти на связь с ними, как спасать Лию? У него оставалась слабая надежда, что, подстегиваемые временем, они сделают это сами. Действительность оказалась иной – обмен состоялся. Артём понял, что тройка, точнее, КЛУБ – это не просто понты. Не понял он другого – почему они пошли на это, ничего не выторговав у него? Брали на благородство? Еще одно вызывало сомнение. В день обмена была накрыта группа террористов, среди которых находились люди, не уступающие тому, на которого обменяли Лию. Возможно, никакой связи между этими событиями и не было, но Артёму почему-то казалось, что обмен был нелинейным, за одного выпущенного террориста Клуб отыгрался арестом пятерки новых.
*****
Лию Артём увидел только через день, он понимал, что ей нужно отойти от случившегося, отдохнуть. Сам он провел время, бродя с отцом по городу и в очередном споре с рабби. Утром позвонила Лия и сказала, что будет ждать его в Гефсиманском саду. Артём возразил, что ей не стоит выходить, лучше он приедет к ним. Она фыркнула в ответ: «Два раза одно не бывает. Жду». И дала отбой. Артём пришел на место на полчаса раньше, намереваясь обозреть окрестности. Лия уже ждала его.
– Так и знала, что будешь играть в шпиона, – фыркнула она. Артём вздохнул и уселся рядом: «Отлично выглядишь!»
– Еще бы, – усмехнулась она, – двое суток расслабухи. Было весело. Узнала массу интересного. Давай, пропустим всю фигню про террористов и перейдем к делу.
– А что они тебе предлагали? – удивился Артём.
– Предлагали они тебе. Я же просила не придуриваться.
– Совсем как они, – нахмурился Артём, – Похоже я на всех произвожу впечатление придурка. Если тебе ничего не предлагали, то, как минимум, что-то передали для меня?
– Нет. Я была просто наживкой.
– Тогда откуда ты столько знаешь? Кстати, а что ты знаешь?
– Не особо много, только то, что услышала, когда тебе показывали меня.
– Но ты же была в прострации, под гипнозом или еще черт-те что еще.
– Ну, видишь ли, это они так думали. Просто я владею техникой.
– Черт! Какой еще техникой?
– Это к делу не относится. Слушай, раз все так спешат, времени, наверное, и вправду, мало. Чего они от тебя хотят?
– Да весь маразм в том, что не знаю, – почти выкрикнул Артём. – Точнее, они сами не знают. Просто считают, что раз «салатовые» вышли на меня, значит, у меня что-то есть. Им кажется, что или я не догадываюсь, что конкретно у меня есть, или знаю, но не признаюсь в этом.
– А какая версия правильная? – спросила Лия.
– А может ты и сейчас под гипнозом? – набычился Артём.
– Поговорили, – вздохнула она.
– Да уж, – вернул он ей вздох. – Слушай, вечером мы с отцом улетаем, так что, ты извини за все. Я не думал, что…
– Да ладно, – ответила она, – не бери в голову. На самом деле ты тут ни при чем. Точнее, твоя воля. Ты – инструмент в чьих-то руках. Я – пульт, которым пытались его, тебя в смысле, включить. Все обошлось. Не я, так кто-то другой. Ты – бомба с заведенным механизмом. И ничего с этим не поделать. Разве что… удалиться в пустыню и самоликвидироваться.
Артём встал. – Перестань, – сказала Лия, – Это худший из выходов. Потому что они найдут другого с гораздо меньшим чувством ответственности. Того, кому плевать будет на «Убить еврея». Да и на многое другое.
Они помолчали, а потом она неожиданно спросила: «У тебя есть дети»?
– Нет, – с удивлением ответил он, – я ж не женат.
– Да уж, аргумент! – хмыкнула она. – Слушай, а ни у кого в вашем роду не было каких-то экстраординарных способностей?
– Не знаю, не думал об этом.
– Напрасно. Ты вот мечешься из страны в страну, ищешь то, не знаешь, что, а под носом не посмотрел.
– Ладно, может, ты и права. Спасибо тебе за все. Жаль, что не могу сказать: «До встречи!» – Почему? – удивилась она, но быстро поняла и улыбнулась: «Неисповедимы пути Господни!»
– А у тебя есть парень? – спросил Артём, когда Лия села в свою машину.
– Не знаю, – ответила она, заводя мотор, – еще не решила.
*****
В Москве, где Артём три года проучился в Бауманском, у него было немало друзей. Приезжал он туда в последнее время не часто, но зато ему всегда удавалось собрать самых близких. Они еще были достаточно молоды и не успели заматереть до той стадии, когда, «звонок другу» звонком и кончается – на большее уже нет времени.
Встретились по традиции в «Этаже». Пришли все, кроме Игоря, которого иначе, как Киплингом, никто не называл.
– У него крыша поехала, – объяснил Славка, – читает фантастику и мистику, живет в «сети». Несет какую-то ахинею, про то, что конец света давно уже кончился, а идиоты все еще ждут его наступления. «Идиоты», выходит, мы.
Они пустились в спор, забыв, что решили относиться к Киплингу и его бреду свысока и снисходительно. Естественно, потом плавно перешли на женщин. Расстались за полночь. Артём отбрыкнулся от всех попыток ребят подвезти его до гостиницы. Взял такси, заехал в «Седьмой континент», вышел хорошо отоваренный и отправился к Киплингу.
Игорь открыл где-то после 7 минут непрерывного звонка в дверь. Но, даже после этого, Артём не снял руку со звонка. Игорь сделал это сам, буркнув: «Настырен хуже еврея и татарина».
– Зато не дурак, как Иван, – парировал Артём. – Звонок-то, что не дезактивировал?
– А слов каких нахватался! – ответил Киплинг. Они обменялись «мушкетерским» приветствием и потопали на кухню. Артём ожидал увидеть в квартире полный развал, как и приличествует человеку, у которого «крыша поехала». Но квартира была тюнингована от и до. Это был «умный дом». Насладившись произведенным впечатлением, Киплинг сказал: «Рот закрой – машина решит, что ты голоден». Предложение не было утрированным – Артём и впрямь стоял с открытым ртом.
– Наркотиками в «сети» торгуешь? – спросил он.
– «Уголовный Кодекс я чту», – хмыкнул Киплинг, – старик, в наше время есть более прибыльные и менее опасные дела. А что тебя, дитя глобализации, привело в Белокаменную?
– Глобализация… Игорь, ты думаешь, она продукт нашего времени?
– Надо же – не спросил, как я к ней отношусь. Конечно – нет. Каждый занюханный император стремился к этому.
– Нет, ты говоришь о власти над миром, а глобализация – это другое, это демократия без границ. Это права и свободы и…
– Ну, и что тут другого? Просто вместо конкретного императора неконкретная демократия. Все равно будет единый управляющий орган – какие-нибудь избранные, бдящие, хранящие. И его глава. Или три главы. Какая разница? А про права и свободы – «Свобода! Равенство! Братство!» – еще масоны придумали. Кстати, известные глобалисты. Управлять легче, когда все схвачено. Тем более – везде. А тебе что до этого? Ты же пофигист.